Мира Ризман - Оставь мне музыку!

Школьницы поспешно уступали ему дорогу и застывали на месте, чуть поодаль. Тысячи глаз были обращены на бегущего омэйю, а затем и на Вирджин.

– Я всё-таки тебя нашёл! – радостно возвестил Эри.

Он остановился в шаге от Вирджин, затем бухнулся на одно колено и пафосно произнёс:

– Будь моей ханни!

Школьницы разом ахнули, и возбужденные шепотки разбежались по толпе.

– Ты покорила моё сердце! – запальчиво продолжил Эри, поспешно поднимаясь. – Я не мог уснуть после нашей вчерашней встречи, только и думал о тебе! Пойдём! Тебе больше не нужна эта школа, теперь у тебя есть омэйю!

Эри схватил Вирджин за руку и потянул за собой. Шёпот перерос в гул.

– Обалдеть! – выдохнула Мэри, качая головой.

Однако Вирджин не сдвинулась с места.

– Простите, Эри-сама, – твёрдо сказала она, выдергивая свою руку. – Но я не могу с вами уйти!

– Почему?! – юный омэйю мгновенно потерял весь свой романтический лоск, превращаясь в капризного мальчишку.

– Вы не получили ни моего согласия, ни согласия моих родителей. Рядом с вами даже нет слуги, чтобы засвидетельствовать согласие на контракт! – Вирджин буквально трясло от напряжения. Она не была уверена, что её тон не повысился до оскорбительной высоты, но, видя метаморфозы на лице Эри, чувствовала, что дело принимает катастрофический оборот. Он не отступит. Ни по-хорошему, ни по-плохому!

– Тебе нужны свидетели? Оглянись! Вокруг одни свидетели! – Эри нервно хохотнул и развёл руками, показывая, как много людей уже собралось вокруг.

Вирджин и сама видела, что двор за школьными воротами наводнили ученицы. Окна верхних этажей распахнулись и оттуда уже торчали любопытствующие лица. Некоторые младшеклассницы даже подпрыгивали, желая получше рассмотреть происходящее.

– Простите, – голос Вирджин предательски дрогнул. – Но я не могу стать вашей ханни. Моё сердце отдано другому омэйю!

Толпа мгновенно отреагировала на эти слова новым бурным вздохом. Вирджин заметила, как в руках большинства близстоящих школьниц светились камеры личных айпи. Конечно же, такую сенсацию сразу же заливали в Сеть! Вирджин никогда прежде не пребывала в такой растерянности. Она беспомощно смотрела по сторонам, в надежде отыскать хотя бы преподавателей, но удача, похоже, отвернулась от неё. Вокруг были только девчонки, жадные до сплетен и сцен!

– Это старый козёл Ву? – презрительно фыркнул Эри под новый ошеломлённый вздох толпы. – Да из него уже песок сыпется, как и из его нафталиновых песенок!

Уничижительные слова, словно стрелы, вонзились в Вирджин. Возмущение оказалось настолько велико, что она не смогла его проглотить.

– Да то вы понимаете в творчестве! Омэйю Ву – великий музыкант, гениальный композитор и просто потрясающий высший! Как вы посмели его судить?! Вы сами-то хоть что-нибудь сочинили? Написали хоть строчку? Пару нот? Ведёте себя как неразумное дитя, оскорбляете уважаемых омэйю без всякого на то повода! Говорите про чей-то песок, а сами ещё из подгузника не выросли!

– Это я не вырос? – В глазах Эри вспыхнуло пламя. – Да кто ты такая, чтобы мне говорить подобное! Знай своё место! – Его рука взвилась к небу и, сделав широкий размах, стремительно направилась к лицу Вирджин. Жестокая пощёчина обещала свалить девушку с ног. Всё происходило словно в замедленной съёмке: Вирджин видела, как к ней приближалась рука и испуганно зажмурилась, но удара так и последовало. Толпа огласила новым возгласом неожиданную развязку. Вирджин несмело приоткрыла глаза, отмечая, что рядом не оказалось любопытной Мэри. Вероятно, та отступила, едва появились первые камеры.

– Ты перешёл все границы, Эри! – прогремел голос внезапного спасителя.

Вирджин подняла взгляд. Эдгар держал брата за руку, и в его глазах плескалась раскалённое золото. От вида разгневанного омэйю замирало сердце и кровь стыла в жилах. Даже галдящая любопытствующая толпа резко стихла.

– Мои искренние извинения, мисс, – напряжённо выдавил Эдгар и коротко кивнул.

– Почему ты извиняешься перед этой нахалкой?! – вспылил Эри. – Она же только что оскорбила меня! Её надо чипировать, она же бешеная психопатка!

– Молчать! – рявкнул Эдгар, встряхивая брата, как зарвавшегося щенка.

– Я всё расскажу па-а-апе! – заскулил Эри, но Эдгар потащил его прочь.

Толпа послушно расступалась, провожая омэйю камерами. Эри продолжал хныкать и ругаться. Он не уставал поносить Вирджин, омэйю Ву и даже собственного брата. Его охрипший от воплей голос вскоре затих в недрах яркого наномобиля. И едва омэйю исчезли, толпа загудела. Вирджин вновь оказалась в центре внимания. Ей вдруг резко стало не хватать воздуха. В горле застыл ком, а в теле начала ощущаться непривычная дрожь. Перед глазами побежали мушки. Она только что отказала омэйю! Событие, определённо, редкое и нетипичное! Конечно, как и любая девушка, Вирджин имела право выбора. Другой вопрос, что, как правило, никто не осмеливался на откровенный отказ из-за боязни больше не получить предложения. Впрочем, статус ханни был значительно ниже любовницы, и такой контракт оставлял за собой не так много перспектив. Вирджин с самого начала рассчитывала на большее. Но как теперь быть она совсем не знала! То, что Вирджин нагрубила омэйю перед всей школой – событие из ряда вон! Не потому ли пересуды не стихали ни на переменах, ни на уроках?!

Айпи без конца вспыхивал, оповещая о новых комментариях. Как будто ей было мало того, что все вокруг провожали её взглядом! Толпа перед ней расступалась почти так же, как перед омэйю, только вот не от страха и восхищения, а от презрения и любопытства. Радовало только одно – пока все молчали. Хотя айпи не переставал трещать, а шёпот за спиной превратился в назойливый гул, лично ей вслух ни одна школьница не произнесла ни слова. Вирджин явно не была готова отвечать на какие-нибудь вопросы или терпеть насмешки толпы. Всеобщее внимание итак действовало на неё удручающе. Сев за свою парту, Вирджин коснулась экрана айпи – в профиле уже набралось несколько сотен сообщений! Комментарии продолжали ссыпаться, словно капли с небес во время ливня. И что-то подсказывало Вирджин, что лучше ей их не читать. Краем глаза она заметила и размещенную голограмму с места событий: её уменьшённая копия выглядела весьма воинственно. Правда, и Эри-сама показывал себя далеко не лучшим образом: взъерошенный, нервный, – со стороны это выглядело ещё более нелепо, чем прямо на глазах. Подумать только, юный омэйю хотел ударить женщину! Взгляд невольно пробежался по новому возникшему комментарию:

«Да кем она себя возомнила?! Отказать омэйю! Бешеная идиотка!»

Вирджин успела только моргнуть, как появилось новое, не менее агрессивное сообщение: