Иван Кочнев - Однажды на орбите. Марс

Валериан провёл манипуляции с «нажатием» клавиш и затем прикоснулся к ярко-жёлтой. В нижней части монитора побежали строчки с непонятными символами, и по еле слышному гулу и лёгкой инерции стало ясно – корабль тронулся с места.

«Наверное, это гул тех самых квантовых ускорителей, о которых рассказывал Иван, а может быть, шум обычных вентиляционных систем», – подумал про себя Антон.

Когда корабль выбрался из бункера наружу, изображение на сфера-мониторе поплыло, и, наконец, стало совершенно очевидно, что они находятся в движении, они оторвались от поверхности Луны.

«Эти инопланетяне решили-таки проблему с гравитацией. Совсем не наблюдается ощущение дискомфорта ни от перегрузки при наборе скорости, ни от невесомости, потому как эти явления попросту отсутствовали. Удобно, однако, в космических полётах», – размышлял Антон.

Корабль вышел на окололунную орбиту и, даже не сделав привычных для земных кораблей пары витков, прямиком направился в открытый Космос.

– А где Земля, почему я не увидел Землю? – запаниковал Антон.

– Без проблем! Вот она!

На мониторе выделился участок с панорамой голубой планеты, медленно удаляющейся в звёздном пространстве. Удаляясь, голубой шарик превратился в маленькую точку и затем совсем пропал из вида, затерявшись в светящейся мириаде таких же точек космического пространства.

– Куда мы летим? – словно, не зная цели полёта, переспросил Антон у пилота.

– Это плановый полёт. Мы направляемся к Марсу, доставить груз и пассажиров.

– Потрясающе!!! – услышав подтверждение, не удержался от восторга Антон. – Мало того, что оказался на Луне, так ещё побываю на Марсе!

В интонациях его голоса, кроме нескрываемого восторга, вдруг отчётливо проявились и горький сарказм, и грустная ирония, и глубочайшая печаль. Сарказм и ирония относительно происходящего полёта на Марс, события, несомненно, интересного, но почему-то, как вдруг оказалось, интересовавшего его в данный момент меньше всего. Печаль же была навеяна долгой разлукой с родным домом, навеяна этим полётом, удаляющим его ещё дальше от родной Земли, и ещё, как ни странно, полётом, удаляющим его от той замечательной девушки, от Марцелики, к которой он уже успел привязаться мыслями, и что скрывать, успел привязаться сердцем. Банальный туристический полёт на орбиту матушки Земли занёс его аж на её вечную спутницу таинственную Луну, и вот несёт его ещё дальше, к её соседу более таинственному Марсу. Что за этим последует, Антон даже предположить не мог.

– Ну, на Марс мы садиться не будем. Наша цель – орбитальная база. Так что полюбуешься на красную планету с орбиты, – пояснил Иван.

– А дашь порулить? – хитро прищурившись, обратился Антон к Валериану.

Пилот сначала взглянул на Антона и, не увидев его глаз из-за плотного прищура, перевёл взгляд на куратора. Тот, что-то буркнул на их языке и одобрительно кивнул.

– Ну что ж, порули! Здесь, так же как на луноходе, три режима. Ручное управление, автопилот и управление мыслью. Смотри дальше, перед нами карта маршрута.

И Валериан прикоснулся к клавише с символом в виде раскрученной из центра спирали. На лобовой части монитора развернулась подробная планетарная карта Солнечной системы с контуром маршрута от голубой точки до красной. В это время голубая Земля и красный Марс находились не в положении противостояния (не на самом близком расстоянии друг от друга), а под углом в девяносто градусов относительно Солнца. Маршрут же между планетами был обозначен не прямой линией, что, казалось бы, логичным, а уходил по дуге от Земли в сторону Венеры, причём далеко за пределы плоскости планетных орбит, и уже с того места, развернувшись по спирали, так же по дуге направлялся на Марс.

– Зачем такой длинный путь, не проще лететь напрямую? – Антон был в недоумении.

– Напрямую дольше, – вставил Иван. – Механически мы перемещаемся совсем на малое расстояние. Вот, смотри, видишь голубой отрезок пути от Земли и красный отрезок на подлёте к Марсу? Остальной путь – это перемещение во времени.

– Я правильно понимаю, мы сейчас на голубом отрезке?

– Совершенно верно! Когда отрезок будет преодолён, для нас скачок до красного отрезка покажется мгновением, а на самом деле мы преодолеем именно тот путь, что ты видишь на карте.

– Офигеть! А зачем здесь штурвалы и все эти клавиши? – продолжил Антон после некоторой паузы. – Вы ведь всем управляете посредством мысли.

– Ручное управление является дублирующим, – Валериан на правах хозяина продолжил рассказ об управлении кораблём, – и предназначено на экстренный случай, когда мы можем попасть в зону действия полей. Иван, не знаю, как они называются у Землян.

– Земляне с этими полями ещё не сталкивались, так как дальше Луны не бывали, поэтому так и назовём их – «квази-поля»! – внёс свой комментарий наставник.

– Так вот! – продолжил пилот, – эти поля вносят искажения в управление мыслью, отчего приходится переходить на ручное.

– Потрясающе!

В гуманитарного склада мозгу Антона и без того переполненном «кашей» нагромождённых друг на друга впечатлений, с трудом укладывались все эти ещё и технические штучки. Но подержаться за штурвал космического корабля всё же хотелось.

– Валерий, я так и не понял! А порулить-то дашь? – не унимался он со свойственной ему настойчивостью.

– А что здесь рулить-то? Всё так же, как на луноходе. Насколько я понял, ты на луноходе уже покатался! Так вот, здесь как на луноходе всё происходит автоматически по заданному маршруту.

Валериан давал понять, что реальное управление кораблём он никому не передаст, тем более чужаку Землянину. И правильно! Здесь он самый главный, и он же несёт ответственность за безопасность полёта.

– А я вот так же запросто смогу самостоятельно слетать куда-нибудь? – не унимался Антон с невозмутимым видом, словно ему только что так прозрачно не отказали.

– Нет, конечно! Доступ на корабль есть только у пилота, и то под контролем диспетчера полётов. Лишь когда мы уходим за дальнюю орбиту, управление полностью отдаётся экипажу.

Полёт показался Антону недолгим, не более полутора-двух земных часов. Более точно он, потерявший ориентацию во времени, определить бы не смог. За время полёта Валериан к штурвалу так и не притронулся, до того всё было автоматизировано, либо роботизировано. Хотя в понимании Антона, разницы между этими двумя понятиями не существовало. На пульте зелёным свечением мерцали различные символы, видимо, подтверждающие, что полёт проходит нормально. Был лишь один непонятный момент. Примерно в середине пути случилось странное: Панорама на сфера-мониторе вдруг резко закружилась, образовав собой плотный звёздный головокружительный вихрь, и тут же всё прекратилось. Вихрь рассыпался на мелкие сверкающие осколки, словно калёное стекло автомобиля, и звёзды, заполнив космическое пространство, вновь встали на свои места. А может, и не на свои, Антон всё равно в астрономии не разбирался. В то же самое мгновение он ощутил провал в теле. Тело будто исчезло, и в мозгу, вызвав невыносимую боль, произошёл мощный взрыв. Отчаянно забилось сердце, пытаясь с тяжёлой болью вырваться из груди, и от этого вмиг перехватило дыхание…