Вера Окишева - Операция: «Украсть душу»

В темном хаосе мыслей заснуть было сложно…

В очередной раз я проснулась от того, что меня мягко трогала за плечо Ульяна:

– Ира, просыпайся. Глеб зовет на завтрак.

Ох уж это захватывающее время романтики… когда влюбленные ищут путь к сердцам друг к друга и не в состоянии прожить без предмета своего обожания лишней минутки. Я почувствовала себя третьей лишней, но было приятно ощущать Улькино хорошее настроение. Только бы вместе с ней в Глеба не влюбиться, а то он один такой – весь из себя бесподобно мужественный. К тому же заботливый, ответственный, ну и красивый.

Народу в столовой было немного, только ранние пташки. Завтракая в компании с капитанами Майклом и Дереком за одним столом, мы делились впечатлениями о каютах, когда к нам подошла взволнованная и растерянная Елена:

– Вы Игоря не видели? Я проснулась, а его в каюте нет. Нигде не могу его найти. Где он может быть?

– Он выходил из каюты ночью? – Глеб стал задавать встревоженной женщине вопросы, а мы с Улей дали ей воды.

Дальше быстро организовали поисковую группу, куда вызвались мы, капитаны, Глеб и еще двое активистов. Искали долго, по всем уже хоть немного изученным уровням. Пока не догадались спуститься на два этажа вниз и заглянуть именно в ту белую комнату.

Там, на полу, сжавшись в позе эмбриона, лежал Игорь. Когда Дерек Сандерс перевернул его на спину, мы с Улей вскрикнули. Кошмар! Что с ним произошло, если его было не узнать?! Багровые от кровоизлияния глаза, спекшаяся кровь, которая вытекла из носа, ушей, рта и даже слезных каналов – жуткая кровавая маска, безмолвно говорившая, что смерть случилась несколько часов назад. Все тело Игоря, пальцы, руки, ноги, было настолько скрюченным, что он походил на сломанную игрушку, побывавшую в руках какого-нибудь больного на всю голову психопата. А кудрявые некогда волосы антеннами торчали в разные стороны.

Елена, увидев мертвого мужа, заверещала и бросилась к нему, рухнула на колени рядом. Мы еле успели схватить ее за руки и оттащить от мертвеца.

– Вдруг заразный, – пытались мы с подругой вразумить обезумевшую от горя женщину.

– Нет, не похоже. Это скорее последствия удара током… – тихо, задумчиво предположил Глеб, – высокого напряжения…

Майкл Кроули сказал, чтобы не устраивать панику, сообщать остальным пассажирам, где мы обнаружили Игоря и особенно в каком состоянии, не стоит.

– Среди нас есть квалифицированный врач, мистер Штольман, он помогал раненым… – Кроули мрачно взирал на каждого из нас, угрюмо и растерянно топтавшихся в этой белой жуткой комнате. – Надо позвать его, чтобы уведомил всех о несчастном случае. Игорь умер… к примеру, от инфаркта. В конце концов, у нас уже есть три трупа с таким диагнозом. Еще один мало кого удивит. – Отметив серое, отчаянное лицо супруги Игоря, он поторопился мягко к ней обратиться: – Если, конечно, миссис Элен не против. Мы все понимаем, но психика у большинства людей и так на грани, а если кто-то узнает об очередной смерти, да еще столь загадочной и непонятной, начнется паника.

– Паника сейчас страшнее всего, – глухо согласился Глеб, разглядывая окровавленного мертвеца.

– Но хотелось бы понять, что с ним случилось, – озвучила я, мне кажется, мысль каждого в этой странной комнате.

Я чувствовала себя плохо. Прав был Игорь, описывая свои ощущения, рядом с нами будто электростанция находилась. Волосы встали дыбом даже на руках. Очень пугающая комната. Еще и кровавые разводы на белом полу. Только бы не стошнило. Пусть уже не первый труп… со вчерашнего дня, но Игорь лежал, скукожившись, тараща в никуда багровые от лопнувших сосудов безжизненные глаза. Словно пустая оболочка.

Ждать врача пришлось долго. Когда же Штольман появился и разглядел «пациента», то сперва пытался всячески отказаться от предложенной ему миссии, говорил, что он просто пластический хирург, а не патологоанатом и тем более инфекционист. В итоге, Глеб, взявшийся руководить нашим спасением и наверняка повидавший много чего на стройках, заверил доктора, что так выглядят те, кого высоким разрядом тока ударило.

Нашу траурную процессию люди встретили испуганно. Штольману, да и всем нам, было сложно и тяжело лгать о случившемся, особенно когда Елена горько завывала под слова соболезнования. Мы стояли рядом с бедняжкой и не знали, как помочь ей справиться с горем. Поэтому, оставив несчастную в руках более зрелых женщин, мы с Улей тихонечко ушли в свою каюту поплакать.

Вышли лишь к обеду, но сразу ощутили, как изменилось настроение людей. Страх, только-только отпустивший наши сердца, снова сжал свои тиски. Неопределенность, неизвестность, отсутствие целей и задач разрушали всех изнутри, были губительны. Мы совершенно не знали, что нас ждет, как сбежать отсюда, чем, собственно, себя занять. Мы только и делали, что ели, спали и ждали каких-нибудь решений от наших лидеров. А те сами не знали, что делать и как быть. Конечно же, это все негативно сказывалось на общем моральном духе. Пару раз вспыхивали ссоры. А ведь мы всего вторые сутки на корабле пришельцев «гостим».

Что же будет дальше?

Как мы ни старались скрыть истинную причину смерти Игоря, но, увы, шила в мешке не утаишь. Во-первых, слишком неожиданным оказалось предложение Дерека Сандерса организовать ночное патрулирование. Не вчера, когда никто не знал, что или кто нас окружает и угрожает, а именно сегодня, когда все немного расслабились и ощутили тепло надежды на спасение. Да еще после сообщения о странной смерти – инфаркте у слишком деятельного и довольно молодого мужчины.

Во-вторых, скорее всего, мы, нечаянные заговорщики, излишне рьяно поддержали идею капитана суперджета о патрулировании. В общем, мы с Улей, оба капитана с экипажами и Владислав Штольман, бережно обнимавший за плечи вздрагивавшую от слез Елену, невольно выделялись среди остальных пятисот пассажиров напряженным видом и обменом мрачными взглядами. В итоге неосведомленные о трагедии люди смотрели на Дерека с подозрением, но, как ни странно, руки подняло большинство. Страшно было всем!

Неожиданностью оказалось мнение Глеба:

– Мне кажется, ночное патрулирование в нашем положении бессмысленно.

– Почему? – неприятно удивился Дерек.

Глеб едва заметно, задумчиво нахмурился, подбирая слова, и одновременно как-то неосознанно поглаживал Ульяну по плечу, будто успокаивал. Или волновался за нее. Наконец, посмотрел на стену, где Нестеров на плане корабля отмечал все проверенные участки:

– Посмотрите на карту, за прошедшие сутки мы побывали на пяти этажах. Теперь знаем где ангар, он явно служит стартовой площадкой для более мелких летательных аппаратов. Обнаружили столовую, теперь у нас есть пища и вода. Еще и жилой этаж с каютами нашли, судя по их количеству, там можно небольшой город разместить. Но при этом ни один этаж, где мы якобы чувствуем себя как дома, до конца нами не исследован. Мы прошли примерно по километру в обе стороны, а конца-края не видели.