Элтэнно. Хранимая Звездой - Мир после меня

– Когда?

– Может сегодня? Если кое-какой проект утвердят, то завтра меня уже перекинуть могут.

– Затёрли.

– Ну-с, – это Грач уже ко мне, – ждёт тебя Настя нынче целое приключение…

– Эй! – снова раздался голос Макса у нас за спиной, и мой мужчина недовольно обернулся.

– Что ещё?

– Лови!

В сторону Грача полетела моя тяжёлая сумка. И уж не знаю как, но он успел убрать с меня руки и поймал её. При этом, правда, крякнул.

– Это ещё что? Твоё, Насть?

– Да.

– У тебя там кирпичи, что ли?

– Нет, но самого необходимого хватает.

Грач закинул сумку себе на плечо да, на прощание махнув Максу рукой, повёл меня дальше. И при этом уже не обнимал… Это было обидно.

– Нет, судя по весу там кирпичи.

– Да зачем мне кирпичи? – удивилась я.

– А чего? Вещь удобная. Металлоискатель не обнаружит, в тёмной подворотне, как подмога, тоже сгодится.

– Угу. А если кавалер решит сумочку вежливо пронести и удивится весу с вопросом: «А у тебя там не кирпичи лежат?», то завсегда можно этот самый кирпич показать.

– Ха! А что? Последующую оживлённую беседу кирпич вызовет.

– Это уж точно, – я едва не рассмеялась, представляя себе удивлённое лицо вероятного кавалера. – А ещё они цветов разных бывают, можно по дизайну и цвету подобрать.

– Вот видишь, какая полезная вещь кирпич, оказывается, – лукаво посмотрел на меня Грач.

– Теперь я в этом не сомневаюсь.

– Вот и хорошо. У тебя в этой сумке что-то из того, что на досмотре отнять могут, есть?

– Досмотр будет? – опешила я.

– Конечно, без этого никак.

– М-да, а я думала, что на новом телефоне всё закончится.

– Не, – усмехнулся он. – И по поводу нового телефона, кстати. Изначально все твои сообщения и звонки будут просматриваться и прослушиваться, поэтому не чуди… Но, да это тебе всё на инструктаже объяснят. С него всё и начнётся. А там будь готова, с тебя три шкуры сдерут, чтобы узнать, к чему ты приспособлена лучше всего.

– Хм, а мы сегодня ещё увидимся?

– Да. Видишь ли, я рассчитываю заняться грязным соблазнением. Сначала поведу тебя в бар, там напою, а после этого обязательно затащу в постель, где научу парочке новых поз.

Я аж едва не споткнулась на ходу от такой откровенности, но… не скажу, что услышанное мне не понравилось.

– Хочешь знать, что я думаю об этом плане?

– Ну?

– Если ты его не исполнишь, я поставлю тебя к стенке и расстреляю.

– Ох, – не сдержалась я от вскрика.

Укол был чрезмерно болезненным, а, будучи шестым по счёту, ещё и невмоготу противным. Однако пусть он стал далеко не последним, по итогу облучение некоего «луча небес» не нанесло моему здоровью непоправимого урона, а потому повод для радости у меня имелся. Да и в целом, если быть честной, я была счастлива. Пожалуй, никакая турбаза не смогла бы привести меня в такой восторг. А всё потому, что кроме нескольких психологических тренингов в обязанности мне ничего не вменили. Я могла в полной мере наслаждаться своим внезапным бурным романом.

Правда, подобная свобода появилась у меня далеко не в самый первый день. Он то стал по‑настоящему напряжённым. Целая команда профессионалов бесполезно изыскивала во мне скрытые таланты, так как я оказалась абсолютно не пригодной к чему-либо значимому. Мой гуманитарный склад ума мало подходил для технических специальностей и научных изысканий. Плохо сросшаяся после детской травмы кость ноги и общая физическая подготовка не позволяли встать в ряды бойцов передовой. Память и логика жирной линией перечёркивали путь к карьере разведчика и шпиона. Экзамен на водительские права я тоже в своё время не на ровном месте завалила, на это меня даже тестировать не следовало, я бы прямо сказала как есть. Пожалуй, единственное хорошее, что во мне имелось, так это сострадание. Но переучиваться на медсестру никто из начальства мне не предложил, а я к этому нисколько не стремилась по причине панической боязни уколов.

– Ох-ох, – повторила я, стараясь удержать руки от того, чтобы почесать заболевшее место.

– Всё. Можете идти.

– Спасибо.

Поблагодарила я скорее по привычке. Это было удобное слово, чтобы поспешный уход из кабинета выглядел хоть немного вежливо. Негоже в полном молчании сверкать пятками и при этом громко хлопать дверью.

– Чего-то долго тебя там держали, – заметил Грач и прекратил прислоняться к стене, расположенной напротив входа в медблок.

– Да им надо было до конца мою медкарту заполнить, поэтому заодно недостающие анализы собрали и процедуры какие-то провели. Даже шапочку из проводов мне на башку надели. Чего-то там считывали, а мне теперь волосы от геля отмывать.

– Энцефалограмму, наверное, делали.

– Ну вот что за воспитание? Так грязно ругаешься в обществе дамы, – я сурово поглядела на Грача и прыснула со смеху. – Как ты такие страшные слова выговариваешь только?

– Скороговорки чаще произносить надо, – пояснил он и, поглядев на часы, грустно вздохнул. – Ну вот, я думал, что у нас будет больше времени на расставание. Теперь в мою берлогу нет смысла идти.

– Почему нет? – возмутилась я. – Мне надо в ангаре быть только… Сколько там времени? Только через сорок минут!

– Детка, это как-то не по-взрослому. Я понимаю, что мы не в восемнадцатом веке, когда за полчаса женщина могла расшнуровать только ботинки, а никак не корсет. Но уж лучше я подожду пару дней, чем буду приказывать: «Раз, два, три, кончаем!».

– А потом ещё и одеться за минуту.

– Кстати да, надо тебя в этом потренировать.

– Нет-нет, не надо. Пожалуйста, – простонала я. – Мне и так какие-то новые курсы подобрать обещали.

– Скорее всего, так было сказано, чтобы тебя не обидеть.

– Да? А чем тут можно меня расстроить? Я только за никакие курсы не посещать.

– Тем, что тебе курьерская работа светит. От обслуживающего персонала-то я тебя как мог отмазал.

– Не знаю даже хорошо это или плохо.

– Ты думаешь, я тебе чего-то плохого желаю? – Грач недоверчиво посмотрел на меня и провёл рукой по моим волосам, чтобы убрать выбившиеся пряди обратно за уши.

– Нет.

– Тогда и не говори глупостей. Для обслуги хороши зелёные мальчишки и девчонки, у которых глаза горят азартом будущей славы. Они знают, что это всего лишь шаг перед тем, как они станут героями. Нужно только немного повзрослеть. Хорошо в этой службе ветеранам и калекам. Их преданность делу требует хоть какого-то участия. Но тебе-то что там делать? Во-первых, с базы или какого-либо иного объекта никуда не выйдешь. Во‑вторых…

– Мне хватило первого пункта, – ужаснулась я. – Кстати, как у курьера у меня будут послабления?

– Будут. Ты станешь жить своей обычной жизнью. Самой обычной, Насть. Просто несколько раз в неделю придётся бросать всё в самый неподходящий для себя момент и делать то, что велено.