Сьюзен Рэй МакКлайн - Рухнувшие небеса

– У вас даже повода нет, – подметила я, складывая руки на груди. Вот он – первый предлог не уподобляться их примеру.

– Есть, – улыбнулся Брэндон. – Мы собрались. Здесь. Вместе. В новом и, наверное, теперь самом классном пабе Нью-Хейвена! Разве это не повод?

Он обвел взглядом присутствующих. Люди танцевали, веселились, пили, громко смеялись и подпевали парням на сцене, которые успели во время выступления опустошить пару стаканов пива – на их красных от жары лицах висела довольная улыбка. В принципе, Брэндон прав. За такое легендарное событие можно немного выпить.

Немного…

– Чую, мы скоро попадем в клуб анонимных алкоголиков, – произнесла я и подняла кружку с пивом. – Дерзаем!

Ребята заликовали. Мы пили, развлекались, рассказывали друг другу, что произошло нового. Точнее, мои друзья рассказывали, а я молчала. Что я могла сказать? Что всю неделю со мной ничего не случалось, а тут – бац! – и начали происходить странности? Ох, ну уж нет. Я была немногословна, когда очередь дошла до меня. Не хотелось говорить им, что у меня, кажется, поехала крыша, и под подушкой я стала хранить кухонный нож, чтобы защищаться от «маньяков». Тут меня разве что поняла бы Карен, но это не было поводом развязывать язык.

Безумная тройня перешла к новому этапу сумасшествия – сделала пирамиду из кружек с алкоголем, и каждый из ребят, пьяный в стельку, начал облизывать льющееся со всех сторон пиво, пританцовывая. Мы стали привлекать внимание, когда я… присоединилась к ним, посчитав занятие – быть наблюдателем – скучным. Райан как раз заказал новую порцию пива и вместе с Брэндоном придумал свеженькую игру (или, точнее сказать, развлечение). Парни расположили нас напротив себя (я, естественно, стояла по другую сторону от Брэндона) и взяли в руки пиво, издавая радостные возгласы. Я понимала, что сейчас будет, и толпа людей, скопившаяся возле нас, одобрила эту идею. Они подошли к нам. Карен кокетливо захихикала, когда Рай положил руки на ее талию и, удерживая, наклонил назад, затем начал вливать пиво в нее, с каждой секундой возводя руку с напитком выше и выше. Игра на точность. Пошло. Дерзко. Грязно. Вполне в стиле моих друзей.

У меня было желание отказаться от дикой «игры», но прежде, чем успела бы что-то сделать, Брэндон, под оглушительный рев людей, нежно наклонил меня. Я ощущала, как слабые ноги еле-еле держат другую половину моего тела, и оставалось рассчитывать на них в случае падения. Брэндон чертовски пьян и наверняка не сможет долго удерживать, а разбиться о залитый спиртным пол и умереть – не лучший исход.

– Я буду метким. Обещаю, – проворковал он в мое ухо.

И это сказал пьяный парень…

– Не сомневаюсь, – скривилась я.

Страшно шатаясь, Брэндон ухватился за стакан. Я густо покраснела, проклиная тот момент, когда согласилась на это. Как только он собрался влить в меня пиво, раздался низкий голос, останавливающий его действия:

– Даю сто баксов, чтобы сделать это самостоятельно.

По мне прошлась волна жара. Не может быть! Я не чувствовала себя такой пьяной, как мои друзья, (хотя мы выпили одинаково) поэтому могла еще здраво мыслить и вспомнить, кому принадлежит голос.

В ярости оттолкнув Брэндона, я хотела обернуться, но тут его вонючее пиво плеснулось на мою футболку. Я окаменела, ощущая мокрую прилипшую ткань к коже. Кто-то засмеялся, парни рядом захлопали в ладоши, предложив мне снять верх и остаться в лифчике. Похоже, обливаться чем попало – стало моей традицией.

