Эль Бланк - Межзвездный мезальянс

– Ну да, – ласково звучит женский голос. – Так кто же тебе сегодня понравился?

– Не сегодня, – хмурится дочь. – Уже давно.

– Как это? Когда? – совершенно теряется Эстеллина.

– Три месяца назад, – неторопливо начинает говорить Ева, взвешивая каждое слово. – Когда мы с Тисом на Землю летали и Елию привезли. Мы же тебе рассказывали про обитателей метеостанции, которые нас приютили. Помнишь, я говорила, что один из метеорологов, Тимофей, помочь вызвался, когда мы улетать собрались? Он с нами был в момент нападения милбарцев. И когда их корабль начал падать, круша лес, Тим от падающего дерева меня оттолкнул, да только толку? Там столько их валилось! – сокрушённо вздыхает. – Я гравитационный щит поставила, чтобы нас не придавило, но парень-то об этом не знал и закрыл меня собой. Потому и слишком близко оказался.

Некоторое время девушка молчит, сосредоточенно размышляя, и продолжает:

– Я тогда сразу не поняла, что по-другому его воспринимать стала. Только когда домой вернулась, об этом задумалась. Потому что начала вспоминать о землянине слишком уж часто. В итоге решила, что это всего лишь мои фантазии. Мне же пятнадцати ещё не было, а ты сама говоришь, что до этого возраста в наших организмах физиологических изменений не происходит. А теперь получается, что это не так? То есть тело может и раньше среагировать? Почему? Может, это как-то связано с тем, что ты сама второй раз родилась на Земле?

Сиреневый взгляд становится требовательным, испытующим, словно Ева уверена в том, что её матери известны ответы на эти вопросы.

– Там же совсем иной механизм взросления, он мог и мой организм изменить, тем более что на твой повлиял однозначно. Если я правильно помню, ты за папу замуж вышла, когда твоему новому телу всего девятнадцать было, а не двадцать пять. Рановато для империанки, не находишь?

От подобного предположения растерянность Эстеллины становится только сильнее.

– Возможно, ты права, доченька, – она медленно выдыхает. – Но всё это надо проверять, разбираться. Ты спи и ни о чём не переживай. Я поговорю с твоим отцом, мы обязательно всё выясним и решим, как лучше поступить.

На губах Евы появляется улыбка, и девушка смешливо фыркает:

– Только не вздумайте решить это без меня! В конце концов, я вправе распоряжаться своей судьбой. В рамках традиций, правил и с пользой для империи, – быстро добавляет, заметив, как начинает хмуриться родительница.

Впрочем, причина подобной реакции кроется вовсе не в словах, которые она услышала, и не в упрямой решимости дочери бороться за своё счастье, а в прошлом самой Эстеллины, никак не желающем становиться забвением.

– Ты хоть понимаешь, насколько это несовместимо? Личные симпатии только тогда приветствуются, когда не противоречат интересам империи, – она отводит взгляд в сторону, с трудом сдерживая слёзы. – Я тоже когда-то полагала, что смогу ситуацию изменить. А в итоге потеряла так много: родителей, братьев, своё настоящее тело, даже родную планету.

– Мам, не плачь, – руки дочери её обнимают, принимаясь поглаживать по спине и успокаивать, – не ты в этом виновата. И вообще, ведь для тебя всё хорошо закончилось! Ты вышла за того, кого любила. И у меня тоже получится!

Получится… Получится… Получится…

Эти слова отражаются от стен эхом шагов спешащей к своему мужу Эстеллины, слетают с её губ, вспыхивают искрами изумления в дымчатых глазах Эриальда и с влетевшим в комнату порывом ветра уносятся в тёмную ночь Ланса.

– Рано ей ещё такие решения принимать!

Лансианин решительно закрывает распахнутую створку окна. Прохладный воздух взмётывает вверх его длинные бордовые волосы, будто в последней отчаянной попытке вернуть себе право здесь хозяйничать, и обессиленно стихает.

– И вообще всё это неправильно. Не должен её организм так реагировать на землянина. Я уверен – девочка ошиблась.

– А твой сын? Он тоже ошибся? – восклицает жена, поражаясь его нежеланию принимать действительность. – Как ты можешь так говорить?! Тис по-настоящему любит Елию, а ведь она именно землянка!

– Эстеллина! – Эрл задыхается от изумления. – То, что может себе позволить Тиссан, для Евеллины неприемлемо! Он всего лишь принц, причём даже не имеющий права управления Лансом, а она – наследница империи. Да и я, как император, не имею права передавать контроль над Объединёнными территориями тому, кто о них не имеет ни малейшего представления! Ведь этот землянин даже не подозревает о том, что мир, за который ему придётся нести ответственность, существует! И уж тем более не представляет, с какими трудностями нам приходится сталкиваться и сколько проблем решать!

Он отталкивается от подоконника, на который опирался. Шагнув к застывшей в нескольких шагах от него женской фигурке, в жесте неприятия скрестившей руки на груди, продолжает говорить:

– Девочка моя, не сердись! Я тоже хочу, чтобы наша дочь была счастлива в браке, и даже понял бы её желание быть с избранником, будь он с одной из планет империи. Пусть не представителем династической линии, а простым империанином, таким, каким был я, когда ты меня выбрала. Потому что у меня были способности своей расы, которые в итоге получила Ева. А что есть у землянина? Люди не имеют ни усиленной регенерации, ни устойчивости к радиации, ни способности дышать под водой, ни чего-либо иного! У них совершенно неприспособленные к лабильным мутациям организмы, ты это прекрасно знаешь – сама ведь на Земле выросла. Мало того, у людей и генетика иная. Мы о ней очень мало знаем.

– Мой отец изучал этот вопрос, – попав в его объятия, Эстеллина вырываться не пытается, но и уступать не собирается.

– Да, но результаты его работы исчезли безвозвратно, когда взорвался Торманж, – напоминает император, притягивая жену к себе.

Он ласково гладит её волосы, вынимает из них шпильки, удерживающие причёску, и серые локоны, в которых запутались белёсые прядки, рассыпаются по его плечам.

– А вдруг между землянами и нами нет необходимой совместимости? Ведь у Тиса и Елии до сих пор нет детей. Тогда необычайно высока вероятность того, что наследница тоже останется без них. Что тогда станет с империей, вся структура которой держится на династической передаче наследственных признаков и права управления? – тревожные нотки слышны в глубоком, приятном голосе. Впрочем, появляются в нём и иные. Куда более волнующие, хриплые, страстные.

Эрл подхватывает Эстеллину на руки и шагает к огромной кровати. Осторожно опускает в мягкий ворох кружевного белья, ложится рядом и нежно касается щёк губами, покрывая их поцелуями. Сильные руки скользят по податливому телу, стягивая лёгкий пеньюар и обнажая плечи.

– Если мы заставим Еву выйти за нелюбимого, детей тоже не будет, – его супруга тает от ласки, но не сдаётся.