Татьяна Бот - Имя звезды

– Ты… ты… – Рада буквально задыхалась от ярости, – ничего, я научу тебя разговаривать почтительно, вот посидишь без еды пару дней – посмотрим, как запоёшь, – сквозь зубы прошипела девушка и вышла, захлопнув дверь.

Лаэрта услышала, как с той стороны дверь закрыли на ключ.

– Право, не понимаю, как я умудряюсь так быстро заводить врагов, я же вроде ничего не сделала? – в полной растерянности заметила оставшаяся в одиночестве девушка, садясь в кресло у камина. – И что, интересно, все в этом замке хотят непременно поморить меня голодом?

Девушка замолчала, поняв, что немного странно разговаривать в пустой комнате вслух.

Всерьёз она стала принимать ситуацию лишь к вечеру, когда ничего не изменилось. Из комнаты её не выпускали, лишь принесли воды и ведро для, так сказать, естественных нужд. На следующий день к обеду её в сопровождении охраны привели в зал, в котором они за день до этого так миролюбиво ужинали. Сейчас, к огромному сожалению Лаэрты, на это рассчитывать не приходилось.

За обеденным столом прямо по центру сидела, нет, даже восседала Рада, с явным удовольствием она заметила:

– Я подумала, что тебе наверняка наскучило сидеть в одиночестве.

Несмотря на некоторое чувство голода, то и дело напоминавшее о себе, Лаэрта осталась стоять на месте, ожидая подвоха.

– И, безусловно, раз моему отцу из-за тебя пришлось столь срочно покинуть дом, для тебя отведено почётное место.

Лаэрта едва заметно кивнула, что ж, отсутствие хозяина замка в некотором роде объясняло перемены в её существовании, оставалось, однако, малопонятно, как его отъезд связан с ней.

По знаку Рады в зал вошли двое стражников с оковами в руках. Лаэрта была настолько ошеломлена, что даже не пыталась сопротивляться. Один из обручей закрепили на её запястье, другой же на стене, тем самым ограничив её передвижение двумя метрами цепи.

– Будешь сидеть здесь, пока не научишься почтительно разговаривать с теми, кто выше тебя! – заявила Рада, вновь неуловимо превратившись из очаровательной девушки в злобную собачонку.

– Если уж ты так настаиваешь, – несколько придя в себя, спокойно заметила Лаэрта, скромно опустив глаза к полу, – то если смотреть с этой точки зрения, я тебя сантиметров на десять выше.

– Ах ты!.. – Рада захлебнулась собственным гневом и выбежала из комнаты, так ничего и не придумав.

– А нервные клетки беречь надо – они не восстанавливаются, – не смогла отказать себе в удовольствии крикнуть ей вслед Лаэрта, которая, несмотря на своё довольно плачевное положение в данный конкретный момент времени, чувствовала себя на удивление хорошо и по непонятным даже для себя причинам веселилась.

По крайней мере её приковали рядом с окном, на вид из которого она могла любоваться часами, испытывая непередаваемое эстетическое удовольствие от созерцания. Пища духовная, однако, никак не могла заменить пищу материальную. А Лаэрта не ела уже достаточно давно, чтобы начать ощущать её недостаток.

Ночью её разбудил один из стражей. С почему-то виноватым выражением лица он протянул ей тарелку с едой. Тряхнув головой, девушка убедилась, что это ей не снится. Раздумывая над предложением, Лаэрта решилась спросить:

– Тебя не накажут, если узнают?

– Никто не узнает.

Девушка наконец решилась и приняла тарелку из его рук, но всё же решила узнать, почему он ей помогает.

– Не подумайте, что мы здесь держим пленниц постоянно, – явно смущённый, заметил охранник: – Я уверен, как только приедет Озар, всё встанет на свои места.

Так же прошли последующие трое суток. Днём Рада пыталась всячески досадить Лаэрте, что в итоге заканчивалось только тем, что она в гневе выбегала из зала. Ночью же кто-то из стражи приносил ей еду.

На третий день Лаэрте всё это порядком поднадоело, и она вяло подумала, что для разнообразия оковы могли быть и послабее. Впрочем, вскоре она действительно заметила, что наручник на её руке немного разболтан. Вся ночь ушла на то, чтобы расшатать его ещё больше. И о чудо! К утру она, немного ободрав кожу, смогла вытащить руку.

От неожиданно обретённой свободы Лаэрта даже растерялась. Всё же, взяв себя в руки, она побежала к выходу, но опоздала на каких-то несколько минут, так как именно в этот момент в дверях появилась Рада. Вновь растерявшись, Лаэрта вернулась в зал и тут же пожалела об этом. Ей ничего не стоило просто оттолкнуть Раду с пути, а теперь она вернулась в зал, из которого не было выхода. Взгляд то и дело натыкался на кольцо в стене, к которому она была прикована в течение нескольких дней, что здорово мешало трезво мыслить. Рада, только сейчас поняв, что пленница освободилась, неожиданно завопила и побежала к ней. Поддавшись порыву, Лаэрта вылезла в окно и встала на карниз. Она не успела сообразить, зачем это сделала и что собирается предпринять дальше, как её сзади за волосы схватила Рада.

Теперь Лаэрта не могла ни повернуться, ни сделать шаг в сторону, так как Рада тут же намотала волосы на кулак и сильно тянула на себя, между тем продолжая звать стражу. Так и не успев подумать о том, что делает, Лаэрта на ощупь схватила один из своих ножей, так любезно подаренных Избором, и, закинув руку назад, провела по волосам. Освободившись, она тут же развернулась на 180 градусов, оказавшись лицом к лицу с Радой. Та ещё не успела понять, что произошло, и стояла с её волосами в одной руке. При взгляде на них Лаэрта чуть не заплакала: она и не думала, что они настолько красивы – истинное серебро. Лаэрта неверяще провела рукой по волосам, которые закончились непривычно быстро.

Девушки стояли, глядя друг на друга, долгие две минуты. Ни та ни другая не могли осознать того, что произошло. Их душевный тет-а-тет прервали появившиеся наконец в дверях стражи. Поняв, что сейчас её втащат в зал и всё начнётся по новой, Лаэрта неожиданно поддалась шальной мысли «умирать, так красиво». Всё так же глядя на Раду, она улыбнулась и, плавно раскинув руки, грациозно откинулась назад. Она успела заметить, как вытянулось лицо Рады, а затем почувствовала всю красоту свободного падения.

Летя вниз, Лаэрта запоздало испугалась того, что натворила. В одно мгновение перед ней пронеслись все события последних месяцев: и короткое знакомство с принцем, и долгое путешествие с цирком, и последнее нелепое недельное заточение. Оставаясь неисправимым оптимистом, девушка почти весело подумала: быть птицей сейчас было бы очень кстати.

Земля между тем неукоснительно приближалась, ведь, как бы ни глубока была пропасть, и у неё всегда есть дно. Но в какой-то момент всё изменилось. Небо и земля несколько раз поменялись местами, а затем вдруг всё стало чёрным. Полагая, что уже разбилась, и испугавшись того, что это не конец, Лаэрта неистово забилась. К её удивлению, чернота вдруг пропала, а движения перестали быть скованными. Не сразу она заметила, что встречный воздух уже не бьёт её тело, как отбойный молоток, а земля приближается как-то замедленно. Спустя долгие две минуты Лаэрта решилась оглядеться, лишь за тем чтобы убедиться, что мир стал чёрно-белым. Неопознанные перья по бокам после некоторого раздумья были признаны крыльями. Похоже, её крыльями!