Марина Эльденберт - Прыжок в бездну

Гринни подползает ко мне, виррчит и пытается покусать свесившиеся на пол пальцы. Только когда понимает, что играть я не в настроении, грустно вздыхает и вытягивается рядом вдоль дивана. Не знаю, сколько я так лежу — в попытках понять, что у меня в жизни происходит, соскальзываю в сон. Во сне бегаю по пустоши, за мной гоняется ледяной дракон и пытается сожрать. Я проваливаюсь в какую-то пещеру, и он проваливается следом за мной. Рычит, из ноздрей вырывается дым, а взгляд заставляет цепенеть, словно приковывает к месту.

То, что это сон, я понимаю, когда надо мной раздается голос:

— Вот так придешь на обед, а она тут спит!

Я продираю глаза — вернее, пытаюсь их открыть, но веки тяжелые.

— Лаура? — Бен склоняется надо мной. — Лаура, все хорошо?

— Все, — говорю я.

Пытаюсь сесть, но что-то меня не пускает. Вижу, как Бен меняется в лице.

Только сейчас понимаю, что моя одежда примерзла к дивану и к коже. Корка льда разрастается под моим телом, но я совсем не чувствую холода.

— Тихо, — говорит Бен, прежде чем я рванусь и оставлю часть блузки вместе с кожей на диване. — Тихо.

Он садится рядом со мной, обнимает меня, и странное тепло окутывает с головы до ног.

— Ты что делаешь? — спрашиваю шепотом.

— Это и называется «вливание пламени».

Если это называется «вливание пламени», то оно точно не имеет никакого отношения к сексу. Я чувствую, как сквозь меня течет согревающий жар, успокаивающий, расслабляющий, и нет ничего в мире уютнее этих объятий. Веки, которые еще пару минут назад казались просто неприподъемными, сейчас становятся легкими. Я чувствую себя так, словно отдыхала недели две, причем отдыхала от шезлонга до кровати в номере, а все вокруг носились с опахалами, исполняя малейшее желание по первому требованию.

— Ну как?

Это вообще совершенно странно и нелогично — думать о том, что происходит в Ферверне, когда о тебе так заботятся. Поэтому я запихиваю Ферверн подальше и говорю:

— Куда ты хочешь сходить на обед?

Ледяная корка растаяла, поэтому на диване теперь лужа. К счастью, экокожа позволяет по этому поводу не переживать, а вот мне точно надо переодеться.

— Для начала отнесем тебя в душ, — говорит Бен. — А там будет видно.

— Как прошла операция?

— Как видишь, чудесно. Иначе бы ты меня сейчас не видела.

— А что было бы?

— В таком состоянии меня лучше никому не видеть, Лаура. Поверь.

— Уверена, это не твой случай. — Я дотягиваюсь до его лица и убираю упавшие на лоб волосы.

Мне нужно смириться с мыслью, что я ничего не могу сделать для Ардена.

Или просто не попыталась?

— Лаура, — Бен вглядывается в мое лицо, — сдается мне, мысленно ты сейчас далека от кардиохирургии и моих талантов.

И я сдаюсь. Если я действительно хочу, если я собираюсь строить с этим мужчиной отношения, мне нужно быть до конца честной. С собой и с ним тоже.

— Мне звонил отец Эллегрин Рэгстерн, — говорю я. — Чтобы сообщить, что Ардена Ристграффа арестовали и что его ждет трибунал. Не знаю почему, но Эллегрин решила, что я способна как-то повлиять на…

Я делаю паузу.

— На решение Торна. Хотя я понятия не имею, какое отношение Эллегрин имеет к Ардену и почему они вообще мне звонили.

Бен хмурится.

— Непонятно здесь только одно: почему ты вообще с ним разговаривала, — отрезает он. Но прежде чем я успеваю ответить, добавляет: — Эллегрин Рэгстерн какое-то время встречалась с Арденом Ристграффом.

Удивиться я не успеваю: смартфон Бена оживает, и он резко меняется в лице. Этот разговор длится меньше минуты, да это и не разговор, потому что Бен не произносит ни слова. В какой-то момент мне кажется, что он сейчас обернется драконом, хотя это и нереально, конечно, но чувство именно такое — настолько хищным становится его взгляд, а радужка окрашивается в цвет пламени.

— Что случилось? — спрашиваю я, когда он нажимает отбой. Спрашиваю вовремя, потому что, по ощущениям, телефон в его руках вот-вот разлетится обломками.

Он смотрит на меня. Долго.

После чего произносит:

— Торнгер Ландерстерг потребовал официального подтверждения, что ты не беременна. У нас есть два часа, чтобы покинуть Рагран.

Покинуть Рагран. И что делать? Куда бежать?

В Аронгару?

Странно, что эти мысли первыми приходят мне в голову только после того, как я осознаю, что Торн потребовал официального подтверждения.

— Что это значит? — спрашиваю я. — Что значит «официального подтверждения»?

— Это значит, что тебя обследуют по протоколу и результаты анализов предоставят ему.

— По какому протоколу? — спрашиваю я. Очень тихо, хотя готова сорваться в истерику.

— По протоколу международного соглашения медицинских обследований.

— В случае если невеста сбегает с первенцем иртхана? — Я понимаю, что сейчас начну смеяться. — Правящего?

— Лаура, — Бен шагает ко мне, — у нас нет на это времени. По закону они имеют право это сделать даже помимо твоей воли.

— По закону? — Я закрываю ладонью рот. — По закону?!

Да что это за законы такие, если я не могу нормально выносить своего ребенка! Мне хочется кричать, хочется что-нибудь разбить, но сегодня я уже подморозила свою кофточку и диван, поэтому все эмоции гашу на подлете. Не знаю, как насчет любви, но рядом с Торном отлично учишься контролировать свои чувства. И даже вдали от Торна тоже. Главное — при одном упоминании его имени.

Почему он не воспользовался этим сразу? Хороший вопрос. Видимо, поверил, что я не беременна, а значит, и в первый раз Арден ему ничего не сказал. Хотя что он мог сказать? У меня начинает кружиться голова, но, к счастью, я все еще сижу. Рядом с лужей от льда на диване.

— Лаура, — Бен опускается рядом со мной, берет мои руки в свои, — наш единственный выход — Аронгара. В свое время, когда заключалось международное соглашение о предоставлении медицинских анализов любого человека или иртхана в критической ситуации даже вопреки его воле, Рэйнар Халлоран отказался его принять. Тебя может спасти только этот факт.

— А тебя? — Я смотрю на него. — Ты только что устроился в клинику, Бен. Только что начал все заново, у тебя была серьезная операция сегодня… И ты снова все бросишь? Зачем?

— Потому что если выбирать между клиникой и нами, я выберу нас. — Он сжимает мои пальцы. — Понимаешь?

Это становится последней каплей. Я отнимаю руки, вскакиваю и кричу:

— Нас нет! Нас?! Кто мы друг другу?!

— Не знаю. — Он усмехается и поднимается следом за мной. — Это ты мне скажи, Лаура. Потому что я уже понятия не имею.

Что я там говорила про эмоции?! Меня опять начинает трясти, и Бен шагает ко мне. Оттолкнуть его — и предоставить Торну все его набловы доказательства, пусть подавится! И что дальше? Вернуться в Ферверн до родов? Отдать ребенка после, даже если выношу его в Рагране?