Ирина Алешина - Тайна загадочной монахини

Распрощались кумушки, и каждая пошла в свою сторону, но Марфа уже знала, что оставлять секретное дело никак нельзя, она слово императрице дала, что спасет её ангелочка – дитяти. Клятву на крови своей! Кто знал – позабудет и никогда ни о чём не вспомнит. Только поспешать домой надо, чтобы до приезда жандармских лиц всё успеть завершить.

Поздно вечером Марфа отправилась в заброшенную избу на краю деревни. Разгребая руками разросшийся бурьян, она взошла на крылечко и толкнула ногой почерневшую от времени деревянную дверь.

Заскрипели под ней старые половицы. От лучины тусклый свет упал на пыльную скамью, на которой лежали ритуальные подношения, принесенные в дом накануне. Марфа достала из-за пазухи только что забитую чёрную курицу. Она была ещё теплая – этого требовал ритуал. Девушка присела на глиняный пол, вспоминая старинное проклятье. Собственно, вспоминать ничего и не надо – колдовской обряд, передаваемый из поколения в поколение, помнила с малых лет. Просто ещё раз хотелось убедиться, что решение она приняла верное. После проведения ритуала жизнь в миру для неё будет закончена. Девушке придётся уйти в монастырь – замаливать страшный грех, слишком много людей она лишит памяти. Марфа даже монастырь себе присмотрела, и подношение монастырю приготовила, чтобы матушка – настоятельница не отказала в постриге. Наконец, решение она приняла окончательно, да и полная луна еще чуть и скроется. Надо поторопиться – успеть.

Марфа сбросила с себя верхнее платье, разоблачившись до нательной сорочки. Быстро распустила вдоль спины косу, конец которой упал на пол, и встала простоволосая, лицом к востоку. В окно светила полная луна. Не сводя глаз с луны, она застыла в оцепенении, медленно входя в транс, а спустя несколько минут пухлые губы монотонно зашептали бабкино заклятье. До чего же красивая была в то мгновенье Марфа – как неземное изваяние, сделанное умелым скульптором без единого изъяна!

Девица впала в глубокий в транс, голос её с каждым словом крепчал, словно хлесткие ветки рассекали тишину пустующей избы:

«Заговариваю я, Марфа, переданным мне от Агафьи, а ей от Анфисы, а ей от Марии, а ей от Анны, а ей от Варвары, а ей данным от неба и Тем, Кто Там. Крепко – накрепко, навек, на всю жизнь. Моё слово никто не превозмог, мой заговор не расторг. Из всех людей его никто не обзорочит, обпризорит. как полная луна светила, как черная курица была, а теперь её нет. Все, кто видел и знал. Ум за разум. всё забыто. . Воля моя тверда, сильна, непогрешима, пусть исполнится что глаголю. Ключ. Замок. Язык. Аминь».

Еще до восхода солнца Марфа вернулась в свою хату и объявила батюшке, что уходит в Крестовоздвиженской монастырь. Он посмотрел на нее и, покачав головой, тихо молвил:

– Ты все – таки это сделала? Ай – яй.

Марфа опустила низко голову.

– Нельзя было по – иному, я клятву давала спасти дитяти, – и отправилась собирать узелок в дорогу.

– Всё бросай и быстро ко мне, – буркнул Виктор Михайлович в трубку внутренней связи. Она не успела ответить, что у него вошло в привычку вызывать её в конце рабочего дня, но шеф отключился.

В это время у неё в кабинете на приёме находилась молодая женщина с девочкой подростком лет двенадцати. Светлана уже пятнадцать минут пыталась объяснить молодой маме, что с дочкой необходимо обратиться за помощью к детскому врачу – неврологу, но женщина достала из сумки конверт с деньгами и стала совать его в руку. Всхлипывая от душивших слез, рассказала, что они полгода лечились у детского психоневролога, а состояние ребенка не только не улучшилось, но в последнее время стало значительно хуже. Светлана было уже решила, что посмотрит ребёнка сегодня после окончания приема, но не успела об этом сказать – зазвонил телефон. Вызывал к себе главный врач.

Такое случалось довольно часто, когда VIP пациент просил Виктора, чтобы Светлана посмотрела его без очереди и тогда главный срочно вызывал её в свой кабинет.

В частной клинике «Эльмед» она работала всего шестой месяц – переманила Инка – любимая подруга. После окончания медицинской Академии Светлане предложили остаться на кафедре, но подруга уговорила пойти работать к своему жениху, за которого вскоре вышла замуж – в частную клинику с довольно высоким окладом. Девушке очень хотелось остаться в Академии, чтобы заняться наукой, но она выбрала клинику, по самой примитивной причине: нужны были деньги. Виктор действовал хитро – кроме приличного оклада дал беспроцентный кредит на квартиру, чего в науке предложить не могли. Инка сразу взяла с неё обещание помогать Витюше в работе и после небольшого колебания она согласилась. Кроме всего прочего главный иногда сам отвозил её к особо богатым пациентам домой, с которыми предварительно согласовывал сумму за визит и драл с них три шкуры. Клиенты у него были сплошь и рядом банкиры, владельцы крупных компаний, топ – менеджеры, VIP чиновники из министерств и прочие состоятельные люди. Она не интересовалась, сколько платили за визит Виктору, поскольку в конверте он передавал ей тоже довольно крупную сумму.

В первые два месяца работы в клинике доктора – коллеги сторонились нового доктора и весьма скептически относились к её якобы способностям моментально ставить диагнозы, но постепенно убедились, что после проведения всестороннего клинического обследования, предварительно выставленные диагнозы полностью подтверждались. У коллег появилось профессиональное любопытство, постепенно переросшее в неподдельное восхищение. А когда два месяца назад она вылечила жену директора департамента жилищного хозяйства города, которая считалась безнадёжно больной, пролежала в лучших клиниках города и лечилась за рубежом – отношение к ней кардинально изменилось. Благодаря Светлане, муж вылечившейся женщины здорово снизил плату за аренду помещения клиники, что позволило повысить оклады всему персоналу и пообещал Виктору лоббировать оформление здания в собственность. Теперь доктора и сами стали просить посмотреть своих родных, близких и знакомых. Она никому не отказывала и радовалась, когда удавалось вылечить безнадёжного больного. Очень скоро со всем персоналом у неё установились добрые отношения, а Виктор Леонидович Гольдштейн еще сильнее заценил подругу жены за тот имидж, который она создала клинике, притоку пациентов – «сарафанное радио» работало лучше всякой рекламы, а также за характер – в нём напрочь отсутствовали такие качества как заносчивость и карьеризм.

Он быстро сообразил, что главное для Светланы «поставить на ноги» пациента и именно от этого она получала профессиональное удовлетворение. Светлана была фанатиком своей профессии, и сама не понимала, как безошибочно устанавливает диагноз, но, посмотрев на человека, уже знала, какой орган дает сбой. Просто поток энергии от него идет другой интенсивности, более слабый. Дар позволял обнаружить такие неполадки в организме, которые ещё не сформировались в конкретное заболевание, т.е. предупредить болезнь на самом начальном этапе развития. Её необычайные способности, которые не укладывались в головах не только обычных людей, но и профессоров, академиков, неоднократно проверялись различными комиссиями. Как правило, все тестирования заканчивались спорами до хрипоты её членами и признанием феноменальных способностей девушки, которые фундаментальная наука пока объяснить была не в состоянии.