Юки Аме - Жена короля

Я подошла ко второму креслу, и, скинув туфли, забралась в него с ногами, поджав их под себя. Если наглеть, то до конца. А что? Ему же можно по-домашнему!

Нам принесли чай и тарелку с фруктовым печеньем. Я улыбнулась юному тихку и показала жестом, что все сделаю сама. Он удалился.

Было очень тихо, лишь негромко трещали дрова в камине. Густые тени гуляли по комнате, делая мрачные портреты еще страшнее.

Взяв предложенную чашку, Кахир потянулся за печеньем, но взяв одно, сделал недовольное лицо:

– Что это?

Я удивленно перевела взгляд на короля, и почувствовала, как краснеют щеки.

Печенье в виде сердца. На самом верху тарелки. Сделанное мною сегодня ради шутки. Ох, этот Дор. Я ему потом скажу… кое-что.

– Не обращайте внимания. Это я сегодня тренировалась.

Надеюсь, прозвучало достаточно логично.

Его Величество коротко на меня посмотрел и одним движением отправил печенье в рот.

«Вот и раздавлено сердечко».

– Вкусно. – Произнес он немного спустя.

Обхватив колени руками, я прыснула смехом, не удержалась:

– Вы это сказали из вежливости, да?

Кахир откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза.

– Нет, принцесса. Я бы не стал утруждаться.

Вот и пойми его теперь. Я украдкой взглянула на красивое лицо рядом. Тонкий нос, волевой подбородок. Мы замолчали.

– Вы скучаете по родным? – неожиданно задал король вопрос.

«Что я могу ответить, как подобрать слова…»

Я не отрываясь смотрела в огонь, не зная как начать.

– Очень. – Только произношу.

– Понятно.

Спустя некоторое время король снова подал голос:

– Вы могли бы завтра с Бъеном посмотреть окрестности замка, осмотреть конюшни или остальные сады. Если вам интересно.

«Не верю своим ушам, это официальное разрешение?»

– Спасибо, мне было бы очень интересно.

Подумав, что визит окончен, я встала, и, пожелав спокойной ночи, отправилась к себе.

Все-таки странный был вечер.

Следующим утром, после завтрака, мы с Бъеном уже спускались на первый этаж. Но тихк повел меня не к дверям главного входа, а на противоположную сторону особняка, где располагались подсобные помещения с различным рабочим инвентарем, а также, непосредственный второй, задний вход в замок.

На улице был легкий приятный ветер, и я с нетерпением ожидала новых впечатлений. Словно птице позволили ненадолго покинуть клетку.

Сзади особняка находились плодовые сады, огороды, виднелось несколько больших теплиц, доносились звуки домашнего хозяйства.

Дорога, по которой мы шли, была довольно широкая и в некоторых местах, в песке, были заметны отпечатки странных крупных следов. Я представила, на что должно быть похожи местные коровы и улыбнулась.

Когда я спустилась вниз по неприметной лестнице, передо мной открылись просторные поля, покрытые темно зеленой травой. Рядом с ними начинался лес. Вот бы рассмотреть его поближе.

На полянах располагались большие амбары, высотой в два или три этажа. Некоторые пространства были огорожены деревянными заборами.

– Я бы хотел начать нашу экскурсию именно с конюшен.– сказал Бъен.

Я немного удивилась, ведь эти помещения были слишком большие.

– Гм, Бъен, мы с вами по дороге сюда, не встретили ни одной лошади.

Тихк улыбнулся:

– Конюшни для лошадей находятся немного правее. Боюсь, вас ввело в заблуждение название, но мы привыкли загоны для кнарков тоже называть конюшнями.

– Кнарков?

– Да, кажется, на ваших землях их нельзя встретить. Они также, как и мы, не переносят прямых солнечных лучей. Ну, вот мы и пришли.

Я не успела задать следующий вопрос, хотя у меня их уже была дюжина в запасе, как из-за угла одного из амбаров, показалась крупная ящероподобная голова с большими роговыми наростами, затем длинная шея и, наконец, тело с длинным мощным хвостом. Огромный!

Я задохнулась:

– Дракон! Это ведь, правда, дракон!

Бъен удивился:

– Мне это слово не знакомо. Мы зовем их кнарки, как наши отцы и отцы наших отцов.

На переливающейся спине кнарка сидел всадник, державший в руках поводья. Да, теперь я разглядела, что на дракона была одета сбруя и седло. Кожистые крылья были перевязаны и прочно скреплены ремнями.

Не взлететь ему. Вот значит как тут все…

Мое настроение резко упало. Бъен, наверно, ждал радостных восклицаний, неописуемого восторга. А я только видела насилие над удивительным существом из мифов и легенд.

Бъен прошел вперед:

– Пойдемте, принцесса, посмотрим. Вам будет интересно.

Внутри конюшня—амбар была разделена на помещения, в каждом из которых находился один кнарк. Кормушки, ведра с водой, полы присыпаны чистым песком и сеном, на стенах висели большие пучки из трав. Молодые тихки бегали с граблями, чистили стойла, похлопывали драконов по крупным бокам. Те урчали в ответ. Может все не так и страшно?

Мы шли по центральному проходу, я старалась заглянуть за каждую дверцу, если она была закрыта, хотя драконы сами высовывали любопытные головы из загончиков и провожали нас блестящими миндалевидными глазами.

Неожиданно меня коснулся страшный смрад и послышался глухой яростный рык, быстро перешедший в жалобный тонкий свист. Я остановилась возле плотно закрытой двери. К нам сразу подбежали работники с просьбой отойти подальше.

– Здесь сидит неприрученный. Обычно мы берем кнарков еще малышами, чтобы они привыкли. Но этого поймали уже взрослым, больше двух недель назад. Вроде он пытался увести стаю диких кнарков.

– Можно мне посмотреть?

– Принцесса Унна, это опасно, да и зрелище…

– Пожалуйста! – я умела быть настойчивой.

Работники неохотно повиновались, увидев кивок Бъена, и приоткрыли дверь. Сразу же меня накрыла жуткая удушливая волна. Я автоматически закрыла нос рукой. Везде жужжали толстые черные мухи. Вдалеке, у стенки, белела огромная серая масса.

Один из конюхов заглянул вместе со мной в стойло:

– Видели бы вы его неделю назад. Эх, какой красивый был зверь. Замечательный экземпляр. Мог бы стоять во главе армии. Но после того как его поймали, он отказался от еды и воды. Не позволяет нам убраться у себя. Все уже боятся подходить, есть раненные. Он неуправляем, к сожалению.

Я воспользовалась моментом, пока все отвлеклись, и зашла внутрь.

– Принцесса! – закричал Бъен и рванулся ко мне, но его удержали работники.

– Нельзя, он разозлится сильнее.

Я осторожно пробиралась по изгаженной соломе и через протухшие склизкие куски мяса.

Только бы не стошнило.

Даже в таком истощенном состоянии, этот кнарк был намного больше тех, что я видела ранее. Некогда серебряная чешуя побурела и местами начала отваливаться. Обтянутые кожей, выпирающие ребра медленно поднимались в такт дыхания.