Ирина Ангелова - Боль Миры

«Королла» выжимала, сколько могла, по рыхлой земле ей было непросто, но Лев не сомневался. Он позвонил куда-то – вызвал подмогу. На этот раз Мира спорить не стала.

Какое-то время они колесили по деревне зигзагами, пока не остановились возле реки. Лев сосредоточенно выглядывал на дорогу из-за кустов. Полицейской машины не было видно, зато вскоре появился серебристый минивэн. То ли «рено», то ли «пежо» – Мира их вечно путала. С водительского места выскочил парень, от него резко повеяло адреналином.

– Бери свои вещи, пойдём, – приказал Лев.

Мира повиновалась.

– Садись, – он указал на минивэн, а сам задержался на улице.

Тот парень явно не был из свиты Баски, иначе Льва бы не накрыло такой волной облегчения. Доверие тянулось почти осязаемой ниточкой от одного к другому.

Они обменялись машинами, и «королла» укатила. Лев же не торопился заводить фургон.

– Это твой друг?

– Брат.

Вот это неожиданно. Видимо, она хмыкнула, потому что Лев вдруг посмотрел на неё вопросительно.

– Вы непохожи. Ты выше ростом, он брюнет, ты блондин, глаза…

– Скажи мне лучше, кто эти волки?

Мира так не хотела возвращаться к объяснениям: Лев был совсем не посвящённым в тему эмпатии, и это было как первоклашке алгебру разжёвывать. Но раз он тоже подвергался опасности, нужна была предельная ясность.

– Тёмные эмпаты, – ответила она.

– Я же просил говорить проще.

– Они такие же, как я.

– И что им нужно?

– Они набирают отряд.

– Откуда ты знаешь? – он выдавал вопросы, как заправский следователь.

– Баски прятал меня от них. Они разыскивают эмпатов по всей стране.

– А почему «тёмные»?

– Баски их так назвал, они ведут кампанию по разоблачению глав корпораций. Они считают себя «робин-гудами», но на деле это обычная война за место под солнцем.

Зазвонил телефон Льва.

– Пора, – объявил он, и фургон, наконец, тронулся с места.

***

Они добрались до Хабаровска поздно ночью. Всю дорогу Лев и Мира спорили, сообщать о случившемся Баски или нет. Договорились не поднимать шум, пока ситуация не выйдет из-под контроля. Лев корил себя, что поддался уговорам этой неугомонной, хотя, по правде говоря, расписываться в своём провале перед Баски ему не хотелось.

Они сняли номер с двумя кроватями. Лев отзвонился брату, Мира почти сразу рухнула в постель. Свет в номере погас, и только холодный огонёк зарядки очерчивал силуэты штор, стульев, заваленных одеждой, и массивной люстры.

Дима оставил в минивэне пистолет, и Лев взял его с собой в гостиницу.

Он сунул руку в рюкзак возле кровати и нащупал металлический ствол.

– А при чём здесь цветы? – вдруг спросил он. Получилось внезапно громко.

– Давай завтра, а? – уставшим голосом отозвалась Мира, отворачиваясь к стене.

История Миры вдруг вышла на первый план в его голове. Прожить тридцать-два года и не знать о существовании эмпатов… Льву казалось, что его посвятили в тайное общество, доверили сакральную тайну Земли, и теперь он некий агент по защите этой тайны. Ему снилось, что он выходит в космос на корабле, летит с огромной скоростью по бесконечной космической магистрали. Вглядывается вперёд – чёрная пустота, но он всё равно вглядывается.

Лев оборачивается, ищет кого-то в салоне. Позади бессчётные ряды пассажирских кресел, и все пустые. Он пытается найти хоть одного человека, чтобы спросить, куда они летят и почему нельзя домой. Он ищет, ищет, пока в темноте последнего ряда его не встречают два горящих глаза…

Лев сел в кровати. Номер отеля был тот же, шторы те же, та же одежда на стуле. Никакого космоса, никаких горящих глаз.

Стоп… Где Мира?

Опять двадцать пять…

Лев позвонил – подушка на соседней кровати завибрировала. Телефон она с собой не взяла, как и другие вещи: вон её расчёска, а там рюкзак и свитер.

Семь утра – может, она завтракает?

На ресепшне Льва встретила та же дама в очках, что размещала их прошлой ночью.

– Доброе утро, – она улыбнулась, спрятав чашку чая за стойкой. На бейджике читалось: «Екатерина Михайловна».

– Со мной была девушка. Где она?

– Ох, вы что же, её потеряли?

– Вы видели её здесь? Может, в ресторане?

– Я только что оттуда – в ресторане никого… Хотя… пару часов назад она выходила в парк…

– Парк?

– Ну, да, наш малый парк. Гуляла там под дождём. С зонтиком, – Екатерина Михайловна расплылась в рекламной улыбке. – А у нас парк красивый – наша гордость…

– Где это?

– Пойдёмте, пойдёмте, – женщина повела его по коридору, поправляя кудри. Большой отель, видимо, бывший когда-то санаторием, каждым уголком напоминал о прошлом веке: высокие потолки, лепнина, лестничные перила цвета варёной сгущёнки…

Вскоре они оказались у стеклянной двери, откуда открывался вид на сосново-еловый парк.

Лев повернул ручку и сделал шаг.

– Там мокро – всю ночь лило, – предупредила женщина, и Лев тут же растянулся на чернозёме. Сзади раздались причитания Екатерины Михайловны.

– Стоит подумать о брусчатке, – процедил он, поднимаясь на ноги и оглядываясь. Не такой уж и большой парк – вон пост охраны виднеется, а там забор…

Секундочку, это что там между деревьев?

Едва справляясь с каждым шагом – кроссовки ездили в чёрной жиже – Лев направился к ярко-зелёному зонту, застрявшему между мрачными мокрыми елями. Под одной из них лежала Мира, размашистые ветки почти полностью покрывали её тело.

– Эй, – он потянул её к себе. – Мира!

Екатерина Михайловна уже стояла рядом, охая и подзывая охранника.

– Боря! Боря, в скорую звони!

– Нет! – среагировал Лев. – Не надо скорой.

Мира открыла глаза.

– Эй, вставай, – он аккуратно посадил её. – Ты как?

– Да,… всё супер. Что случилось?

– Это ты мне скажи. Встать можешь?

– Легко, – кряхтя и опираясь на руки Льва, Мира поднялась на ноги. Её кудрявые волосы слепились грязью на затылке, и вся одежда сзади тоже была чёрная.

– Какого чёрта, посмотри на себя! – брызнул Лев. Теперь придётся ждать, пока она помоется. И пусть только заикнётся о химчистке!

– Что случилось, милочка? – щебетала Екатерина Михайловна.

Подоспевший охранник схватился за голову:

– Ой, божечки! Как же это? Она была жива-здорова, когда уходила!

– Тихо! – Лев бросил на него строгий взгляд. – Тебе смену пора сдавать, – кивнул на мужчину, топтавшегося возле сторожки. – Иди, сдавай. Да и вы, Екатерина Михайловна, всю ночь проработали, устали – вы бледная. Когда домой?

Она ошарашенно глядела то на Льва, то на Борю.

– Да, сейчас уже пойду…

– Вот и отлично, отдыхать надо больше, – заключил Лев и повёл Миру в здание.

– Сейчас приму душ, и поедем. – Она заметила грязь на его колене. – А ты чего такой чумазый? Переодеться бы…