Екатерина Брязгунова - Телепорт

Здесь Безмерный проработал около пяти лет. Он учился и работал, потом писал диссертацию, преподавал и занимался новейшими разработками. В двадцать четыре – заместитель директора. В двадцать шесть – собственная маленькая квартирка недалеко от центра Москвы, молодая супруга – дочь директора лаборатории. В двадцать семь – долгожданный сын и новая должность уже не в частной лаборатории, а в РАН. Однако новейшие разработки, постоянные командировки и стажировки в ведущих мировых НИИ, докторская диссертация и преподавание в МГУ отнимали 147 часов в неделю – жену и ребенка Кирилл Безмерный не видел.

В тот год события его жизни разворачивались стремительно. Рождение Егора и резкий скачок по карьерной лестнице не стали завершением всех жизненных перипетий. В двадцать семь Кирилл впервые влюбился. Выбор сердца пал на приехавшую из глубинки Галю Викторову, способную первокурсницу. Она была единственной девочкой на курсе. Была откровенно некрасива, но при этом притягивала открытым взглядом и стеснительной улыбкой. Галя всегда казалась немного потерянной, но, когда открывала рот и начинала рассказывать о том, что ее на самом деле интересует, становилась обворожительной, легкой и убедительной. Эта трансформация завораживала, и в такие моменты Кирилл любил ее слушать.

Первые месяцы ему казалось, что жизнь кончилась – он ушел от жены и сына, оставив им все нажитое. Ни Анжелу, ни Егора с того дня Кирилл не видел. Позднее общие знакомые рассказывали, что через полгода женщина вышла замуж за другого перспективного подчиненного отца. Ее второй брак оказался удачным, а Егору так и не сказали, что его биологический отец – ученый Кирилл Анатольевич Безмерный, ныне первый зам президента ДВО РАН. Несмотря на это, Кирилл исправно перечислял на счет бывшей жены 25 процентов от всех своих заработков в качестве алиментов.

Девчонка-студентка видела в нем лишь преподавателя, самого молодого доктора наук в университете, интересного собеседника. Они съехались – ей девятнадцать, ему тридцать один. Нет, это было не ее решение, не ответное чувство. Галя просто пошла на поводу у друзей и родителей. А их мнение заключалось в том, что Кирилл Анатольевич – партия выгодная, да и где она, страшненькая провинциалочка, еще такого найдет, да и в столице закрепиться очень неплохо…

Тогда Кирилл был счастлив… Теперь же, замечая огонек презрения в ее темных глазах, мужчина глубоко сожалел, что все так вышло. Однако в редкие минуты он ловил себя и на другой мысли и был безгранично рад тому, что обладает умнейшей и красивейшей женщиной на планете. К двадцати двум Галла неожиданно расцвела. Из гадкого утенка она превратилась в прекрасного черного лебедя.

– Кирилл Анатольевич, судя по графику, пробный пуск состоится не позднее середины июня. Вы говорите, что первым должна пройти процедуру ваша помощница – доктор физико-математических наук Галина Викторова. Как вы считаете, безопасно подвергать этой процедуре перспективного сотрудника? Я уже не говорю о том, что Викторова ваша супруга! Мать ваших детей…

– У нас нет детей, – автоматически ответил Кирилл. Он всегда хотел, чтобы она родила ему дочь, такую же черноволосую, кареглазую и белокожую, но Галла думала только о работе и собаке. Порой даже казалось, что о собаке она размышляла чаще, чем о работе.

Вопрос про семью спустил Безмерного на землю. Нет, конечно, он не сидел те два часа на своем месте. Следом за коротким выступлением Николая Матвеевича замдиректора вышел на сцену. Он оживленно показывал бизнес-проект, рассказывал о проведенных в конце апреля первичных испытаниях, вступал в полемику с другими учеными, на примере графиков доказывал свою правоту, но именно разговор о детях и жене вывел его из глубокой задумчивости. Как показал их последний разговор, она тоже сомневалась… в нем.

– Я готов отвечать за ее безопасность головой. Как вы правильно заметили, Галина Дмитриевна моя супруга…

– Головой – это, конечно, хорошо, – прошамкал кто-то из присутствующих. – Однако ваша голова, Кирилл Анатольевич, нам еще пригодится. В связи с этим рабочая комиссия считает, что вами неверно выбрана кандидатура подопытного. Выберите для эксперимента кого-либо из преступников, приговоренных к длительному сроку заключения и не имеющих близких родственников.

– Я могу привести цифры, подтверждающие верность расчетов. Тем более эксперимент показал, что предметы перемещаются в пространстве строго по заданным координатам. При этом они не теряют ни единого атома. Антон, покажите…

– Кирилл Анатольевич, не стоит. Все расчеты мы видели, наши эксперты согласны с вами, что пуск должен пройти без сбоев, но ради безопасности доктора физико-математических наук Викторовой мы требуем, я подчеркиваю – требуем, чтобы вы выбрали другую кандидатуру. Мы уже запросили списки в региональном УФСИНе. Их вам представят в ведомстве на будущей неделе.

Спорить не имело смысла, но и исполнять требования начальства Безмерный не собирался. Конечно, первый официальный пуск пусть проводят, на ком хотят. «И на чем хотят», – добавил про себя Кирилл. Уже на следующей неделе он будет распаковывать аппарат в собственном кабинете Силиконовой долины.

Утро выдалось серым. Дождь по-прежнему хлестал по окнам. Сильный ветер клонил деревья к земле. Автомобили подвывали, когда срабатывала сигнализация. Синее море стало темнее черного. Высокие волны поднимались и разбивались о каменистый берег. Хлеба в местных магазинчиках не было второй день. Жизнь медленно, но верно замирала. Шторм не прекращался.

Дома пахло сыростью, постельное белье и одежда пропитались влагой, ноги мерзли даже в теплых носках – отопление отключили две недели назад. Одеваться, ложиться в постель, кутаться в флисовый халат было мерзко, курить отсыревшие сигареты – противно. И самым ужасным оказалось то, что мост на материк не открывали четвертый день: выехать в город не представлялось возможным.

Одним словом, жизнь на острове превратилась в некое подобие каторги для светлых умов человечества и студентов федерального университета. Все ждали.

Зябко заворачиваясь в отсыревший халат, Галла пила горячий кофе. Она не любила разбавленный молоком бодрящий напиток, однако каждое утро находила на столе именно кофе с молоком. Кирилл наливал две кружки. Галла кривилась, выливала кофе в раковину и варила себе новую порцию. Это утро не стало исключением.

Супруг бродил по квартире: он искал носки. Когда Галла покончила с завтраком, мужчина вошел в кухню, присел на соседний стул, печальным взором окинул кружку с остывшим кофе. Джинсы, рубашка, тонкий пуловер и носки… в районе большого пальца розовела дыра. Галла брезгливо посмотрела на ноги.