Галина Аббас - Ёкка. Начало

– Угу… – буркнула я. Ната ерзала у моих ног, подбирая слова для отпора врагу. Посягнуть на святое – означало подписать себе же смертный приговор. А святым было все, что относилось к процедурам – будь то отбеливание зубов или посещение солярия.

– Скажите, Ильнес, – теперь поморщилась я. – А я могу хотя бы узнать, где находится этот ваш офис? Или это тоже секрет? И какие у меня есть гарантии, что Вы меня не похитите, не продадите куда-нибудь в рабство?

– А я бы не против попасть в рабство к арабскому шейху! Представь, богатый красивый муж-шейх, сидит на нефтяной вышке в окружении своих прекрасных жен…

– Нат, сажают только на кол, это раз, а во-вторых, паранджа тебе не пойдет и рабыня из тебя не очень.

Ильнес улыбнулся. Впервые. Как-то холодно и колюче.

– Скажем так, в Европе. Долетим за пару часов. И если захотите, вечером уже будете дома. Готов буду возместить все Ваши неудобства и обещаю, что Вы меня никогда не увидите больше.

Опять загадка. Он подошел к двери, подразумевая, что наш разговор закончен.

– Если примите мое предложение, буду рад видеть Вас утром на ресепшене. Увы, мое пребывание тут закончено. И завтра в любом случае, я покидаю это приятное место.

Ната всю дорогу до нашего номера молчала. Видимо, она просчитывала личный ущерб от отмены маникюра и, как оказалось потом, одного свидания. Когда она успела?

Как-то само – собой решилось, что ехать надо. Я не авантюрист по натуре, но…, наверное, впервые в жизни мне захотелось рискнуть. Хотя, собственно, чем? Одним днем отдыха? Смешно. Своей жизнью? Еще более смешно. Этот риск у нас ежедневный. В метро взрывы, самолеты падают, автомобили попадают в аварии, в домах взрывается бытовой газ и происходят пожары. Я думаю, достаточно.

Ната принялась паковать чемодан. Из тех пяти, что она взяла на две недели отпуска она решила сформировать один. Или два. Но не больше трех. И что, что на один день? Мало ли, мы можем пойти на прием к президенту, поехать кататься на лыжах, на яхте, на воздушном шаре, мы можем попасть на мега-крутую вечеринку, мы можем… Короче она уложила обратно все вещи, оставив в номере только пляжный халат и туфли, которые ей сильно были малы. На вопрос – на фига она их покупала, Ната не нашла ответа. Понравились и все тут.

Я решила поступить более благоразумно и взять только сумку с паспортом и деньги.

Я не знаю, как люди некоторых профессий и слоев изображают радость, но наш новый друг, увидев наше «семейство», готовое к пикнику, едва ли не откусил от удивления сам себе язык. То, что вчера вечером называлось «Я буду рад Вас видеть», сегодня утром превратилось в немую сцену с оцепенением всего организма. Впереди процессии гордо шествовала Ната на тринадцатисантиметровых шпильках. За ней шли три румбоя и тащили за собой четыре чемодана, злобно посматривая друг на друга. До этого они минут пятнадцать ссорились на тему – кому достанется наиболее тяжелый чемодан. И за ними скромно плелась я, перекинув через плечо любимую сумку и радуясь любимым кроссовкам. В конце – концов, никто не говорил о том, что нас ждет званый ужин у президента, а значит, я вольна одевать то, что считаю нужным. Логично?

Вполне.

– Доброе утро! Мы готовы! – Ната вытянулась струной перед Ильнесом.

Я помахала приветственно рукой. Театральная пауза явно затянулась. Ильнес переводил совершенно квадратные глаза с чемоданов на Нату, потом на меня и опять на чемоданы.

– Ну, мы едем? – хозяйка багажа явно изнывала от нетерпения.

– Эээ… Да. Доброе… Эээ… я несколько… То есть – это Вам зачем? – Он указал на сумки кивком головы, и прежде чем Ната успела пуститься в долгие объяснения, которые вполне могли бы сорвать любую поездку, я сказала:

– Это – стратегический запас на случай войны, катаклизмов, Армагеддона и рабства. Пожизненного. Короче это неприкосновенный запас.

– На один день? – Уточнил молодой человек.

– Угу. – Ответила я тоном, словно это само собой разуметься.

Ната преданно смотрела в глаза всем – от румбоев до меня. Честное слово – щенок спаниеля. Наивный. Доверчивый. Непроходимо глупый.

– Это… Это придется оставить. Я не то, чтобы против… Но… эээ… это явно лишнее.

Следующий час у нас ушел на приведение в чувство Наты, которая почти что грохнулась в обморок от такой наглости. Если маникюр и свидание она пережить еще могла, то вот расставание со своей одеждой, обувью и косметикой – уже перебор. В итоге мы нашли компромисс. Ей разрешили взять косметичку, а я ей пообещала двухдневный шопинг. По возвращению. Ко входу подъехала черная машина, разумется, с тонированными окнами, разуметься. Водитель каким-то шестым чувством понял, что мы погрузились и усадили одну особую Мадам на место, пристегнули, на всякий случай, и только тогда тронулся с места. До аэропорта ехали молча.

Нас провели мимо регистрационных стоек и зоны досмотра. Впереди бежала смуглая девушка с рацией, болтающейся на цепочке и с черной папкой в руках. Она нас встретила у дверей, бледная, не смотря на свою смуглость, как смерть, словно увидела призрака и тут же пустилась рысцой, расталкивая пассажиров и охрану. По мановению ее руки перед нами распахнули двери, у которых нас ждала уже служебная машина аэропорта, которая и отвезла нас к самолету. Никакого тебе паспортного контроля, никакого тебе досмотра. Ната восхищенно озиралась вокруг, гордая своим особым положением и искренне пыталась угнаться за нами на шпильках.

Самолет стоял со включенными двигателями, пилоты проверяли закрылки на крыльях и хвосте, и это создавало впечатление, что самолет нервно подергивается. По сравнению с большим лайнером, на котором мы летели сюда, он казался совершенно крошечным, но по сравнению с другими частными самолетами, которые я часто вижу в аэропортах – он был огромен. Наверное, с наш Ту-134. Может, чуть больше. Однако выглядел он по сравнению с нашим Ту-134 – фантастически.

Во-первых, самолет был… черным. Абсолютно черным. И матовым. С затемненными стеклами иллюминаторов. У него была какая-то особая конструкция фюзеляжа, которая придавала самолету вид хищной птицы. Обтекаемые крылья венчали два двигателя и ярко-мигающие фонарики довершали облик. А ближе к кабине серебристыми буквами были выведены уже виденные мною инициалы. Видимо, это название фирмы. Правда, не подозреваю, когда это НАШИ конструкторы и техники могли изобрести такую красоту и самое главное, как они могли утаить ее ото всего мира. Я не фанат самолетов и ничего в них не понимаю, но довольно часто бываю в аэропортах, да и несколько раз была на международных авиасалонах. Из интереса или по долгу службы. Но ничего даже отдаленно похожего там не наблюдалось.