Ольга Чернова - Белый пепел. Цикл «Принцесса Эйр'бендера». Книга 3.

– Пока ничего, но… – я окинула друзей взглядом. – Когда придёт час, мы все явимся на Рождественский бал, а пока пусть считают, что справились с нами…

Я взглянула на своё отражение в большом зеркале на стене: пышная юбка тёмно-синего цвета, расшитая золотом с бриллиантовой пылью, тугой корсет, расшитый драгоценными камнями, и тончайший шифон на руках. Голову украшала элегантная корона с тонкими шпилями.

– Мам, ты так красива, – ахнула дочь, когда я вышла к ним.

– Как и ты, – я провела по её щеке.

– Только я переживаю, что пудрово-розовый был объявлен цветом этого года, – мялась Жо-жо.

– Я знаю, – уверенно кивнула я. – Ты помнишь, о чём я тебя предупреждала?

– Мам! Ты меня в сотый раз спрашиваешь! Помню! От тебя не отходить… Со всеми вести себя дружелюбно и холодно в то же время. Бабушку и дедушку называть только по регалиям, – перечисляла она. – Мы уже опаздываем!

– Ну что, мой красивый муж, – я поправила воротник фрака Луи, – готов?

– За тобой хоть в самый ад.

– Туда и направляемся, – кивнула я холодно.

Мы остановились в гостинице, в том самом номере Луи, который он выкупил ещё пятнадцать лет назад. Здесь давно никто не появлялся, поэтому мы без труда слились с толпой.

Подойдя к двери нашей комнаты, я стукнула один раз, говоря тем самым, что мы готовы. Дверь открылась, на пороге стояли сенсей Тору и Хосе.

– Ваше Высочество, – они поклонились, сложив ладони перед собой.

Я направилась к выходу, держа спину прямо и не замечая никого вокруг. Уже было поздно, и все приезжие были уже на балу, а остальные мирно спали. Только несколько зевак, открыв рты, провожали нас взглядом.

Сев в машину, я выдохнула на мгновение.

– Волнуешься? – Луи сжал мою ладонь.

– До безумия, – ответила дрожащим голосом я.

– Я восхищаюсь тобой, – муж коснулся губами моей кисти, – ты очень сильная, смелая и красивая.

– Как же последнее не добавил бы, – ухмыльнулась я, немного отвлекаясь.

– Хотел вначале сдержаться, но не смог. Выше моих сил.

Я совсем не смотрела в окно, а если и выглядывала, то ничего не замечала. Все мысли были заняты встречей с отцом. Ведь мы не виделись долгие пятнадцать лет. И сейчас он уверен, что победил меня и его мечта, что на трон сядет сын, сбудется.

Машина довезла нас до ворот замка, откуда курсировали кареты.

– Все уже на месте, – лениво сказал кучер, когда к нему подбежал Хосе, – мы дальше не поедем.

То ли испанец пригрозил, то ли уговорил, то ли рассказал правду, но мужчина встрепенулся, и через минуту мы уже тряслись в карете, направляясь прямиком к входу в за́мок.

На крыльце стоял неизменный начальник императорской службы безопасности, отдавая указания охране. Его седые волосы поблескивали в свете фонарей, морщинистое лицо выражало обеспокоенность происходящим. Я шла уверенно, не мешкая, держа голову высоко.

– Император зашёл, – строго говорил он, – никого больше не впускай.

Хосе подбежал к нему, что-то объясняя. Омер-бей вытаращил глаза на нас и застыл.

– Дядюшка Омер, – улыбнулась я, проходя мимо.

– В-ваше Высочество, – неуверенно поклонился он.

– Объявишь! – Хосе ругался с герольдом, который оповещал о прибытии гостей.

– С меня шкуру снимут, – противился он, – сейчас император речь говорит!

Мы подошли к самому входу.

– Ма-ам? – Жо-жо неуверенно посмотрела на меня.

– Ничего не бойся, мы с папой идём за тобой.

– Объявляй! – я услышала хриплый голос Омер-бея, который приставил кинжал к горлу герольда.

– ВНИМАНИЕ! – закричал тот во всё горло, – Её Императорское Высочество Катрин фон Кэролинг Бланшар Вонреч-Бранд де Лортифор.

Все замерли, расступаясь и с любопытством и осторожностью поглядывая на нас. Жозефина шла впереди, мы с Луи шли на небольшом расстоянии от неё. При внешнем спокойствии я ужасно нервничала, сердце стучало как бешеное. Я видела только конечную цель, не обращая внимания на остальное окружение.

– Её Императорское Высочество Жозефина фон Кэролинг Луи Вонреч-Вэнд де Лортифор.

По мере приближения к трону я всё отчётливее видела лицо отца. Впалые глаза и щёки, седые виски, глубокие морщины по всему лицу, болезненный цвет кожи, казалось, что он все эти годы не видел солнца.

Он смотрел на нас, словно на привидения, словно мы вернулись с самой преисподней.

Леонор, сидевшая слева от мужа, тоже была крайне удивлена и напугана и, скорее всего, больше переживала, что сейчас всё идёт не по плану.

– Ваше Величество, – поклонилась Жозефина, когда мы дошли до них.

Император никак не отреагировал. Его глаза бешено бегали от меня к дочери, и, казалось, Луи был единственным человеком, которого узнал отец.

– Соскучился, Император Кристофер? – язвительно сказала я, – что замер? – Я встала рядом с ним. – Поданные ждут начало бала.

Не дождавшись его ответа, я повернулась на гостей и громко сказала:

– И пусть начнётся бал!

Тут же заиграла музыка и начался вальс. Я стояла по правую руку трона отца, как и подобало наследнице. Жозефина стояла рядом со мной.

– Катрин, дочка, – подошла мама, – это ты?

– Да, Ваше Величество, сильно плакали по мне? – холодно спросила я. – Не прошло и полгода, а вы устраиваете пышный бал, как будто ничего не случилось.

– С тобой, как и прежде, невозможно разговаривать! – фыркнула она. – Я думала, ты повзрослела, а ты всё та же взбалмошная девчонка! – Леонор развернулась и отправилась разговаривать с другими гостями.

– Мам, – шепнула Жозефина, – я хотела заговорить с бабушкой, познакомиться, но она даже не взглянула на меня.

– В этом вся она, – кивнула я, – не бери в голову.

– Сестра, – к нам подбежал Эрик и поцеловал мою руку, – я не верю, что ты жива!

– Жива, – кивнула я, – уже примерил корону?

– Не говори глупостей, я даже думал, что после того, как отец оставит трон, передать всю власть парламенту. Какой во мне смысл?

– Это пока, потом вошёл бы во вкус.

– Катрин, – с укором посмотрел на меня брат. – Ваше Высочество, – он поцеловал руку Жо-жо, – ваша мечта сбылась?

– Да, Ваше Высочество, – кивнула она.

Все августейшие особы подходили, выказывая почтение. Наигранно радовались нашему чудесному спасению и восторгались красотой и учтивостью Жозефины. Девушки-танцоры сливались в нежно-розовое безумие, разбавленное чёрными фраками юнош.

Ничего не изменилось за эти пятнадцать лет: те же стены с фресками и полы из мелкой мозаики. Оркестр на балконе и «сливки» общества, расхаживающие с бокалом шампанского.

– Я приказала, чтобы вам подготовили комнаты, – как будто между прочим сказала Леонор, подойдя в очередной раз к нам.

– Спасибо, но нам на троих достаточно одной.

– Это неприемлемо, чтобы взрослая дочь спала в одной постели с матерью.