Тиана Тон - Дар

– Всё что мне следует знать, Ваше Величество, я услышал. Позвольте откланяться?

– Каков наглец! – прошипел король. – Но я уважаю таких отчаянных. Их потом вешать приятнее всего.

Присутствующие переглянулись, а король, закинув ногу на ногу, посмотрел на маршала.

– Милорд, проводите гостя, – милостиво разрешил Его величество. – Не поймает чудище, будет казнён. А пока пусть идёт. А мы с милордами обсудим два вопроса и поспешим к развлечениям. Сегодня будет знатный пир, и я порядком проголодался.

– Слушаюсь, государь, – с облегчением проронил маршал и кивнул Деяну, указывая на дверь.

Странник ещё раз поклонился и вышел из чертога. За парнем следовал начальник стражников.

– Парень, ты не держи зла на монарха – он любит пошутить, – сир Гайван обратился к Деяну.

Парень кивнул в ответ и проследовал за стражником, который ожидал у дверей.

– Если ещё кто придёт, лорд Бургский, добавьте по одной монете к обещанной награде, чтобы старались, – распорядился Максимиан II, обращаясь к казначею. – Этот мне совсем не понравился. Есть креветка, а как заносчив. Кто таков?

– Не могу знать, Ваше Величество, – ответил лорд Сотик. – Больше походит на чужеземца.

«Кого-то он мне напомнил, но кого? – про себя отметил лорд Сотик. – Эти умудрённые жизнью глаза я уже видел когда-то. Не может быть, чтобы это был он. Не верю».

– А надо бы, – отвлёк советника по государственной безопасности от раздумий голос государя. Последнюю фразу лорд Сотик озвучил довольно громко, на что и ответил Максимиан II. – Вы стали плохо исполнять свои обязанности. Скоро всех вас разгоню.

– Ваше право, государь, – ответил лорд, кланяясь. – У меня только будет вопрос. Во время пира обратитесь к народу с балкона? Мне потребуется сделать распоряжение командиру армии, чтобы выставить рыцарей близ колонн.

– Мы с будущей женой даём обед придворным и знати. Влиятельные личности нас посетили, и негоже мне отвлекаться от них на народ. Нам важнее сторона востока, их поддержка. Где ещё мы сможем сбывать наши камни за такую высокую цену? Вот герольд пусть выступит с обращением, а для пущей важности, милорд, слушателям кинь несколько серебряных монет. Так, теперь решаем остальные вопросы и отправляемся на пир.

Пока на королевском совете обсудили момент с пиратами, нападающими на торговые суда в морском заливе, королевский маршал проводил Деяна до полуопущенной железной решётки у главного входа в замок. Как только стражники подняли кованую преграду, странник вышел на свободу. Он с наслаждением втянул не совсем чистый, но такой вольный воздух. Стены замка его тяготили, а этот зазнайка с короной на голове, вывел из равновесия. Скоро он сядет за длинный обеденный стол и начнёт объедаться, в то время как голодают жители его града и близлежащих деревень. Деян повернул голову в сторону, и заметил, как стражники отогнали босого, в рваной рубашке калеку. Всклокоченный, грязный мужчина, опираясь на дубинку, прыгал на одной ноге, а вторая – по колено была отсечена. И уж чего не ожидал увидеть странник, так это слёз в глазах мужика. Он взглянул на стражу и пошёл в противоположную от калеки сторону. У двери дома по улице Башмачной сидели два малыша, годика по два от роду. Один мусолил огрызок, а второй – плакал и глотал сопли. Малыш был голоден и косился на огрызок. Деян вспомнил, что у него в кармане лежит ломоть хлеба, которым он так и не успел позавтракать. Он подошёл к детям, присел перед ними на корточки и поделил хлеб. Они принялись глотать, не пережевывая. В тот момент дверь отворилась, и на улицу вышел краснолицый толстяк. Он почесал пах и удалился. Следом выглянула молодая женщина. Она повязала платок на голову и направилась к детям. Заметив взгляд мужчины, поняла, что не опустила подол платья. Шлюха улыбнулась Деяну и оправила одежду.

– Ко мне? – спросила она, хлопая ресницами.

Странник погладил малышей по волосам и пошёл своей дорогой. Ему всё время встречались нищие, пытающиеся выжить люди. Парень спешил в таверну, чтобы скрыться от этих усталых, безнадёжных взглядов: он один из них, такой же обездоленный чужак. Хотя этим Деян гордился. Ему совсем не хотелось думать о том, что происходит в замке, но почему-то это отчётливо представлялось.

***

Король с невестой сидели за «важным» столом. Еду им подавали первыми. Это были блюда с экзотическими специями и обилием сиропов. Угри и миноги, политые сложными заправками, подавались самыми первыми. Оленина под соусом из трав и специй сочилась маслом. Кроме этого, подавали жареных воробьёв и маринованную осетрину, да в таком количестве, что весь град накормить можно. Уже после мясных закусок вносили блюда с фруктами и орехами.

Менее важных гостей разместили в конце длинного стола, где было темнее и холоднее, а угощения подавали без изысков. По обеим сторонам от короля сидели родственники и особые гости, которые так же могли позволить себе отведать жареных фаршированных поросят, печень гусей, головы пулярок в желе, гребни живых каплунов.

Уставшие слуги вносили всё больше блюд. Король особенно любил щуку в соусе. А вот его избранница лакомилась жареным павлином. Про овощи и говорить нечего, они всегда подавались в изобилии к мясным блюдам. И главное – мягкий белый хлеб. Ели знатные люди руками, и часто использовали ломоть ароматной выпечки как тарелку.

В конце трапезы всех угостили сыром, уже когда платья господ трещали от набитых животов.

Медовое вино, брусничная наливка, клюквенное пиво, хлебный квас – лились рекой.

Слуги слушали урчанье в животах, изнемогая от усталости.

Как же отчётливо Деян представил эту картину королевского пира в сыром унылом замке. А на деле, именно так и происходило в тот момент.

Рядом со скамьей, где восседали важные гости, бегали дворовые псы, которым перепадало полакомиться деликатесами. Подданные особо щедро раскидывали объедки и кости, когда «заливали глаза» из сосудов с вином.

А уже после долговременного застолья начинались столь обожаемые королевской свитой развлечения. Под одобрительный свист мужчин и хихиканье дам, начинали свои пляски скоморохи. Чудаковатый шут бегал за звездочетом и пытался вылить ему на голову воду из чаши, где гости мыли руки.

Затребовав тишины, лорды любили читать стихи своего сочинения, чем ввергали спутниц в восторг. Сытая и весёлая знать внимательно слушала песни менестреля, который часто играл на свирели или звонко зачитывал куплеты.

После этого они отправлялись на прогулку в сад, либо в покои для отдыха. Несчастная челядь принималась убирать со стола, спотыкаясь об развалившихся сытых псов. Вдыхая аромат блюд, где смесь специй щекотала ноздри, а запах копчёностей вызывал спазм желудка, они глотали слюну. Под страхом казни, слуги всё же умудрялись ухватить с тарелки кусочек и жевали, замирая от благоговейного трепета во всём теле.