Элтэнно. Хранимая Звездой - Мир после меня

– Как из кармана повернёшь, сразу тормози где-нибудь, – своевременно попросила я. – Не надо вглубь ехать, там машина на машине, разъехаться проблематично. А расстояние в два подъезда уж я сама пройду.

– Ладно, – не стал спорить Макс. Он как раз повернул во двор и смог по достоинству оценить плотность парковки. Хрущёвские дома, сжатые со всех сторон бюджетными многоэтажками, казалось находились в осаде. Узенькая улочка, петляющая между ними, была переполнена транспортом.

– Сюда давай, – я указала на пространство, чудом оставшееся свободным. Не иначе совсем недавно его кто-то освободил, иначе стоять нам на аварийке. И пусть вряд ли моя высадка была бы долгой, но ехавший за нами водитель мог бы и на сигнал нажать. А мне никогда не нравились такие ситуации.

– Угу. Сюда встать как раз получится.

Макс в два приёма ловко разместил машину на пригодное для парковки место и уставился в боковое стекло. Красный седан, что ехал за нами, уже пытался разъехаться с чёрным джипом. Женщина за его рулём нещадно тупила.

– Вот, видишь какой ужасный двор? Правильно сделали, что именно здесь встали, – довольно заключила я.

Как говорится, на воре шапка горит. В другое время я или внимания не обратила бы на эту ситуацию, или пошутила б на тему талантливого вождения. Однако именно в этот час мне бессознательно требовалось добавить нотку убедительности к ранее сказанному.

– Да, согласен. И погоди выходить. Пусть эти двое сначала закончат, а то там зона боевых действий. Пешехода ни за что не заметят.

– Ладно.

К счастью, за пару минут автомобили разъехались и каким-то чудом даже соседние машины не задели. Так что вскоре Макс скомандовал.

– Всё. Теперь можно.

Я давно расстегнула ремень, а потому с нетерпением ступила на асфальт. Макс тоже вышел на улицу. Он мимоходом осмотрелся и начал открывать заднюю дверцу, чтобы достать мою сумку. Я подошла ближе к нему, и вдруг… вдруг услышала такой знакомый звонкий голосок!

– Мамочка. Уря, мама!

Похолодев, я обернулась и увидела, как вдоль соседнего дома, держа Вадика за руку, идёт моя собственная мама. Во второй руке она несла продуктовую сумку, а потому я моментально поняла, что эти двое возвращаются из магазина привычной им дорогой.

Вот свезло же!

Вадик меж тем вырвался и побежал мне навстречу. Обидеть сына я не могла, а потому присела на корточки и развела руки в сторону, чтобы заключить радостного мальчишку в объятия.

– Мама, баба мне бибику купила. Красную. Поехали кататься? – он доверительно раскрыл ладошку и показал дешёвую маленькую машинку. Такие, как эта, регулярно покупались, ломались и выкидывались в мусор.

– Конечно, поедем, – уверила я малыша и, взяв его за руку, поднялась в полный рост.

Мама как раз подошла совсем близко и, судя по её широко раскрытым глазам, лошадиная внешность Макса произвела на неё то ещё впечатление. Затем она окинула оценивающим взглядом машину, рядом с которой я стояла, и смягчилась. Однако, прежде чем на её лице появилась приветливая улыбка, она всё равно перевела взгляд на Макса и непроизвольно вздрогнула всем телом.

– О, Настенька, ты вернулась, – с непривычно ласковыми интонациями произнесла мама, останавливаясь возле Вадика. – А чего не позвонила?

– Да как-то, – замялась я, но, видимо, маму ответ на этот вопрос нисколько не интересовал. Она как можно доброжелательнее поглядела на Макса и, стараясь улыбнуться ещё шире, осведомилась:

– А вы и есть Серёжа?

Макс вопросительно поглядел на меня, и я, проявляя чудеса кретинизма, утвердительно кивнула. Дельная мысль о том, что его можно выставить таксистом, пришла ко мне парой секунд позже. А слово не воробей.

– Да.

– Здравствуйте, Серёжа.

– Здравствуйте.

– Я Мария Сергеевна. Настенька мне о вас столько хорошего рассказывала.

– Да? Это приятно.

– Как вы с ней отдохнули? Хорошо сейчас загородом должно быть? Редко, когда апрель столь солнечный и тёплый выпадает.

– Мам, там шикарно оказалось. Турбаза хорошая, чистая, озеро рядом. Мы шашлыки делали, уток покормили. Около Приозерска природа клёвая, сама знаешь, – пришла я Максу на выручку.

Разумеется, я рассказала Грачу свою «легенду для родителей». Но меня терзали большие-пребольшие сомнения, что он такими несущественными подробностями с другом поделился. Во всяком случае, во время посиделки в баре, где был и Макс, Грач ни разу не обмолвился об этом. Да и остальная компания обсуждала вполне определённые вещи, мне пока не особо понятные. Моей личной жизнью никто не интересовался.

– Вот и хорошо, что съездили, – заключила мама и, доказывая, что не просто так она по молодости умудрялась в день на три свидания с разными парнями сбегать, пихнула мне в руки сумку с продуктами. – Донесёшь, Насть? Что-то я не могу. Сердце в последнее время пошаливает. Возраст.

Нет. Вот уж кому-кому, а моей маме не в бухгалтера надо было идти, а в актрисы! Она, тяжело вздыхая, прижала руку к груди и, словно до этого и не замечала огромного баула в руках Макса, встревожилась.

– Серёжа, вы же поможете Настины вещи к нам занести?

– Да, конечно.

– Вот спасибо.

Макс вынужденно повесил себе на плечо тяжёлую спортивную сумку. Затем, подумав, взял из моих рук пакет, а там закрыл машину, не забыв поставить её на сигнализацию. Мама ещё раз окинула любовным взглядом автомобиль и взяла за руку Вадика. После чего мы все вместе двинулись к дому. И вот тут мудрая женщина Макса уже ни о чём уже не расспрашивала. После того, как она расписала какой золотой мальчик Вадик, все её вопросы достались исключительно мне. Причём дурацкие и раздражающие вопросы. Как там на турбазе кормили? А можно ли туда с домашними животными? Много ли было детей? Борются ли там с клещами, а то сейчас самый сезон?

Я отбрехивалась как только могла потому, что видела мамину задумку насквозь. Она элементарно не желала дать мне перекинуться с Максом и словом, чтобы…

– Вот спасибо, Серёженька. А теперь не стесняйтесь, проходите.

– Простите, Мария Сергеевна, но у меня ещё дела.

– Да, мам. Ему ехать надо.

– Ой, ну какие дела? Вторая половина дня, – возмутилась моя мама.

– Я обещал другу с ремонтом машины помочь. Он меня очень ждёт.

– Тогда тем более проходите, – мама умудрилась встать в нашей маленькой прихожей так, чтобы своим телом потеснить Макса внутрь квартиры. – Ремонт дело долгое, кропотливое. На пустой желудок им никак нельзя заниматься. А я как раз домашних пельменей налепила.

– Сметану купили! Сметаны не было! – бодро вставил своё слово Вадик, которого я попутно раздевала резкими порывистыми движениями. Меня раздражала ситуация и раздражало то, что в столь тёплую погоду мама надела на ребёнка кипу вещей. Мальчик вспотел. Футболка под свитером была мокрой насквозь.