Екатерина Брязгунова - Телепорт

Нередко к выскочкам причислялась и Машенька, но она всегда выполняла все точно и в срок. Бывали дни, когда Безмерный целенаправленно поручал девушке выполнить нереальные задачи, однако это не мешало будущему светилу человечества сделать все блестяще. Замдиректора это одновременно раздражало и забавляло. Он надеялся, что рано или поздно Кротова взмолится, будет просить дать отдых, повысить зарплату или просто снизить нагрузку, но ничего этого не происходило. Мария упорно тянула лямку, периодически замирая, как кобра, глядя в глаза начальнику, потом медленно опускала взгляд, разжимала свои маленькие побелевшие кулачки и уходила, гордо вскинув голову. Безмерный смеялся, Галла Викторова качала головой. Ей иногда хотелось сказать мужу, что пора с этим завязывать, но она молчала. Она всегда молчала.

Кирилл быстрым шагом прошел к окну. Закурил.

– Совсем чокнулась… – повторил он. – А ты что думаешь?

– Я думаю, что ты несправедлив. Каждый человек имеет право на свои увлечения. И если Машеньке интересна метафизика и эзотерика, почему бы нет? Она великолепно справляется со своей работой, в отличие от многих… – И, подумав, добавила: – И если по каким-то причинам, ты глубоко убежден в том, что души не существует, то это не дает тебе права срываться на девчонке из-за ее предположения… и тем более оскорблять ее.

– А ты-то как сама считаешь? – он курил вторую сигарету.

– Думается мне, что, если даже предположить, что душа существует, – Галла выпрямилась и уверенно посмотрела мужу в глаза, ожидая второй вспышки гнева. Она не отвергала подобных учений, но, не найдя в свое время каких-нибудь подтверждений, ими не интересовалась, – проблем у нас возникнуть не должно. Душа, как я понимаю, не материальна, поэтому ее невозможно разложить на молекулы и тем более на атомы. Как тебе известно, мы задаем координаты перемещения не для каждого элемента, а для всей конструкции. При этом сначала мы задаем координаты, и только после того, как машина считывает всю необходимую информацию, она раскладывает объект перемещения на атомы. Ну, а после перемещения атомы по ранее заложенной программе полностью восстанавливают былую форму. Одним словом, душа переместится вместе с атомами и встроится на отведенное ей матушкой-природой место. Как-то так… Кирилл, тебе кофе налить?

Мужчина кивнул. Неожиданно Галла поймала себя на мысли, что страх перед пуском исчез. Неужели она, доктор физико-математических наук, подсознательно боялась, что ее «душа» не переместится вместе с ее бренным телом? Галла фыркнула: такого она от себя точно не ожидала.

Кирилл полностью погрузился в свои мысли. Последние тридцать лет он не верил ни в бога, ни в черта. Мужчина уповал только на себя, на ежедневный труд с утра до глубокой ночи, способный дать желаемый результат. А молитвами…

Он знал наверняка, что молитвами ничего не добьешься. Он вспомнил свое нищее детство, мать-христианку, церковь, разговоры о боге и душе, о прощении… Неожиданно припомнилось, как умолял бога не забирать мать, когда женщина умирала в страшных мучениях от рака на глазах юноши… Последние два месяца ему приходилось каждый день вливать в нее по литру водки, чтобы она постоянно спала в пьяном угаре. Тогда, в начале восьмидесятых, это все, что могли порекомендовать добрые люди.

Кирилл передернул плечами, достал третью сигарету.

– Чушь! Души нет! Ты, любимая, состоишь исключительно из атомов, как и я, и любое другое существо. – С минуту помолчал, выпил залпом полчашки кофе и добавил: – Маша казалась умнее, чем есть на самом деле. Она подавала большие надежды! Ну так что, мне на кошках тренироваться? Мы же вчера не съездили к родителям: мост закрыт, связи с большой землей нет.

– Нет. Конечно, нет. Мне самой ужасно хочется попробовать! – Галла заглянула ему в глаза. В эту секунду она вновь уверовала в него.

– Ну точно! Вчера и утром это было особенно заметно!

– Перестань! – Галла уселась мужу на колени. – Ты же сам все понимаешь! Первый раз… Немного страшновато! Но я много думала сегодня и пришла к выводу, что никаких опасений быть не может. Все пройдет гладко.

– Ты правда так считаешь? – он взял супругу за подбородок, поднял ее голову и посмотрел прямо в глаза.

– Конечно! – глаза убедили лучше всяких слов.

Еще минут пять они посидели, затем встали и словно по команде направились в лабораторию, где их ждал настоящий успех, который изменит жизнь Безмерного и его супруги навсегда.

Машенька Кротова прибежала в кабинет, где стоял ее рабочий стол. Коллеги уже разошлись, она бухнулась в кресло, разрыдалась. Как она могла не заметить Кирилла Анатольевича и брякнуть при нем такое! Нужно было все это говорить одной Галине Дмитриевне, чтобы она отказалась от этого дурацкого эксперимента, и Безмерный проводил его на кошках. Вспомнив «Операцию Ы», Машенька фыркнула. Местная кошка накануне окотилась, и мысль подвергнуть эксперименту полосатых усатых казалась ничего себе такой. Что им сделается, этим кошкам?! Да и всяко лучше, чем топить.

Ее захлестнул новый приступ рыдания! Да при чем тут кошки! Нужно же было брякнуть такое? Она же прекрасно знала, чем закончатся все ее эзотерические изыскания, но все равно продолжала копать в этом направлении. Ужасно! Все было кончено. Кончено раз и навсегда.

Еще один приступ рыдания. В ее затуманенном мозгу бились две мысли. «Я раньше никогда так не плакала!» и вторая… Она делилась на две, как будто была одной неразделимой, но при этом каждая казалась самобытной, сложной и до ужаса нестерпимой, разрывающей сердце в клочья: «Кирилл, ну что я тебе сделала!!! Галла, спаси его!!!».

В свои двадцать с хвостиком Машенька Кротова точно знала, что Кирилл Анатольевич – единственный в ее жизни мужчина. Если даже она когда-нибудь выйдет замуж, то это будет уважение, привязанность, возможно даже дружба, но любви там не будет. При этом Галина Дмитриевна уже не первый год являлась для Машеньки неким эталоном. Именно такой она видела себя через десять, двадцать лет. Умная, ответственная, красивая, упрямая, самостоятельная, самодостаточная. Одним словом, человек с большой буквы.

Следующая мысль заставила ее прийти в ужас: на месте Галины Дмитриевны нужно быть мне! Абсурдность заявления заставила Машеньку прийти в себя. Слезы, конечно, еще текли, дышать по-прежнему было тяжело, но в голове начало проясняться. Усилием воли оторвала голову от стола, вытерла слезы рукавами водолазки, размазав тушь по всему лицу, откинулась на спинку стула.

– Да ты, видать, совсем рехнулась…

Она резко встала, голова закружилась, перед глазами потемнело, Машенька схватилась за край стола. Секунд тридцать-сорок девушка стояла, боясь шелохнуться. Немного придя в себя, взяла из принтера чистый лист бумаги и вывела своим размашистым почерком: