Тиана Тон - По ту сторону судьбы

Когда положением управляют материальные ценности – человек не хозяин своей жизни. Теряя облик в погоне за богатством, легко оступиться и упасть. Подняться будет сложнее: руку подать некому. Не стоит гнаться за мишурой, ибо её шуршащая красота временна.

– Ммм…

Арина проснулась от шума дождя, хлеставшего по округлой прозрачной крыше отцовского загородного дома. «Что со мной?» – встревожилась она, и распахнула глаза. Веки набухли от выплаканных за ночь слёз и выпитой бутылки коньяка. И тут словно вспышки, её ослепили воспоминания…

– Добрый вечер, Полина Григорьевна!

– Добренький, Аринушка, – ответила маленькая старушка с сумкой в одной руке и поводком – во второй, спускавшаяся по ступеням. Впереди шустро скакал пёс по кличке Бублик, который обожал сушки.

Полина Григорьевна отбила собаку от враждебно настроенных дворовых котов, которые, загнав кроху в угол подъезда, пытались отобрать корочку черствого белого хлеба. Тот, не понимая по доброте душевной, чего же от него хотят шипящие существа, бодро вилял хвостом. С той поры бабуля и Бублик вместе ходили в магазин и бдели на лавочке возле дома или с балкона.

– Как ваше здоровье, Полина Григорьевна? Как внуки?

– Спасибо, девонька, внуки в порядке. А вот здоровье не очень: суставы никак не хотят радовать свою старушку.

– Ясненько. Ну, крепитесь. Вы же у нас ещё молодая!

– Стараюсь. Ты беги, девонька, к своему орлу. Он тебя с обеда дожидается. Какой букет принёс и пакет с продуктами. Сюрприз, наверное, готовит. Так спешил, спотыкался.

– Да? Всего хорошего, Полина Григорьевна!

– И тебе, Аринушка! Забегай, чайку попьём!

– Хорошо, забегу.

Арина в задумчивости побрела по ступеням. Её суженый жил в старом рабочем районе; в панельном доме, в семь этажей, лифт снова не работал.

«Странно. – Мысли перескакивали, не давая сосредоточиться. – Вадим же не ждёт меня сегодня. Я и заехала к нему на пару минут, не предупредив. Постоянно этот телефон разряжается. Букет! С каких пор Вадим стал покупать цветы? Сам всегда твердил, что не в цветах счастье, и дарить их надо по большим праздникам, а то баловство получается. За восемь месяцев наших отношений, он ни разу ничего мне не подарил. Мы за это время в кино только два раза сходили, а тут даже цветы. А как он мне смешно предложение делал!»

Арина улыбнулась воспоминаниям. В тот вечер Вадим был взвинчен, и как только она села в машину, с ходу ошеломил: «А не пора ли нам в ЗАГС заскочить?»

Более чем банально: без цветов, зажженных свечей, бокалов с шампанским, и красивого колечка… Арина, воспитанная в строгости и обделенная родительским вниманием и лаской, не задумывалась об этом.

«Ничего страшного. Ну, вот такой он – мой родной человек. Главное, что я люблю его, и он меня».

Заявление было подано в тот же день. В сердце у невесты крепло нежное чувство к своему избраннику. Теперь же, чем выше по ступеням поднималась она, тем крепче охватывала тревога. Только в столь волнительный момент, остановившись, чтобы перевести дыхание, и оглядевшись вокруг, Арина увидела то, чего раньше не замечала: грязные стены подъезда и неприятные запахи. Это никак не вязалось с любившим роскошь и уют, интеллигентным парнем, каким ей виделся Вадим.

Поднявшись на пятый этаж, Арина полезла в сумочку, но найти ключ от квартиры нареченного никак не могла. Там хватало добра, но только не ключей.

– Потеряла?! – бормотала Арина, возвращаясь к воспоминаниям.

Тот день, когда Вадим вручил ей ключ от своей холостяцкой берлоги, как он называл своё жилище, она будет помнить всегда: тогда они решили пожениться. Выйдя из ЗАГСа, влюбленные попали под дождь и моментально вымокли. Тогда было решено ехать к жениху домой. Забежав в квартиру, обоих охватила страсть; а когда голод любви был утолен, Вадим достал ключ из кармана джинсов и протянул Арине.

– Вот, родная, теперь всё моё – твоё! – воскликнул он. – Но прежде чем приехать, ты звони. Я – холостяк, и уборку не приемлю. Да только будет неприятно, если ты увидишь весь бардак.

– Хорошо, любимый, – пообещала девушка и чмокнула парня в нос. – Я тебя очень люблю!

Обстановку разрядил звонок. То не был звук из воспоминаний. Реальная жизнь, где боль, разочарования и слёзы, напомнила о себе. Арина очнулась. «Ну, надо же, когда это я успела его зарядить? – подумала она».

– Да, – осторожно ответила Арина. Свой хриплый голос она узнала с трудом, до того чужим и искажённым он прозвучал.

– Ты где?

– А что тебе за дело: где я? Там тебя теперь быть не должно.

– Да хорош тебе, не дури. Скажи мне: где ты? Я приеду, и мы поговорим. – Голос мужчины звучал устало.

У Арины тут же защипали глаза, а по щекам побежали влажные дорожки.

– Нет, – сквозь слёзы произнесла она. – Всё, что можно было, мы уже обговорили. Наговорились на жизнь вперёд. Не звони мне больше. И с этого дня считай себя свободным, потому что сегодня я заберу заявление. А насчёт папы не переживай, я ему ничего не скажу. Будешь и дальше продвигаться по карьерной лестнице. Мешать не стану. Живи, как знаешь. Прощай.

И снова воспоминания, будто липкие щупальца, начали наползать и будоражить сознание…

– Куда же я подевала этот ключ? Забыла дома? Вот как торопилась на примерку свадебного платья. А, нет, вот он!

Пропажа нашлась в кармане короткого пиджачка из тонкой белой кожи. Его покупали в Риме прошлой зимой, когда влюбленные ездили на выходные. В мужском отделе нашелся точно такой же для Вадима, и он поспешил его приобрести, чтобы не отставать от суженой.

В снежном январе их отношения только зарождались, и как казалось Арине, всё было лучше некуда. Влюбленные, держась за руки, гуляли по парку и кормили птиц булочками с изюмом; набродившись по узким тихим улочкам, отдыхали в уютном номере отеля и любили друг друга до полнейшего изнеможения. От усталости они засыпали без ужина, сытые друг другом. Наутро снова улыбки и поцелуи, объятия и страсть. Они вдвоём – друг для друга и друг ради друга.

Восемнадцатилетней Арине, не знавшей до этого мужской нежности и любви, стеснительной и сентиментальной девушке, – всё казалось сказкой без начала и конца, всё мерцало и искрило. В тот момент девушка доверилась и призналась возлюбленному, что одинока: мать её предала, и, едва родив, уехала с любовником в Аргентину; отец же всегда много работал, и времени на дочку ему не хватало. Арина поведала Вадиму, что росла предоставленная заботам няни Ольги Ивановны. Это именно она назвала малютку таким старинным именем.

– Ты у меня будешь особенная, как дар небес, – любила приговаривать Ольга Ивановна.