Брэндон ойкнул, затем начал проводить ладошками по моей груди, пытаясь то ли абсурдным способом устранить проблему, то ли – полапать меня. Мне было явно не до смеха и вежливости, я громко чертыхнулась, стукнув по рукам друга, который едва стоял на ногах, затем отступила, когда он пошатнулся и, извиняясь, вновь потянул свои пакли ко мне. Карен и Райан оттащили его, потому что видели, что я на взводе и могу хорошенько врезать наглецу.

Сзади послышался сдавленный смешок, а потом в поле моего зрения появился Габриель. Он лукаво улыбался, разглядывая меня. Особенно задерживал взгляд на моей футболке. Каштановые волосы как всегда были растрепаны, словно он только что проснулся или вышел из душа, на теле красовались неизменные его вкусу черные шмотки, а эти чертовы глаза цвета бирюзы таинственно блестели. Господи.

Сумасшедший стук моего сердца отдавался в ушах. Гнев охватил сполна. Я гадала: издевается ли надо мной судьба, сталкивая нас «лбами», или же этот парень-загадка ненароком преследует меня. Я его видела вчера, вижу сегодня. Конечно, все понимаю, мы живем в одном городе, но почему он появляется там, где нахожусь я? В то же время, в том же месте. Он что, действительно шпионит за мной? Ох, не зря же у меня недавно возникло странное чувство, будто за мной следят. Ладно. Допустим, это так. Но какого черта Габриель – звезда Нью-Хейвена, секс-символ (или кто он там?), тот, по кому пускают слюни девушки, разучившиеся носить белье, ходит за мной?!

– Что ты тут делаешь? – рявкнула я, окатывая его презренным взглядом и выжимая футболку.

Он изогнул бровь. Дамочки неподалеку узнали в нем участника группы и завизжали. То, как девушки прыгали и восторженно реагировали на него, вызвало у меня предположение, что они вот-вот потеряют сознание. Печальнее всего, что среди них была Карен…

– Развлекаюсь. А что? Ты мне не рада?

– А по мне видно, что я счастлива? – я указала на свое сердитое лицо. – Знаешь, создается ощущение, что ты меня преследуешь.

Габриель захохотал, запрокидывая голову.

– Вообще-то, это я должен так думать. Ты была на моем концерте, потом, одетая в неизвестно что, попалась мне на глаза.

Я задохнулась от шока. Что? Еще меня будет обвинять в преследовании?

– Я даже тебя не видела! – процедила, сжимая кулаки. Некоторые зеваки пытались расслышать нашу беседу, но, видимо, не у всех это получалось из-за громкой музыки. – Мне просто захотелось попить, а тут…

– Да ладно тебе. Если так отчаянно пытаешься заполучить мой автограф, я тебе его дам. – Он растянулся в нахальной улыбке. – И не нужно ходить за мной попятам.

– Ты совсем придурок? Это кто еще кого преследует? – казалось, из моих ушей сейчас повалит пар. Это, наверное, самый паршивый день в моей жизни, не считая того, когда Габриель заговорил со мной впервые.

– Это очевидно, Монашка. Ты.

Опять это прозвище! Я издала что-то вроде… рычания? Конечно, я была не согласна с ним. Ведь у меня нет причин шпионить за ним. Во-первых, он мне не нравится, во-вторых, мне есть чем заняться, в отличие от него, в-третьих, я не вхожу в число его сумасбродных фанаток. И, да, напоследок, кто с кем заговорил в «Мо»?

– Меня зовут Скайлер Грейс! – прошипела я.

Тут, откуда не возьмись, нарисовался Брэндон с пивом в руке. Казалось, кружка служила для него настоящей опорой – он боялся пролить ее содержимое, поэтому еще не падал, но страшно шатался, словно откуда-то дул ветер. Брэндон нагло протиснулся между мной и Габриелем, затем уставился на него. Он был значительно ниже ростом, из-за чего, чтобы смотреть в глаза «Забвенцу», ему пришлось запрокинуть голову.