Ирина Смирнова - Опекун для высшей расы

Когда же она протянула ему ковш с водой на вытянутой вперед руке, как дядя Гош учил, а не как тупая деревенская девчонка какая-нибудь, которой можно этим ковшом по лицу съездить, эльф даже соизволил поинтересоваться:

– Отравила, что ли? Так нас людская отрава не берет, не старайся!

Акита промолчала, хотя ей было что ответить, много чего было. Слова просто рвались изнутри, но девушка поджала губы и молча посмотрела остроухому гаду прямо в глаза. Красивые, словно вытянутые к вискам, как у всех эльфов… От злости они еще чернее становились, а от удивления будто бы распахнулись, став еще больше.

И он не выдержал, потянулся к ковшу, весь напряженный, ожидающий подвоха, которого не последовало. Пил эльф быстро, большими глотками, и при этом взглядом постоянно буравил Акиту, отслеживал малейшее движение. Замирал, готовый вмиг отстраниться, если у девушки подергивалась затекшая рука…

Когда вода закончилась, глубоко вдохнул и устало откинулся назад, прижимаясь затылком к столбу. Прикрыв глаза, вроде бы расслабился, только по шее было заметно, как сглатывает часто-часто, словно все еще пьет…

Спустя пару минут молчания, пока оба расслаблялись, выдыхая напряжение, сгущающееся туманом над их головами, эльф взмахнул длинными ресницами и поинтересовался:

– «Спасибо», что ли, ждешь? Или еще как за воду отблагодарить надо?

Акита опять промолчала, считая про себя кроликов, маленьких пушистых кроликов, которые от страха могут задними лапами разорвать кожу на животе…

– Извиняться не буду, – с упрямым вызовом в голосе заявил в это время парень. – Не дождешься! Сама…

Девушка не выдержала, выбежала прочь, до дровницы, где кроме топора еще и большой нож прятался, схватила, влетела обратно в сарай… Широко распахнувшиеся глаза эльфа постаралась не заметить, хотя злорадство в душе мурлыкнуло сытой кошкой: «Боишься, гад остроухий?! Подыхать не хочешь?!». И рассекла ножом веревки, удерживающие парня у столба, а потом, пнув его коленом в спину… не удержалась… но стыдно не было… резанула со злостью, освобождая страшно затекшие руки. А потом обошла, встала напротив, усмехнулась отчаянно и еще несколько раз с размаху рубанула по веревкам на ногах. И застыла, выжидая, что дальше будет.

Эльф сначала попытался руками пошевелить, но с первого раза не вышло. Зато кровь по пережатым венам потекла, судя по искривившемуся от боли лицу. Как ни старался парень, как ни пыжился, а глаза и губы выдавали – больно ему, сильно больно.

Нормальный бы оказался – отбросила бы Акита нож в сторону и растерла, размяла бы и плечи, и руки, но не этому психу, нет… Тут оружие из рук выпускать опасно.

Только смотреть, как он сам пытается руками пошевелить, а они болтаются непослушными плетями вдоль тела – тоже тяжко. Но не уходить же, оставив его одного в сарае?

А эльф почему-то поглядывал на Акиту так, словно это она в его боли виновата. Или еще в чем-то, о чем даже не догадывается. Глаза сверкали гневно и… влажно. Нет, наверное, показалось – свет-то в сарае тусклый, всего пять свечей, под толстыми мутными колпаками, шестая и седьмая сгорели, сменить надо утром…

– Отвернись! – внезапно зло процедил парень. – Или не смотри на меня так…

– Как? – сначала искренне удивилась Акита, а потом уже тоже огрызнулась: – Я отвернусь, а ты мне по голове тем, что под руку подвернется?!

– Отвернись… – почти попросил, хотя все равно со злобой непонятно на что. – Клянусь, не трону я тебя!

– С чего вдруг мне твоим клятвам верить? Я тебя уже водичкой попоила… Живот до сих пор болит, и глотать больно. Не дождешься! – фыркнула девушка, а потом вздохнула, отложила нож подальше от эльфа, сделала пару шагов в его сторону, одумалась, вновь добежала до ножа, схватила его и вышла из сарая. Встала так, чтобы можно было за парнем следить, но он ее при этом не видел. Обманула, но не на словах, да и кто б в здравом уме клятвам таким поверил? Не тронет он ее… Дуры закончились, после того как ковшиком по скуле получили!

Едва Акита скрылась, эльф упал на пол сарая и начал кататься. Сначала девушка решила, что совсем головой тронулся внезапно. Но потом поняла – он так тело разминает. Слышно, что стонет от боли, но крутится, перекатывается, и вот вроде как уже смог рукой взмахнуть, вот и второй пошевелил. Молодец… догадливый!..

С пальцами заминка вышла, но опять же пол помог – парень даже кистями об него стучал. Но добился того, что смог кулак сжать, едва не заорал, правда, такой громкий скрежет зубами вместе со стоном вышел. Разжал и снова сжал, а потом со злости по полу несколько раз стукнул и опять за свое. Упрямый… Справился.

На ноги встал, держась за столб, постоял какое-то время. Ходить-то он мог, значит, что-то другое волновало, раз не сбегает прочь в свой лес, а шатается, как былинка, в чужом сарае.

– Я твой взгляд чувствую, – буркнул негромко, на Акита услышала. – Иди сюда, мне на улицу надо.

– Так и выходи, кто тебя держит? – тоже негромко поинтересовалась девушка.

– Не хватало еще, чтобы я при человечке…

– А я слышала, что вы с человеческими женщинами много чего проделываете и за равных себе не считаете, – огрызнулась Акита.

Но в сарай зашла, чтобы потом взглядом проследить, как эльф выполз во двор, огляделся и дошлепал до отхожей ямы. Запираться там не стал, дикарь остроухий, но девушке все равно только спину и видно было…

И вместо того чтобы валить прочь, вернулся обратно в сарай! Да что ж за наказание…

Глава 7

– Не смотри на меня так, – фыркнул парень, глядя на недоуменно-возмущенное лицо Акиты. – Не попру я пешком в ночи за неприятностями. Второй раз уже так не повезет. Да и не знаю я точно, куда идти.

– Туда, – махнула рукой девушка в направлении эльфийского леса и тяжко вздохнула. – Но второй раз тебе точно не повезет, да и Нинор хотел переговорить о брате.

Эльф как-то странно глянул на Акиту, потом уселся у столба, словно понравилось ему на этом месте, голову назад откинул, глаза закрыл…

Девушка уже решила, что это такой вежливый намек по-эльфийски, чтобы его в покое оставили, но тут парень тяжко вздохнул и признался:

– Не о чем ему со мной говорить. Не знаю я, где Ольар.

– На вас же всех вместе напали, – подсказала Акита.

Бывает иногда, когда плохое словно дымкой покрывается и забывается потихоньку. Вот и забылось. Да и били столько раз – может, вышибло, напомнить надо немного…

– Напали на Ольара, мы просто рядом оказались, – устало-безразлично признался эльф и так же устало продолжил: – На ближайшей стоянке мы с Дибримом попытались сбежать, но его поймали… – небольшая пауза очень напоминала минуту скорби, да и заигравшие желваки на скулах словно намекали, что судьба Дибрима оказалась не самой завидной. – А я сумел добраться обратно… – тут в хриплом простуженно-сорванном голосе парня зазвенела злость. – Почти сумел, но ночью наткнулся на работорговцев…