Ирина Ангелова - Боль Миры

5.

Они снова были в пути.

Лев ждал ответов, ведь вопросы были заданы ещё вчера. Расскажи она всё раньше, ему было бы проще пережить это дурное утро в парке.

– Как ты оказалась под ёлкой?

– Я кое-кому помогла…, – говорила она, собирая непослушные кудри в хвост.

– Как той наркоманке?

Мира вздохнула.

– Ты уже в курсе, что я чувствую чужие эмоции.

– Да.

– И физические ощущения.

– Да.

– А ещё я умею их вытягивать.

– Выт… Что?

– Прикасаюсь к человеку и забираю…, – она осеклась, выбирая слова. – Ну, обычно это боль.

– Прям… так и забираешь?

– Да, вот у тебя болит спина от долгого вождения, а вот раз – и не болит!

Он не оценил юмор.

– Хорошо, предположим. И куда ты деваешь эту боль?

– Несу в себе.

– Но это же мучительно.

– Поэтому я от неё избавляюсь.

– Цветок, – догадался Лев, и перед глазами опять возникли сухие лепестки в её руках.

– Любое растение. Хотя цветы сразу вянут, а вот деревья сильнее. Сегодня утром это была ель.

– И что ты в…вытянула?

Она стала копаться в рюкзаке, словно уходя от ответа.

– Что ты вытянула и у кого?

Мира тихо выдала:

– Охранный пёс отравился…

– Ты серьёзно?

– Я почувствовала его боль с утра, не смогла больше уснуть и решила помочь.

– Ты, блин, серьёзно? Ты валялась под ёлкой на мокрой земле, потому что собака нашла в мусоре тухлятину?!

– Я знаю, что это тяжело понять, я не осуждаю тебя, – сказала она так размеренно, его это ещё больше разозлило.

Лев покачал головой. За такую работу должны платить вдвое больше.

– Как часто такое будет происходить?

– Давай обсудим это потом, – сказала Мира.

Лев догадался: она поймала его злость. Он хотел представить, какая она, его злость. Где она? В какой части тела? Она статичная или динамичная? Холодная или горячая?

Пока Лев представлял, у него даже получилось смягчиться. Началась разбитая дорога, грохот и шум заполнил пустоту, освободив Льва и Миру от необходимости выкручиваться. И даже радио, кажется, что-то поймало.

***

Они остановились в Биробиджане выпить кофе, гугл подсказал кофейню рядом с мойкой. Мира не понимала, зачем мыть машину на полпути – «через пятнадцать минут снова будет чёрной», но Лев и слушать не хотел. Его отец говорил: «Если ты не моешь машину – ты не заслуживаешь машину». Лев не разделял такую категоричность, но пыльные авто не выносил.

А может, он просто хотел больше времени отдохнуть от дороги. За два с половиной часа Мира не сказала ни слова, и Лев надеялся, что смена обстановки поможет ей расслабиться.

Было время обеда, и кафе наводнили студенты и офисные сотрудники в чёрно-белой одежде. Льву пришло в голову, что это неподходящее место для Миры: их переживания могут действовать ей на нервы.

– Ничего, всё в порядке, – ответила она на его беспокойство. – Я могу игнорировать сигналы.

– Неужели? – он вспомнил историю про пса в парке. Мира словно прочла его мысли:

– Если они не слишком громкие. Они просто сливаются в единый фон и не мешают мне. Тебе же не мешают разговоры за соседними столиками?

Официантка принесла два кофе, сэндвич с картошкой для Льва и ватрушку для Миры.

– Ты точно ничего больше не хочешь?

– Я знаю здесь одно место, где продают бомбические бутерброды с вяленым мясом, – у неё глаза загорелись. – Заскочим потом?

– Ты бывала здесь?

– Я здесь родилась.

– Биробиджане?

– Да. Мои родители здесь живут.

Лев осторожно спросил:

– Хочешь…?

– Нет, нет, исключено, – она замотала головой и вцепилась зубами в ватрушку.

Понятно, родители – запретная тема. Лев быстро сменил направление:

– Ты действительно знаешь, что у этих людей внутри?

Она хмыкнула:

– Интересная формулировка. Видишь тех ребят? – она указала на женщину и двоих мужчин с пропусками на рубашках. – Эта девушка нравится им обоим, и сейчас тот, что в очках, нервничает – думаю, из-за конкуренции. Второй спокоен – скорее всего, он с ней спит.

Мира замолчала на секунду, будто прислушиваясь.

– Да, точно! Её охватывает удовольствие каждый раз, когда этот второй касается её руки.

– И в этот момент ты… чувствуешь то же самое?

– Спрашиваешь, не возбуждаюсь ли я, когда кто-то другой возбуждается?

Лев оторопел от прямоты, но не отводил глаз. Она выдержала паузу и улыбнулась:

– Пока я это не вытяну, оно не моё. Я только слышу песню, но не пою её.

Явно довольная собой, Мира отпила кофе.

– Как ты вообще об этом узнала?

– О чём?

– Что ты эмпат.

– Когда мама повела меня к врачу. Я её не осуждаю: спасала, как умела, – она крутила пакетик сахара в руках. – Пришлось выбирать: притворяться нормальной или встать на учёт.

– И как же ты оказалась во Владивостоке?

– Со временем я научилась вытягивать боль, – она затихла, вспоминая.

Потом немного оживилась:

– Вообще-то это работает со всеми чувствами, но боль всегда выделялась.

– Сложнее игнорировать, – догадался Лев.

– Я начала помогать людям, и однажды помогла одной шишке. Он оказался другом Баски. Баски приехал за мной сюда, уговорил примкнуть к его команде.

– Команде?

В этот момент раздалось чьё-то неуклюжее пение. Лев и Мира обернулись: официантка несла торт к столу, за которым сидели студенты. Некоторые из них снимали на телефон, другие подпевали. Стало слишком шумно.

– Поехали есть бутерброды с вяленым мясом? – предложила Мира.

Они вернулись в мойку, где оставили минивэн. Людей в мойке видно не было, только их машина стояла в одной из трёх ячеек, чистая, но всё ещё мокрая. Лев попытался найти персонал и заметил на окне кассы табличку: «Перерыв».

– Вот зараза, – пробормотал он.

– Давай просто заберём её, – предложила Мира.

– Не получится, – Лев осмотрел машину снаружи. – Колёса порезаны.

– Быть не может…

– Смотри сама!

Но Мира смотрела в другую сторону – на дверь офиса.

– Там кто-то есть! – её голос дрогнул.

Лев отправил её в машину, а сам достал из рюкзака пистолет.

6.

Мира затаилась на заднем сидении минивэна и прислушалась. Не к звукам.

Она пыталась поймать волну Льва, но его сигнал перебивали два других. Наконец, Мира увидела их: к машине приближались двое мужчин, и она узнала одного: долговязый парень, который гнался за ней на полицейской машине.

Он наклонился и постучал в окно:

– Выходи.

Мира заблокировала все двери, надеясь, что это не только спасёт её от вторжения, но и отгородит от волны яростного желания, исходящей от этих двоих. Но, словно опровергая это, долговязый покачал головой. Второй, высокий амбал, уже обходил машину с другой стороны с домкратом в руках.

Мира почувствовала себя в вакууме, словно большая воздушная подушка сдерживала её движения, давила на глаза и уши. Видимо, так ощущается неизбежность…