Рита Толиман - Симметрия

– Неужели тебе не жалко бросить Интачер? Ты же столько вложил, – прервала нависшее молчание жена.

– Не жалко, – с фальшивой твердостью произнес Олег.

Олегу позвонил Роберт, предложил пообедать в Шантеле. Странно, они приятельствовали, общались в одной компании, но близкими друзьями не были. Бирюков настоял, чтобы они встретились без Даши. Хотя общих тем у нее с Робертом явно больше, чем у Олега.

Встреча произошла в отдельном шатре. Роберт наминал какую-то овощную бурду и запечёную камбалу, когда пришел извиняющийся за опоздание Олег.

– Ниче, ниче, у меня есть время, – Бирюков радушно протянул руку.

Подошел официант. Соколов, не изучая меню, заказал пиццу с морепродуктами и деревенский салат.

– Слушай, Олежек, слышал, вы в долину собрались, – начал Роберт.

– Есть такое дело. Разочаровался я в бизнесе в отечественных реалиях, надо валить туда, где весь прогрессивный мир сидит.

– Астафьев тот еще гнида, его полгорода замочить хотят, – Бирюков обмакнул губы салфеткой, – но бизнес все равно защищать надо. Чего ты решил взять, да и все бросить к чертям?

– Как защищать? Чем?! Все, я бизнесом не руковожу. И стратегические идеи провести не могу. Я стою и тихо курю в сторонке.

– Бизнес, дело такое. Сегодня хорошо, завтра не очень. Надо уметь разные времена переживать. В этом и суть, простоять как можно дольше при любых обстоятельствах.

– Роберт, я готов стоять сколько угодно, только не в нашей стране. Ты сам лучше меня знаешь, на чьей стороне закон, и кто тут рулит.

– Да погоди, ты, не гони. Уехать всегда успеешь. Я тебе хотел дело подсказать, – Бирюков сложил приборы и отодвинул тарелку, – Маришина знаешь?

– Нет, кто это?

– Замглавы федеральной антимонопольной службы. Маришин Игорь Викторович. Так вот, у этого Маришина давние счеты с Астафьевым. Я знаю, что он присматривается к Датанексу, но взять за яйца не может. Больно те скользкие ребята. Так вот, полагаю, что мы могли бы подсобить Маришину, подкинуть им информацию для расследования.

– Какую информацию? – Олег напрягся.

– Информацию об организованном хакерском взломе с целью поглощения быстрорастущего конкурента.

– Но у нас же нет точных фактов.

– А дальше расследование, их работа.

– Да я не верю во все это, и более того, я уже решил ехать.

– Слушай, никто тебя не держит. Только знай, что выход на Маришина у меня есть через человечка.

– Спасибо, Роберт. Даша поддерживает мое решение.

– Твоя жена – прекрасный человек, Олежек.

– Я знаю.

…

Даша вернулась домой к ужину, она весь день провела за подбивкой документации для закрытия фонда. Олег собственноручно приготовил грибную лапшу и запечённую речную форель. Он нестабильный кашевар. Простые макароны мог поставить варить в холодной воде и получить слипшиеся варево. Но когда он что-то делал по рецепту, то взвешивал до грамма, хронометрировал до минуты, и все получалось в лучшем виде. Сегодня ужин удался. А жена была молчалива, отвечала односложно и снова погружалась в свои мысли.

– Очень вкусно, – похвалила она.

– Даш, все нормально? – спросил Олег.

– Да, все нормально.

– О чем ты думаешь?

– Сегодня звонили Кривошеины, молили о помощи, Ане срочно нужна пересадка. Еще приходила Кондакова, еще Лозицкие и Фаусман. И таких больше двадцати человек. А в фонде остатки, на всех не хватит. Я… я чувствую себя обманщицей, предательницей.

– Ну, что ты, – Олег обнял Дашу, – отдай эти деньги самым тяжелым.

– Нет, я думаю на эти деньги провести благотворительный концерт, попробовать собрать какую-то сумму у частных пожертвователей, раз уж грант сорвался. Люди же ждали, надеялись…. А потом уже можно и ехать.

– Как скажешь, – Олег налил вина, – Роберт тебе передавал привет.

– Роберт? Вы виделись?

– Да, мы обедали. Он сказал, что ты прекрасный человек.

– Странно, вы же не…

– Он сам предложил. Говорит, что есть выход на зама главы антимонопольной службы. Вроде тот давно зуб на Астафьева имеет. Говорит, что если натолкнуть их на организованную хакерскую атаку, то можно инициировать расследование. Типа, надо бороться, бла, бла, бла.

– А ты что думаешь?

– А что тут думать? Не верю я в Россию-матушку.

– Но за свое ведь и вправду бороться надо. Зачем этому гаду на блюдечке крутой проект подносить? Душа-то болит, я же вижу.

– Душа болит, – сникнув, признал Олег.

Москва

У Крисы оставалась неделя до отлета, они с Мартой вызвались помочь Даше с концертом. Кристина уговорила светскую львицу Наири вести мероприятие, а ее сестра – джазовая певица Араика должна будет исполнить свои хиты. Присутствие этих див обеспечит московский бомонд.

Марта погрузилась в организацию и руководила меню, декорациями, приглашениями. Она рассказала Даше, что Полесский прекратил общение с ней, и она сама в своих подвигах решила остановиться. Ведь в снах Воронцова так и не находила ответа, где искать дочь. И сущность той Марты изо дня в день все больше проникала в эту Марту и не давала покоя.

На столиках искрилось разлитое по бокалам шампанское, многочисленные композиции из белых лилий наполняли артхаусное пространство красотой жизни. На сцене завершились пробы аппаратуры. 19.45 на часах, в фойе собралось человек пятнадцать. Начало концерта анонсировалось на восемь, концертный зал арендовался на триста человек.

Даша не могла совладать со своей нервозностью. Все еще раздавала инструкции режиссеру и ведущей, бегала в банкетный зал организовать перестановку столов, переписывала заготовленную речь. Марта с Крисой потягивали шампанское, когда она вбежала в фойе.

– Зарницких нет, Голдмана, Фадеева, да вообще никого нет!

– Я всем приглашения разослала, потом проверила, что они получены, – заверила Марта.

– Че случилось, где все? На Араику всегда толпы приходят, – Криса достала из клатча смартфон, – наберу ка Савиной, она в курсе всех сплетен.

Концерт должен начинаться, а зал пуст. Долина позвонила подруге, та ей по секрету выдала инсайт. Тусня, оказывается, знала, что будет крутой «ивент», но из-за недавно всплывшей истории про отмыв денег через фонд, никто не захотел мараться и портить свою репутацию, мало ли чем это чревато. В итоге на мероприятие собрались несколько малозначимых ротозеев, ищущих, где убить время.

Даша опрокинула бокал шампанского.

– Какая же я дура! – в сердцах выругалась она. – Я спустила оставшиеся деньги, а могла же отдать их людям. Как я …

Она больше не могла сдерживать слезы, ладони покрылись черными грязевыми разводами потекшего мейка. Уговоры подруг действовали на нее только распаляюще. Даша вырвалась из объятий Марты и рванула к выходу.