Ростислав Кот - Маленькая хрустальная пирамидка

Расси глядела на меня, широко открыв глаза. Здорово же у женщин устроен социальный процессор! Даже у таких пока ещё глупеньких. Наверняка она прочитала по лицу все мои мысли и теперь переваривала это, впервые став свидетельницей чужого серьёзного решения.

– Надеюсь, я не подтолкнула вас к необдуманному шагу? – испуганно спросила она, умоляюще сложив руки на груди.

Я усмехнулся.

– Нет, детка, – я потрепал её по волосам, которые с прошлого раза успели стать и мокрыми и грязными. – Необдуманные шаги – это пока только по твоей части…

Начинало светать. Дождь немного поутих, но поднялся ветер. Поводя плечами, чтобы унять глубокую боль в спине, приглушённую военным стимулятором, я подошёл к машине Красена. Его самого рядом не было, но я свистнул, и тот мигом появился. И Саст, его напарник, тоже. Подошёл Стаки. Все ребята были уже без шлемов: стало очевидно, что боевая часть операции закончена.

Меня сегодня Великая Мать по носу не щёлкала, хотя момент для такого был: видать, для служивых при исполнении у неё особое отношение. Но я вглядывался в лица друзей, словно заново узнавая их. Топорщились воротники кирас, матово поблёскивало оружие в первых лучах неяркого рассвета. Но я глядел на лица…

Вот Красен, чернобровый красавец. Его коротко стриженные волосы даже не слиплись от дождя, так и стоят торчком на круглой голове. Ни малейших следов седины, несмотря на нелёгкую службу – Красен меня постарше и в нашей конторе служит намного дольше. Намокнув, его ёжик кажется ещё темнее, чем обычно. Отсюда и позывной у Красена, как я уже говорил: Чёрный. В его хитром взгляде и сдержанной ироничной улыбочке бродит многолетний опыт и какая-то, ставшая уже интуитивной, мудрость в оперативных делах. У него всегда в нужный момент то пульт дистанционного управления в руках оказывается, то лишняя граната.

У его напарника Саста наоборот – улыбка открытая и искренняя. Но парень он сложный, с весьма нестандартной биографией. Достаточно сказать, что происходит он (страшно сказать!) из общины контрабандистов. Позывной у него – Бродяга. Но на бродягу Саст вовсе не похож. Лицо у него какое-то основательное, что ли… Крепкий подбородок, высокий лоб, очень твёрдый взгляд, едва заметные морщинки у глаз. Русые волосы всегда оформлены в аккуратную причёску – не то что у меня, я только короткой стрижкой спасаюсь, как у Красена. Саст внимателен, терпелив, последователен. Очень хороший снайпер. Так что если и бродит он где-то, то только в своём внутреннем мире, ища приюта после того, как вынужден был оставить родную общину.

Ну и, конечно, дружище Стаки со своим длинным носом, маленьким подбородком и светленькой чёлочкой. Вечно производящий неправильное впечатление на разных нехороших личностей, которые не замечают ни его роста, ни широких плеч, ни длинных жилистых рук – но ровно до тех пор, пока от его кулака не звезданут у них искры из глаз… Армейская служба, офицерская карьера – это одновременно и знак качества, и диагноз, наверное… Позывной очень ему походит: Танк – он и есть Танк.

Друзья смотрят на меня. Это ведь я предложил (и уже наполовину осуществил) план по урегулированию множества вторичных проблем, которые вызвал своей преступной деятельностью дерзкий пришлый контрабандист. А урегулирование конфликтов экстерриториальной природы есть главная задача адвослужбы, нашей особой военизированной структуры. Космос с его соблазнами и опасностями нельзя отменить – он всё равно будет существовать, даже если нас никого не останется. Другой вопрос, что последствия нарушений режима безопасности, поддерживаемого Космодромами в мирах, населённых людьми, как правило, можно минимизировать – непосредственный источник угрозы нейтрализовать, а побочные последствия замести под ковёр.

До сего момента я думал, что достаточно будет упаковать в тюрягу Рума Многорукого, подлечив предварительно его простреленные руки-ноги, да как-нибудь разобраться с Расси и её общиной. Главное, что девушка жива, не покалечена (ни физически, ни морально), болтать не станет, а остальное как-то рассосётся. Но тут Красен сообщил, что, порывшись как следует в планшете задержанного злодея, который в силу фактора внезапности удалось захватить разблокированным, он установил, что у Рума было двое сообщников. Вот именно, что было: уже больше двенадцати часов, судя по трековым записям тактической обстановки с того самого планшета, оба они находятся в одной точке на берегу, в скалах на северо-восточной скуле мыса Наветренный. Без движения. Ситуация осложнилась: вполне вероятна насильственная гибель граждан нашей колонии. Пусть и не слишком законопослушных, но без полиции и экспертов-криминалистов теперь не обойтись. Обдумав это, я на ходу скорректировал свой план. Он почти не изменился, даже стал несколько изящнее.

После короткого совещания приступили к действиям – реализовывать вторую фазу моего плана урегулирования. Теперь уже все знали, что нужно успеть до приезда машин из города. Тёмных личностей, что пытались сделать из Расси подопытного кролика, вытащили из джипа и развязали. Судя по их лицам, ничего хорошего от нас они не ждали. И были правы. Один из них, рыжий, был мужиком грузным, сильным. Но глазки бегали. Второй, щуплый и светловолосый, что пониже ростом, держался понаглее. Наверное, это как раз тот, который подбил Расси на ночную авантюру.

– Ты Фод? – спросил я, подойдя к нему в упор. Тот молчал, бросая на меня колючие взгляды.

– Ну ладно, – добродушно усмехнулся я. – Я буду думать, что твоё имя Фод. Я принёс тебе лекарство… от душевной боли.

Быстро, но аккуратно я ударил его левой в печень, точно рассчитав силу и место – чтобы не вырубить его полностью и ничего не сломать. Ударил стремительно и беспощадно, без замаха – так, что тот не успел ни сгруппироваться, ни крикнуть. Только молча сложился пополам и опустился на колени.

Я наклонился и заглянул Фоду в округлившиеся глаза:

– Когда ты осознаешь, что вы с дружком натворили… твоя душевная боль окажется чуть меньше, потому как будешь помнить, что уже немножко наказан…

Я выпрямился. Второй душегуб смотрел на меня со страхом. Наверное, со своим голым торсом и кровавой бактерицидной нашлёпкой на загривке, в серых дождливых сумерках, посреди заброшенного посёлка я производил особое впечатление. Холодные капли били меня по голым плечам и по спине, но мне было почему-то жарко.

– Значит так, господа! – жёстко сказал я этой парочке. – Мы просветим господина Ута, местного главу общины контрабандистов, о ваших подвигах и о том, в какое неудобное положение вы его поставили. Не знаю, насколько он обидчив, но… А общинные старосты по месту вашего проживания этим утром узнают, что вы оба решили сегодня же уехать из города. Не позже, чем зайдёт солнце… Сейчас лето, и садится оно поздно, так что…