Октавия Колотилина - Давай перевернём Вселенную

– Что тут… – начал он и осёкся, с подозрением рассматривая Ингу. – Ты сама-аа пришла… Или нет?

Ну отлично! Повезло. Это был местный друид, что-то вроде сисадмина, чинил всякое, мог подсказать, как открыть проход в нужное время и место. Инга нашла его в одно из прошлых посещений, когда хотела избавиться от подселённой в мозг личности – японки Тосико, тогда Винтераксис помог вернуть девушку в её фонарь, затем показал, как брать оттуда навыки, не захватывая личность целиком.

Он попал в Древо не с Земли и выглядел как лось без рогов, но морда покороче, и фигура человеческая, разве что коленки назад. На руках клочками росла шерсть, словно натянул сильно поношенные бархатные перчатки.

Инга указала на семена:

– Убери их, а?

Лось вытащил из своей шишки длинный серебристый шнурок, кинул Инге в грудь. От него по костюму расползлись искрящиеся полосы, даже сквозь ткань чувствовался их холод, всё тело покрылось сверкающей сеткой, медленно уходящей внутрь одежды и кожи.

Нападающие тут же потеряли к жертве всякий интерес. «Зубы» засеменили в разные стороны по стенам, вызывая непреодолимое желание позвонить в ЖЭК и вызвать службу дезинсекции. Некоторые, застрявшие в древесине, всё ещё пытались освободиться, Винтераксис принялся им помогать: брался двумя руками за белые бока семени и выдёргивал, как морковку.

– Испуга-алась? – осведомился он.

– А то! – Хотя сетка исчезла, Инга ещё дрожала. – Больше не привяжутся?

– Не-ет, я маскиро-овку поста-авил, они не чуют теперь. Пойдё-ом, чайку попьём. Согре-ешься.

– Ты бы лучше открыл проход обратно в Москву. У меня там профессора голодные. Я, вообще-то, за ножом вышла, и вдруг хватают, тащат.

– Успе-ешь. Всегда-а можешь вернуться в то же мгновение, когда ушла. Дава-ай чайку?

– Вот ты странный! – изумилась Инга. – Обычно спешишь, отделываешься от меня любыми способами. Кто талдычил «быстрей, не трать личное время?» А тут чаёвничать собрался.

Винтераксис опустил морду в пол, шаркнул острым копытом:

– Понима-аешь, днями и ноча-ами ношусь, то ва-арги прорвутся, то гусеницы. Всё один, и поговори-ить не с кем.

Его растянутый свитер с головой чёрного единорога из мультика «My Little Pony» болтался на костлявых плечах, как на чучеле, потрёпанные широкие джинсы грозили вот-вот стать ультрамодными, рваными. Да и короткая шёрстка на шее вытерлась, а на загривке свалялась; совсем себя запустил.

– Работяга, – улыбнулась Инга. – Ну пошли.

Он взглянул благодарно, поднял торчком округлые, будто погрызенные уши. Повертел шишку – и стена расступилась, открывая глубинный ход, за ним оказался такой же коридор, чуть пошире и посуше.

Хорошо, если тут недалеко идти, а то скакать на каблуках по бугристым корням – так себе удовольствие. Вот вернёшься к Любовь Николаевне, и объясняй, почему носки у лодочек сбиты и укладка от влаги распрямилась. Конечно, можно соврать, что упала в фонтан… В прошлые посещения Древо меняло одежду на ту, в которой Инга появилась здесь в первый раз, на ногах создавало паутинные мокасины, а сейчас, видимо, решило обновить образ.

Здоровенные, с таз, бабочки уже не удивляли, как и метровая вонючая раффлезия, раскинувшаяся посреди прохода. Огибая оранжевый цветок, Инга оперлась о стену и нечаянно коснулась фонаря. Свет сжался в ажурные буквы, проступила надпись: «Яблочки рви, а листики не трогай».

Да, если бы она в своё время поняла, что это значит! Всего-то и хотела – получить навык боевого карате, от хулиганов защищаться, а взяла личность японской девушки целиком, и Тосико потом чуть не задушила хозяйку. Вполне могла уничтожить сознание Инги, захватить тело, и никто бы даже не заметил… Догнала лося:

– Витёк, если уж ты хотел поговорить, объясни, зачем брать чьё-то сознание из Древа, когда это так опасно?

Вышли в пещеру с высоким потолком, вдоль стен которой притулились кривенькие берёзки; сытно пахло грибами. Под ногами зачавкал пропитанный водой мох, по обеим сторонам тропы шли затопленные колеи. Сапоги бы здесь нужны, а не лодочки.

– Не опа-асно. Хозяин с гостем что угодно сотворить может, стере-еть всегда, гла-авное, спать не ложиться, а то гость контроль перехватит. Твоя Тосико нео-опытная была, в драку зря полезла. Дождала-ась бы, пока заснёшь, и перестроила под себя управление, тогда ты бы и не шелохнулась.

– Зря такую возможность вообще сделали, кого-то к себе в голову заселять. Открыл фонарь, покопался в проводах, выбрал нужный навык – пользуйся.

– Пур-рр, – фыркнул Винтераксис совершенно по-лосиному. – Чтобы ты «покопа-алась в проводах», отлаживать до-олго пришлось. Я полстоле-етия убил, пока способ нашёл и систему настро-оил. Раньше-то как: переносили в разум копию, да и разбира-али её на куски, нужные себе вставля-яли…

Он запнулся, поглядел с недовольством.

– Поня-ятно, не всё ещё готово, не всё получается. Занима-аться надо.

– Чего? – Инга остановилась. – Как это «разбирали на куски»? И ты, выходит, не только тут порядок поддерживаешь, а Древо меняешь? Не просто админ – изобретатель?

Лось польщённо улыбнулся. По крайней мере, морда стала довольнее, не такой потерянной и несчастной. Скромно отметил:

– По ме-ере сил. С навыками-то попроще, научиться бы таланты брать. Способа «покопа-аться в проводах» и взять себе чужие талант или склонность ещё нет…

Что-то загудело, как летящий на парад вертолёт, и сверху грохнулась легковушка. Инга еле отпрыгнула, свалившись в колею с холодной чёрной водой. Разглядела: это не машина, а жук! Серый в пестринках, похожий на майского, усы длиной метра два.

Жучара придавил передними лапами плечи Винтераксиса и щёлкал жвалами у самой его головы, намереваясь, очевидно, пообедать. Шишка осталась под брюхом громадины; лось пытался приподняться, проблеял:

– И-инга, лианы!

Она лихорадочно соображала: лианы, лианы! Как-то раз получилось ими управлять, но тогда злость была, а теперь лишь растерянность…

Жук цапнул Винтераксиса за ухо. Тот высвободил правую руку, перехватил жвало и толкал его прочь. Выходило не очень.

Инга подняла ладони, попыталась мысленно пошарить под полом, как в кроне. Здесь не было одного центра, тёмные и серебристые потоки переплетались. Ухватив из тёмных который потолще, она с силой потянула его вверх, выдирая надо мхом, обматывая вокруг жука. В самом насекомом плотного живого сгустка не нашлось, полукруглое тело казалось серым киселём.

Инга моргнула, и видение исчезло. Вылезший из пола побег захлестнул жука, дёрнул вбок, тот перевернулся брюхом кверху. Лось подхватил шишку и выстрелил из неё лазерным лучом; раздался треск.

По ногам резанули осколки, впились в руку.

– Ай! – вскрикнула Инга, закрывая лицо.