Ксения Бирман - Вернуть себя

Мы оба замолчали, не зная, что сказать друг другу дальше. Я поинтересовалась, нужно ли что-то заказать, на счёт чего папа без колебаний отказался. Передо мной стоял стакан с остатками свежевыжатого апельсинового сока, который я тянула, пока сидела здесь в ожидании.

– Значит, – наконец произнёс отец, – вы ещё вместе.

Я кивнула.

– Всё настолько серьёзно? – спросил он.

Мои руки лежали на столе, перестав крутить опустевший стакан. Я невольно стала потирать палец с кольцом. Он это заметил, и по его выражению лица я поняла, что отвечать и не требуется.

– Давно?

– Чуть больше двух лет, – ответила я.

– Довольно долго для помолвки, – подытожил он.

– Я… уже не уверена, что она вообще когда-либо закончится, – зачем-то решила с ним поделиться я.

– Он не знает, что ты здесь, – опять сам подытожил папа.

Я медленно отрицательно покачала головой. Отец опять вздохнул.

– Мэт тоже очень скучает по тебе, – сказала я.

Он немного поморщился.

– Его я точно никогда больше не захочу видеть. Я просто не могу перестать думать о том, что он видит в тебе ту, кто бросил его почти двадцать пять лет назад, и не более.

– С каких пор ты вообще стал таким категоричным? – вдруг вспылила я. – В мои годы ты был добрым и жизнерадостным. Или ты завидуешь, что Мэт смог оправиться от своей потери и найти другую женщину, а ты нет?

– Да откуда тебе вообще знать, каким я был? – раздражённо воскликнул он.

Я прикусила губу, поняв, что упомянула то, о чём действительно не должна была знать.

– Что бы он ни рассказывал тебе о нашей молодости, сейчас не имеет никакого значения, – негромко, как будто себе, а не мне, сказал отец.

Я откинулась на спинку стула, скрестив руки на груди, и молча стала смотреть в окно.

– Милая, я помню, что ты через пару месяцев заканчиваешь обучение в колледже. Возвращайся после этого в столицу, пожалуйста, – умоляюще сказал папа. – Я не хочу, чтобы тебе было больно, когда одному из вас происходящее надоест.

Я почти уже начала возражать, что этого не будет, как он прошептал «Не может быть», но он смотрел куда-то позади меня. Я обернулась и увидела, как хлопнула дверь заведения после того, как некто покинул его.

– Я сейчас, – буркнул отец и направился к выходу. Я поспешила за ним.

Когда я догнала папу на крыльце, он стоял и вглядывался в конец улицы.

– Наверное, показалось, – произнёс вполголоса он. – Пожалуй, мне пора. И так задержался дольше, чем планировал. Подумай над моими словами, ладно?

Я покорно кивнула. Затем проводила отца до его машины, он обнял меня на прощание, сел в автомобиль и уехал.

– Я вернулась! – крикнула я, кидая ключи от квартиры на полку у двери.

Ко мне подбежали наши собаки, радостно прыгая и поскуливая.

Полтора года назад мы взяли ещё щенка кеесхонда [3] Порода собак, также известная как вольф-шпиц. , чтобы старичку Баки было не так скучно, когда нас обоих с Мэтом не бывало дома.

Я прошла в спальню. Мэт, лёжа на спине, дремал на кровати. Правой рукой он прижимал к животу планшет, видимо, что-то смотрел на нём до того, как отрубился. Он даже не переоделся, так и лёг в джинсах и рубашке, только расстегнув её. Я стянула с себя одежду, надев огромную домашнюю футболку, некогда принадлежавшую посапывающему телу.

Из головы не выходил разговор с отцом. И сейчас я жалела, что упомянула о своих проблемах на личном фронте. По случайному стечению обстоятельств или же в связи, после помолвки мы с Мэтом стали чаще ссориться, что на корню подрубало желание заниматься подготовкой к свадьбе. Поэтому статус наших отношений за прошедшее время так и не поменялся. Но мне хотелось поделиться этим хоть с одной живой душой.

С самим Мэтом чаще всего не было смысла это обсуждать. А открыться и довериться кому-то ещё у меня до сих пор желания не возникало. Я продолжала корить саму себя за это, но перестать было куда мучительнее.

Я убрала планшет с живота Мэта в сторону и легла рядом, опустив голову ему на грудь, и тут же почувствовала, как большая тёплая рука обняла меня за плечо. После этого я моментально уснула.

Мне снилось, что я опять сижу в том же кафе и ко мне подсаживается женщина из бирюзового кабриолета. Напротив папа и Мэт. Все они смеются обсуждают что-то, а я только молча смотрю на них. Я знаю лицо этой женщины, уверена, что знаю. Она берёт меня за руку и ласково говорит, а я не слушаю что. Думаю лишь о том, как тепло и уютно от звука её голоса. Как будто я с мамой.

Точно. Она похожа на маму. Просто копия Хейли, если представить, что она повзрослела на пару десятков лет.

Я открыла глаза и села на кровати. Мэта уже не было рядом.

Дурацкий сон. Моя мать умерла. Я фактически сама её убила…

– Всё нормально? – услышала я голос Мэта, заходящего в комнату.

– Да, кошмар приснился.

Сама удивилась, что назвала такой сон кошмаром. Ведь в нём же, наоборот, всё было хорошо.

Рубашка на Мэте по-прежнему была расстёгнута. В одной руке у него была кружка, а в другой какие-то документы, которые он внимательно изучал.

Пару лет назад он отрастил небольшую бороду – щетиной это было трудно назвать, так как она была вполне приятная и мягкая наощупь, – и она делала его лицо несколько моложе фактического возраста.

Почему-то я сейчас смотрела на его деловой, но в то же время небрежный вид и не могла оторвать взгляда.

– Почему не переоденешься? – спросила я.

– Нужно съездить на одну встречу по работе, – ответил Мэт, не отрывая глаз от бумаг.

– Ты же был на похоронах моей матери?

– Конечно.

– И ты видел её… тело?

– Почему ты спрашиваешь? – напрягся Мэт.

– Да говорю же, кошмар… – уклончиво ответила я.

Он посмотрел на моё всё ещё растерянное после сна лицо, поставил на стол кружку и положил документы, подошёл ко мне и, взяв за руку и помогая встать, прошептал: «Иди сюда».

Я прижалась к его обнажённой груди, и он обнял меня своими большими руками. Меня всегда это успокаивало. Как будто тёплый кокон, защищающий от всего окружающего мира.

Я подняла голову и, привстав на цыпочки, поцеловала Мэта в губы. Он ответил на мой поцелуй, крепче обхватив за талию.

И почему всегда не может быть всё так хорошо, как в текущую секунду?

Я слишком сильно отклонилась назад, и мы оба неуклюже упали на кровать, продолжая целоваться. Я закинула на Мэта ногу и сразу же почувствовала его горячую руку на своём бедре. Другая рука начала стягивать с меня футболку, как вдруг он, уткнувшись носом мне за ухо, тяжело и раздосадовано вздохнул.

– Я опаздываю, – произнёс он, виновато посмотрев в глаза, едва ощутимо чмокнул меня в уголок губ и, поднявшись и застёгивая на ходу рубашку, покинул комнату и затем квартиру.