Юлия Цыпленкова - По ту сторону мечты

— Кто?! — округлил глаза Налык. — Откуда…

— Их великий махир почувствовал мое появление в вашем мире, — заговорила я. — Илгизиты решили, что я могу дать им новые знания. Они искали меня зимой, и только с началом лета получили известие, что я появилась в Зеленых землях. Они выждали удобный момент и забрали меня.

— Берик, — позвал Танияр. — Говори.

Воин, до того следивший за чужими ягирами, развернулся и произнес:

— Я был с Ашити, когда они напали на нас. Мы ездили к вещей, Ашити хотела навестить мать и поговорить с нею. Провели у шаманки ночь и утром возвращались в таган, но только проехали границу, как нас обстреляли из луков. Саулов ранили, меня почти убили, а Ашити похитили. Если бы не вещая, меня нашли уже мертвым.

— Меня довезли до земель пагчи, — снова заговорила я. — Начался дождь, и илгизиты спрятались от него в гроте одинокого холма. Когда дождь начал стихать, я услышала мужские голоса и бросилась им вслед, прося помощи. Это были охотники пагчи. Они убили илгизитов и забрали меня к себе.

— И они сказали, что не убивали Вазама, — усмехнулся Налык.

— Нет, — ответила я, сдержав ответную усмешку. — Они просто приняли меня, дали сухую одежду и позволили остаться, сколько мне нужно. Это у меня были к ним вопросы, потому что слишком многое казалось мне подозрительным в смерти Вазама.

— Да что может быть подозрительным…

— Выслушай ее, — потребовал Танияр. — Ашити не связана нашими устоями, у нее иной взгляд, потому смогла увидеть больше того, что видели мы.

Каан скрестил руки на груди и отвел взгляд в сторону, демонстрируя свое отношение к тому, что я скажу. Все-таки усмехнувшись, я покачала головой и продолжила:

— Селек отравила мать Танияра, — каан бросил на меня взгляд. Он об этом должен был знать, и почему я начала с этого, еще не понимал. — После того, как свершился суд Белого Духа, и Вазам вернул ее домой, Селек стала тенью. Рядом с ней остался только ее сын, и это было не по нраву женщине, желавшей властвовать. Именно она подсказала Архаму жениться на Эчиль и отправила к отцу с этой просьбой. — Вот теперь Налык повернулся ко мне и уже не отводил взгляда: — Вазам нашел идею породниться с тобой хорошей. И он привез сына сюда. Дальше была свадьба, и муж с женой уехали в Зеленые земли. А вскоре был объявлен поход на пагчи. Архам остался управлять таганом, а каан со старшим каанчи отправились к тебе. Далее события развиваются стремительно. Вазам был убит, и старейшины, среди которых есть родственник Селек, обходят законного наследника — Танияра. Они обвиняют его в смерти отца и отдают челык Архаму. Уже был назначен и алдар — тоже родственник Селек, но вмешались ягиры, и с этого момента власть в тагане разделилась, чего бы не произошло, если бы подосланный убийца сделал свое дело и поразил обе цели, а не одну. И это стало причиной для вопросов, которые я задала пагчи. Так я и узнала, что был странный тагайни…

— Странный? — переспросил каан.

— Да, — кивнула я. — Он появился неподалеку от поселения пагчи за день до того, как подошло объединенное войско. Чужак был один, без верхового животного и без оружия, и как сказал нашедшим его охотникам, единственный нож оставил в теле зверя, когда отбивался от него. Он попросил помочь ему. Был дружелюбен и приветлив, сказал, что не может идти. Пришлого донесли на руках, но как только обработали и перевязали рану, он ходил самостоятельно, и его приветливость вдруг куда-то исчезла сама собой. Сидел в стороне, ни с кем не разговаривал и на вопросы отвечал односложно…

— Что?

— Говорил «да» или «нет», больше ничего. Чужака перестали замечать, но оставили, и он дождался следующего дня. И когда подошли ягиры, сказал, что хочет отплатить добром за добро. Попросил лук и стрелы, потом поднялся на стену, но не с той стороны. Пагчи были удивлены тем, что, увидев твои стяги, он ушел на ту сторону, где подходил Вазам. А когда войско Зеленых земель остановилось на расстоянии полета стрелы, он начал стрелять. Единственный. Пять стрел и все в каана. Две достигли цели. Потом ягиры закрыли собой и павшего каана и его наследника, и вот тогда чужак отложил лук и ушел со стены со словами — сделал, что смог. А как только вы ушли, он тоже покинул поселение. Оружия не просил, сопровождения тоже, как и припасов в дорогу.

— Теперь ты понимаешь, почему я задаю вопрос, который тебя оскорбляет? — спросил Танияр. — Идти ему было недалеко, и потому не потребовалось ничего из того, о чем сказала Ашити. У нас есть примета, по которой можно определить убийцу. — Теперь алдар впился взглядом в Налыка и произнес: — Искалеченный палец на правой руке, без ногтя.

Я тоже смотрела на каана, ожидая его реакции. И она последовала — недоумение. Искреннее недоумение. Налык перевел растерянный взгляд с Танияра на меня, затем обратно на алдара.

— Я знаю всех своих стрелков, — наконец, ответил каан, — но никого с такой приметой. И если ты мне не веришь, то я могу поклясться. Принесите мой ленген, — приказал он, и я посмотрела на Танияра, он остался спокоен.

Один из ягиров Налыка направился в дом, а вернулся уже с ленгеном. Он с поклоном протянул оружие каану, и тот вытянул клинок, оставив ножны в руках воина. У меня перехватило горло, до того ярко представилось, что сейчас Налык нанесет удар в грудь моему воину и скажет что-то вроде: «Ну, вот теперь сделал всё». Я прижалась к алдару, но он только погладил меня пальцами той руки, которой обнимал, однако с места не сдвинулся.

— Отец мне свидетель, что не имел я черного умысла против моего друга и брата Вазама и сына его Танияра. Нет на моей чести пятна, не подсылал я охотника за их жизнями. И пусть моя кровь почернеет, если я солгал, — произнес Налык, а после провел ленгеном по ладони.

Затем поднял руку, и все взгляды сошлись на окровавленной ладони. Танияр улыбнулся и протянул руку, каан сжал ее, а я испытала недоумение.

— Кровь не почернела, — шепнул мне Берик, так и стоявший рядом. — Налык говорит правду.

— А почернела бы? — с сомнением спросила я.

— Да, — ответил за ягира сам Танияр.

Оставив этот вопрос на потом, я решила довольствоваться увиденным. А пока алдар приносил извинения за подозрения, я думала. Меня и до того терзали смутные подозрения, а теперь, когда Танияр сам отмел возможность участия кого-то из родни Селек или посланца из тагана, а Налык доказал свою непричастность красной кровью, подозрения вернулись, оставалось лишь найти им обоснование.

— Но убийца и вправду был, — услышала я слова Танияра. — И Ашити права, всё произошло на благо Архама, даже не его, а на благо его матери. Теперь она обрела свободу и власть. Но этот убийца, он будто тень…

— Тень, — машинально повторила я, после вскинула глаза на алдара и потрясенно вопросила: — Илгизит?