Дарья Фэйр - Ведьма из Питера

– Ну как хошь, – ответил парень и вернулся к вновь оживившемуся спору о струнах и аккордах.

Судя по Эрику, вид моей головы его не смущал. Но у них – неформалов – вообще мода иногда такие выверты делает, что я вполне и за свою могу сойти с этим уродищем вместо волос. Да и синяки уже поджили вроде. Считает меня хорошенькой?

Отчего-то я занервничала и попросилась в туалет. Эрик галантно проводил меня, даже помог дверь закрыть на ржавый крючок, придержав её с той стороны. Я оглядела совмещённый санузел и меня передёрнуло. Ужас, как люди живут! Да даже в нелитайских халупах такой разрухи не встречалось! Зато тут водопровод и вода горячая, а тараканы уже разбежались. К тому же плесень на отваливающихся обоях не мешает дела делать.

Помыла руки и взглянула в зеркало. Да, лицо уже чистое, почти не заметно побоев, ссадина с аварии тоже зажила, а вымытые волосы выглядели не так плачевно, как казалось раньше. Ну да, почти неформалка. Вписалась.

Вышла, опять поймав на себе взгляд Эрика, и попыталась улыбнуться. Всё же ребята приняли меня, обогрели, пусть и угостили только пивом. Мы вернулись на кухню, где густой сигаретный смог уже скрутил целые щупальца под потолком. Перебить парней и попросить хоть кусочек хлеба я опять постеснялась – совсем неловко чувствовала себя в этом месте. Всё такое непривычное, иное, новое. Поэтому забралась обратно в угол, взяла кружку в руки, чтобы никто не попытался мне предложить долить, и, пригревшись, сама не заметила, как уснула муторным сном.

Проснулась, когда уже стемнело, ребята были к тому времени совсем пьяны. Женя пытался что-то играть, но получалось из рук вон плохо, в воздухе стояла пелена дыма, откуда-то вылетела дурная сонная и жирная муха. Тот, что с круглым лицом – Боря – тоже заснул, а Эрик с пафосным видом разглагольствовал на философские темы, похоже, не интересуясь, слушает ли его кто-то или нет.

Боги, как же хочется есть! Голод просто выкручивал внутренности, и мне хотелось зубами вцепиться в кружку – лишь бы чем-то занять рот. Неосознанно облизала край и вздрогнула, поймав внимание Эрика. Я узнала этот взгляд. Не помнила, но была готова поклясться, что точно такой же был у Вортама в баре, когда я ползла к нему по столу. Властный, самоуверенный и похотливый. Видимо, Эрик действительно находил себя неотразимым и считал, что я должна восхищаться им по умолчанию.

Я выдавила вежливую улыбку, пытаясь скрыть страх. Он же не виноват, что я теперь в любом могу с перепугу поймать случайное сходство? Пусть даже в манере хоть тот же рукав поправлять. Вздохнула, понимая, что в качестве платы за кров, меня, похоже, ожидает долгий и нудный монолог, где мне придётся кивать и восхищённо хлопать глазами. Ладно, не привыкать, похлопаю.

Женя тоже обратил на меня внимание и пьяненько спросил:

– Может, спать её уложим?

Эрик скривил губы, будто намереваясь сказать что-то пошлое, но тут раздался голос Бори, которого я тут же чуть ли не расцеловать за вопрос захотела!

– А может, пожрём чего? А то жрать охота…

Я взглянула в сонное добродушное лицо и робко улыбнулась, преисполненная благодарности.

– Сгоняйте за пельменями, тут магаз за углом, – ответил Эрик, видимо, на правах хозяина предполагая, что ему куда-то ходить не с руки.

Ребята слаженно кивнули и поднялись собираться. Мне стало совсем неуютно, что я останусь наедине с незнакомым парнем. Пусть они все были незнакомыми, но в их компании я как-то увереннее себя чувствовала.

– Я с вами? – спросила я, отодвигая кружку.

– Та не, сиди, – махнул рукой Жека, – мы быстро. Тоже, поди, не жрамши, да?

Я смутилась и кивнула, а через минуту мы остались с Эриком на кухне вдвоём. Выветривающийся дым клубился в свете лампы. Даже курить не хотелось – так надымили! И откуда эта дурацкая привычка? Я что, все шесть дней смолила, как матрос?

Время тянулось медленно, я боялась поднять взгляд, ощущая на себе Эриковский. Давящий, изучающий. Наконец не выдержала и поняла, что это не дело. Вспомнила, как раз за разом приходилось отбрасывать всё личное, когда пора выходить в люди с родителями, включила «вежливый кирпич вместо морды», как привыкла делать на вечеринках и взглянула на хозяина квартиры:

– Спасибо, – сказала я и чуть кивнула в подтверждение своей благодарности, – мне правда было некуда идти, вы меня выручили.

– Не стесняйся, – довольно ухмыльнулся Эрик, – здесь все свои. Ты откуда?

– Питерская…

Парень недоумённо вскинул брови и спросил:

– С предками, что ли, беда?

Я поморщилась и нехотя ответила:

– Ага. Беда…

– Понимаю, – хмыкнул он в ответ, – свалил от этих уродов два года назад! Заебали со своими совковскими приколами! А у тебя что? Из-за стрижки выперли? Или сама?

Отвечать не хотелось, воспоминания до сих пор были яркими, даже жар на щеках вспыхнул, будто я до сих пор стою, глядя на языки пламени. А ведь если совру, всё равно где-нибудь да проболтаюсь о деталях. Вдруг он меня потом выдаст?

– Мы… не ладили… – выдавила я и съёжилась, когда Эрик пересел ко мне, пьяненько привалившись к плечу.

– Расскажи, я пойму, уж поверь, – он доверительно склонил голову ко мне. – У меня была деваха, которая предков послала, когда те ей запретили нос пробить. Жила у меня тут месяца два, пока хату себе не нашла. Тоже такая сидела тут. Но ей повезло, я девушек в беде не бросаю…

И он потянулся ко мне губами, обдав густым перегаром. Я отпрянула, вдруг резко осознав, что, похоже, ошиблась, и не философских монологов мне стоило бояться. Он же пьян вдрызг!

Симпатичное лицо сморщилось, он горделиво откинул рукой прядь волос с лица и сказал:

– Недотрогу только из себя не строй. Я что, зря ребят отправил? Я ваши сигналы считываю влёт, так что расслабься…

В конце речи у него вновь вползла улыбка на лицо, и он скользнул рукой по моему животу, обхватил вздрогнувший бок и придвинулся теснее. Я зажмурилась и сжалась, прикрывая локтями грудь. Хотелось, очень хотелось сказать ему, что я никаких сигналов не посылала, что вообще не хочу никого, а сейчас просто боюсь его, но горло свело судорогой, и выдавить хоть слово не получалось. Я с ужасом осознала, что он сейчас решит, что я молчу, потому что согласна, а дальше…

– Ну чего ты жмёшься? – спросил Эрик, картинно, как в фильмах, убирая второй рукой упавшую мне на лицо грязновато жёлтую прядь. – Только не лги, что я тебе не нравлюсь, я же всё вижу… – и он склонился к моему уху, щекоча дыханием. – Все твои взгляды, улыбки, намёки. И твои голодные глаза…

Я дёрнулась прочь, ощущая на шее влажное тепло из его рта, и упёрлась руками в его предплечья, но он успел зацепить меня губами, вызвав приступ паники. Опять перед глазами встали кадры из той рыгаловки, когда Вортам повёл меня, безвольную, в туалет. Нет, ещё и Эрика мне точно не надо!