Рита Толиман - Симметрия

Взгляд мадемуазель Фреэль был немигающим, направленным внутрь, в самую глубину души. И сейчас уже было очевидно, что это взгляд настоящей колдуньи. Марта растерялась.

– Сомнения не дают двигаться впер-ред, они разр-рушают дело, – вкрадчиво вещала мадемуазель. – И если р-решение пр-ринято, надо идти до конца.

Сердце бухало, рука предательски дрожала. Марта, выдохнув, вонзила иглу в живот куклы. Она брезгливо бросила куклу на стол и заметила, что зеленые глаза-пуговицы смотрят на нее так же проникновенно и глубоко, как смотрела на нее колдунья. Воронцова отвела взгляд.

…

Зеленые глаза Снежаны были задумчивы, она наливала фруктовый чай. Кипяток наполнил чашу до краев и полился на стол. По ноге женщины струйкой побежала кровь. Выронив чайник, Снежана схватилась за живот. Стеклянный сосуд разбился на мелкие осколки.

Шингай

Маленький толстозадый Вазгеныч сегодня обрядился в модные обтягивающие джинсы, приталенную футболку с надписью «Армани» и пах несносно душным парфюмом. Наверняка, опять спровадил жену с отпрысками на отдых, а сам к Поляковой намылился. Встретил он Марту у своего магазина и повел куда-то в сторону Первомайского на окраину города. Обычно Вазгеныч просто адрес скидывал, а сейчас сам вызвался сопроводить. Странный Гурген сегодня какой-то. Суетливый, нервозный. Когда он к зазнобе ездит, обычно веселый.

Прошли интернат, свернули с главной дороги и остановились возле рощи.

– Мы пришли, – сказал Вазгеныч и закурил.

Марта недоумевала, но ждала. Через минут десять, ревя мотором, подъехала старенькая иномарка. Из открытых окон глазели похотливыми взглядами мужики.

– Их четверо! – возмутилась Марта.

– Половину долга, я сказал! Уже забыла?!

– Нет, Вазгеныч, мы так не договаривались.

Марта развернулась, чтобы уйти. Гурген ухватил ее за руку.

– Куда собралась? Иш, шустрая.

Воронцова одернула руку, но клешня армянина крепко удерживала ее. Он потянул в сторону машины. Выбежали двое парней, и, схватив Марту за руки, потащили в машину.

– Не-е-ет! Пусти, урод! – орала она.

Место возле рощи пустынное, здесь редко можно встретить людей или проезжающие машины. И сейчас в округе не было ни души.

– За урода ответишь, – парень в полосатой майке со всей дури толкнул ее на заднее сиденье, и сам плюхнулся мешком рядом. Машина отъехала.

В салоне воняло перегаром и тухлой селедкой. Чувак, сидящий слева от Марты, расслабленно откинулся на сиденье и закинул свою ногу на ее, самодовольно наблюдая за реакцией. Марта попыталась спихнуть его волосатую ляжку в зеленых шортах, но он придавил сильнее. Лучше не реагировать. Просто ждать подходящего момента.

Автомобиль выехал из города и довольно долго двигался по шоссе. Главное, не впадать в панику.

Машина повернула в сторону леса и минут через пять въехала в дачный кооператив. Марта старалась запоминать повороты.

Ворота открыл парень неславянской внешности. Лицо волевое, скуластое. Спортивного телосложения, небрит, на шее – цепь с кулоном в виде полумесяца.

Иномарка въехала во двор дачи. Двухэтажный сруб, рядом топилась небольшая баня, из трубы поднимался дым. Парни вывалили из машины.

– Марс. Глянь, какую шмару привезли, – обмениваясь объятьями с хозяином, сказал двухметровый мордоворот со шрамом через щеку.

Тот, что угрожал Марте, грубо схватил ее за руку и потянул из машины. Подошел Марс.

– Че бушуешь, Рябой. Пусти женщину. Видишь, ей не нравится, – он говорил с акцентом.

– Борзая падла. Еще сбежит, – ответил Рябой.

– Зачем сбежит? Разве гость от гостеприимных хозяев бежать будет? Отпусти ее. – Марс обратился к Марте, – Пойдем, красавица. Ты на этого кретина не обижайся, зашибленный он чутка.

Гостиная с круглым столом довольно чистенькая и опрятная. Эта свара пропившихся головорезов явно не из этого дома. Иначе бы здесь стоял бедлам и полчища пустых бутылок. Хозяин отличался от своих друзей. В этой компании Марс явно был авторитетом, на Марту при нем не покушались. Но Рябой смотрел сычем. Марс же старался проявить гостеприимство, достал дорогого вина. Воронцова вела себя скромно, а благосклонность хозяина принимала. Только он сейчас сдерживал эту свару.

После Марс повел ее в баню, попросил его парить. В парилке воздух сильно жгучий, трудно даже войти и привыкнуть. Марта прикрыла уши и села на корточки. Он посмеялся над ней, назвал тургеневской барышней и долго парился сам. Наконец-то с ведром воды выбежал на улицу, что-то прокричал непонятное на тарабарском. И вернулся. С его тела поднимались клубы пара. Разгоряченный и красивый сел на диван в предбаннике и обнял завернутую в простыню Марту.

– Массаж сделаешь?

– Конечно.

Марс распластал на кушетке свое могучее тело. Среди клиентов Воронцовой нечасто встречались мужчины в подобной форме. Она водила руками по широкой спине. Хоть и не знала техник массажа, но прикасаться было приятно, и руки сами делали щипки и поглаживания. Он расслабился. И рассказывал о своем близком человеке.

– Порезал я их. Всех, тварей, – нависла пауза. – Любил я сестру, вместо мамки она была.

Марс повернулся и прижался к Марте. Она достала заправленный уголок простыни на груди, махровая ткань соскользнула вниз. Колючая щека прильнула к ее голому животу. Воронцова гладила по жестким как проволока волосам. Большого, нежного, зверя. Марс неожиданно оттолкнул ее.

– Ты слишком хорошая. Не хочу я так. И братишкам не дам. Придешь ко мне, когда сама захочешь. Услышала?!

Марта робко кивнула.

– Пивка принеси.

Обмотавшись простыней и, прихватив мобильник, она вышла из бани. Легкие заполнил свежий воздух. Опустилась спасительная тьма. Вокруг – тишина, никакого движения. Из дома донесся взрыв пьяного гогота. Нет, Воронцова, туда не пойдет. За баней послышался шорох. Застыла. Может ее пасут? Из-за угла выбежал котейка и положил к ногам полудохлую мышь. С облегчением выдохнула и спешно направилась к воротам.

– Куда намылилась? – резанул тишину громкий окрик.

Из-за угла дома вышел Рябой, застегивая ширенку.

– Марс пиво просит, – нарочито уверенным голосом сказала Марта.

– За воротами пиво не наливают. Сбежать хотела?!

Рябой подошел так близко, что его заячья губа нависала прямо над ее глазами. Разило ацетоном. Воронцова попятилась. Бандюк прижал своим грузным телом ее к забору.

– Сделаешь по-тихому, отстану от тебя. А нет, так домой не вернешься, пОняла? – тихо процедил он.

– Марс сказал не трогать меня, – Марта старалась казаться уверенной.

– С Марсом я разберусь, за ним есть должок.

В живот уперлось лезвие ножа.

– Усекла?

Рябой схватил ее за руку и потянул в дом.