Данил Лис - Осталось придумать название

С веселыми шутками, издевательствами: «Танька, а Танька, че ты в этом году парня-то найдешь себе? А может, двух сразу? Надо ж прошлый год наверстать!», «Как не пробовала? Серьезно?! Надо исправить срочно, давай щас найдем тебе кандидатов, вот Иваныч вроде не против». Бедный бригадир, его приплетали почти везде, благо шум трактора не позволял ему расслышать, что они несут. Зато Танька слышала все очень хорошо и готова была спрыгнуть под колеса телеги, чтобы не сгореть со стыда… И не она одна – накидывались в случайном порядке почти на всех. Одну девочку не трогали, она прямо очень болезненно реагировала. И парень один, Артём помнил его как Степана, но это не точно, сильно злился, прыгал чуть ли не с кулаками. Их коллективом было решено оставить в покое, по крайней мере в их присутствии. Все решили, что, когда раздавали чувство юмора, этих двоих забыли внести в списки.

– Эй ты, зеленые шортики, а ну, стой!

– Ты это сейчас меня ни с кем не спутал? – произнося эти слова, он резко обернулся и сразу понял, что из этой переделки он целым не выберется. Человек семь или девять местных шли на него с очень серьезными намерениями, явно им нужен был он и явно не помочь вино до корпуса донести.

– Спутаешь тебя, как же. Ты че тут шлындишь? – вышел чуть вперед один долговязый поц с немного потертым видом. – Что тебе у третьего дома надо было?

Ну убежать Тёме точно не удастся, придется бить сначала этого и молиться, чтоб остальные потом его не сильно запинывали. Ладно, чего тянуть, поехали, ноги трясутся, но с первым ударом это пройдет. Потом все перестает существовать – и страхи, и боль.

– Шлындишь тут ты, я хожу. И не твое дело куда! – ему главное им сейчас этот страх не показать, иначе все пропало. Подростки жестоки, страх у них вызывает скорее ярость, нежели жалость. Ну теперь уже отступать точно некуда.

– Ты еще и дерзить вздумал. Ща объясним, что тот дом стороной обходить надо, а заодно и разговаривать научим еще. – И ребята двинулись в его сторону.

– Это кто ж его научит? Ты, что ли, чучело ободранное? Что, работа в свинарнике закончилась, вас на улицу выпустили? – раздался громкий крик позади Артёма. Оглядываться и разбираться во всем времени не было, пакет с бутылками уже летел в кусты. Колени подогнуты, корпус чуть вперед и вбок. Руки на изготовке, правая оттягивается слегка назад… И тут взгляд замечает, как кто-то очень быстро мелькает справа от него и несется на этого самого дерзкого. Удар ногой в живот. Гол. Длинный летит и сгребает за собой одного из соратников. А Саша на своем пути рукой уделывает еще кого-то. «Саня, Саня, да что же это, теперь нам двоим кранты», – подумал было Артём. Хотя одновременно и обрадовался – шансов на победу уже стало больше. У кого-то в руках заблестел кастет. Но разбираться ни в своих чувствах к Саньку, ни в увиденном кастете не было возможности, нужно было воспользоваться замешательством противника. Рука уже плотно впилась кому-то в челюсть. Чавкающий звук, и поджилки перестали трястись. Весь мир перестал существовать, не видно было ничего, кроме нескольких целей, быстро отмеченных вниманием. Еще один сложился от сильного удара в живот и получил дополнение коленкой, куда, не было времени разбираться. Двое несутся, кулак, не увернуться, прошел вскользь, только еще больше разозлил. Второму в коленку ногой, он надолго слег. Сейчас надо того первого вальнуть, по виду сильный, главное – не пропустить уда… Жуткая боль со спины, потом спереди, в сплетение прямо. Слезы и пелена на глаза, теперь не видно и цели, но он машет кулаками по старым ориентирам, удар ногой, достал кого-то… И тут все кончилось. Вдруг оказалось, что он лежит, руками прикрывая лицо, но этого мало, и чей-то ботинок проходит прямо по щеке, оставляя за собой жгучий след. Ребро, еще одно. Сзади… Металлический привкус во рту. Кровь заливает глаз. Сейчас уже нет никакого смысла двигаться. «Любимой футболке кранты»… Кажется, все, устали… Как там Санёк?

– И чтобы мы вас больше тут не видели! – победный возглас означал, что на этом точно все, местные закрепили за собой территориальное превосходство, развлеклись хорошей дракой и на этом остались вполне довольны.

Ну а ребята спустя пару минут осторожно встали. Мельком оценили повреждения. Отряхнулись, нашли пакет в кустах и тихонько поковыляли к себе. Винишко совсем нагрелось, придется давиться теплым.

– Ты как тут оказался?

– Да давно тебя не было, кто-то из девчонок переживал, вот я и пошел проверить.

– Не ходи в следующий раз.

– Да сейчас, чтобы все веселье тебе?

– У тебя нос сломан, давай вправлю?

– Уроды поганые, кричал же им, чтоб не по носу, я его никогда не заживлю, наверное. – вспомнив, расстроился Саша. – Потом в корпусе умоемся, выпьем обезбола, и вправишь.

– Ну если будешь постоянно драться, то, конечно, не заживет.

– Не дрался я тогда. Упал.

– Бывает. Думаю, у меня тоже теперь ребро сломано. Хорошо помахались, слушай, ты занимаешься?

– Я с Петровки, ага, с самого детства занимаюсь, там такой быдлоты знаешь сколько…

– Знаю…

– Согласен, про «хорошо помахались». Там кто-то из этих чертей палку схватил и тебя ей со спины огрел, я хотел подбежать, да не успел. Увидел только, как тебя уделывать начали, и потом меня сразу за тобой повалили. В следующий раз мы их сделаем.

– Да, больше к Бабе Любе, кроме нас, лучше никого и не пускать…

– Что с вами?! – к ним бежала навстречу раскрасневшаяся с испуганными глазами Маша. – Ребят, Тёма, давай я пакет в дом занесу, а вы идите умывайтесь и ждите меня там, аптечку принесу, надо раны обработать.

– А она ничего, – резюмировал Саша, когда Манька скрылась в дверях корпуса. – Я бы что с ней замутил.

– А так и сделай. Сейчас самое время, я пойду в дальнюю душевую, а ты тут оставайся, пусть она тебе раны обрабатывает, ну ты придумаешь, как что там сказать, я уверен.

Вот так его и побили за девушку, с которой он даже не познакомился и лица которой не мог вспомнить. Конечно же история в «Тихом омуте» была чуть короче и проще, но суть осталась той же. У Сани ничегошеньки не получилось с Машей. А так как Артём уже морально уступил ее другу, то и сам больше о ней не думал и обходил стороной, а другие девочки их обоих интересовали постольку поскольку, какие-то они были совсем уж скучные. Зато с тех пор эти двое стали не разлей вода. Они действительно понимали друг друга почти без слов. Как бы жили на одной волне: куда один, туда и второй. Пока на горизонте не замаячила действительно взрослая жизнь с накоплением проблем, забот и долгов.

Вино он маме привез. И хоть Тёма с Сашей теперь ходили только сами к Бабе Любе, местные больше не показывались на виду. Все же им тоже нормально досталось. Впрочем, и ребята обходили третий дом немного стороной.