Фёдор Летуновский - Три сестры

До приезда в Натон я рассматривал Самуи только в качестве перевалочного пункта, но уже через сутки понял, что уезжать отсюда не надо. Мелкое море проблемой для меня не являлось, а жильё, после безуспешных блужданий по задворкам, нашёл с помощью работающей на пирсе прожжённой тётки под псевдонимом Мадам Марина. Она и свела меня с домовладельцем по имени Ки – невысоким усатым тайцем, который в первый же день откуда-то раздобыл для меня газовую плиту с баллоном, сушилку для одежды, чайник, посуду, таз для стирки и прочие необходимые мелочи.

Мой деревянный дом состоял из гостиной со столом и скамьёй, спальни с кондиционером, второй спальни, большей похожей на чулан, кухни и просторного душа с туалетом. Его внутренняя отделка немного обветшала, но это не вызывало отторжения. Я не нашёл в нем никаких следов прошлых жильцов, возможно, он давно пустовал, впрочем, как и соседний, а так же трёхэтажное, более новое строение напротив. Всё это находилось на окружённой забором территории, имевшей небольшой двор с цветущим садом и искусственным, работающим от электричества маленьким водопадом. Кроме меня там никто больше не жил.

Первые дни Ки часто приезжал и интересовался, всё ли работает и не нужно ли чего ещё привести. Я угощал его красным и зелёным чаем, а он присматривался ко мне, поливая из шланга свои цветочки. И когда увидел, что в половину седьмого утра я уже делаю йогу, а вечером не вожу домой проституток и пьяных ледибоев, то и успокоился.

Так как из-за больших расстояний на острове необходим личный транспорт, то сразу же после выдачи ключей домовладелец отвёз меня в веломагазин, где немного поторговавшись, я приобрёл себе неплохой горный байк, и первые две недели занимался исследованием своей территории – мест, куда можно добраться, крутя педали. Так и открыл для себя тихий мир западного побережья, а сложив впечатления о нём в цельную картину, назвал это место Страной Отливов. Да, море в закатной части острова действительно мелкое и единственный пляж с глубокой водой, пригодный для плавания в любое время суток, располагался километрах в восьми от моего дома, но доехать туда не сложно, дорожное движение здесь относительно безопасно. Никто не ломится вперёд, чтобы успеть первым, на поворотах все смотрят по сторонам, пропускают друг друга, а если тебе сигналят – то только по делу.

Благодаря одному русскоязычному ресурсу острова я обнаружил пару мест, где, если сидеть вечером на закате, мимо тебя пройдут два или три человека. Ну, ещё пейзаж дополниться несколькими местными женщинами, что просеивают песок и собирают ракушки. А растут здесь лиственные и хвойные деревья, под которыми хорошо укрываться от солнца, потому что в отличие от кокосовых пальм, с них ничего не падает.

С двух сторон от города располагались два больших по территории храмовых комплекса, по-тайски называемых словом «Ват». Бывало, что я заходил туда и несколько раз даже попадал на праздничные службы, а если, находясь в самом городе стоять лицом к Сиамскому заливу, то слева и справа от тебя горизонт скрывали два одинаковых мыса. У одного из них, увенчанного маяком, я и жил, а к другому, с военно-морской базой, приезжал плавать. И всё это, освоенное мной для ежедневных перемещений пространство напоминало зеркальный симметричный пейзаж – самодостаточный, лишённый какой-то экзотики и настолько привычный, словно я явился сюда очень и очень давно.

Я познакомился со своими соседями, хозяевами бара Марком с острова Мальта и его тайской девушкой Ио, а так же обнаружил неподалёку Музей Раковин, владельцем которого оказался чудаковатый шестидесятилетний дядечка, которого я часто встречал потом в городе.

Вечером в Натоне и его окрестностях тихо, все достаточно рано ложатся спать, лишь один из дальних ресторанов, название которого как-то связано с пиратами, был открыт до полуночи. Из него доносилась живая музыка – какой-то заунывный сопливый рок, мешающий мне засыпать, пока я не догадался делать это, слушая лекции по литературе. Лишь один раз, прямо напротив моего дома всю ночь шумно гуляла китайская свадьба, и так как спать я совсем не мог, мне пришлось к ним присоединиться. Там мне сразу налили виски и я, поздравив жениха и невесту, танцевал с расфуфыренными девушками и подпевал песням на китайском языке.

Чтобы закрыть тему дальних передвижений, я прокатился на местной маршрутке под названием «сонгтэо» к двум популярным пляжам на противоположной стороне острова – Ламай и Чавенг. Первый представлял из себя четырёхкилометровую полосу жаркого песка, а местная публика напомнила мне условные «Сочи». Второй же пляж, самый тусовочный, показался мне более интересным, но существование там сильно напоминало жизнь в большом городе, и я лишний раз убедился, насколько правильный совершил выбор, поселившись недалеко от Натона. Так же разочаровал меня Большой Будда, который оказался не храмом, а специально построенным для туристов аттракционом, но я всё равно прошёлся по периметру верхней галереи, ударив бамбуковой палкой в каждый колокол и пожелав избавления от страданий всем живым существам. На этом мои дальние поездки закончились, только пару раз в месяц я приезжал по четвергам на север, в Маенам, когда там проходила ярмарка, чтобы набубениться недорогими коктейлями, побродить среди толп людей и снова вернуться к своим безлюдным закатным пляжам.

Тем временем остров готовился к главному событию февраля – китайскому новому году, в городе всюду висели круглые красные бумажные фонарики и продавались специальные пироги – мой домовладелец Ки подарил мне один такой в канун праздника.

Мир наполнился для меня простыми и интересными мелочами: как-то, возвращаясь с пляжа, я увидел птичьи соревнования. На специально устроенной для этого поляне большое количество людей с клетками по очереди подвешивали их на конструкцию из железных реек, примерно по четыре-пять одновременно. Потом они около минуты осматривали их, что-то решали и на их место приносили новые клетки. Я наблюдал за этим с дороги и не совсем понял смысл происходящего, но такое массовое действие меня позабавило. А один раз в поисках места для заката я свернул с кольцевой дороги и наблюдал купающегося в небольшой реке буйвола. Иногда он почти полностью погружался, и из воды торчали только кончики его рогов, а потом на поверхности появлялась голова, и тогда он становился похож на дракона из китайской мифологии или мультфильма Миядзаки. И, кстати, я потом пытался опять приехать в это место, но так его и не нашёл.

Короче говоря, ничего особенного со мной не происходило, но в тоже время, постоянно было на что посмотреть. В самые первые дни, просто поехав в город за продуктами, я стал свидетелем уличного шествия с танцующими женщинами, барабанщиками в зелёной форме и едущей за ними открытой повозке, где с торжественным видом восседали усатые военные в бежевой форме и буддийские монахи в оранжевых кашаях. У въезда на территорию храма их торжественно встречали, выстроившись по сторонам, мальчики и девочки в различной по цвету школьной форме.