Алиса Райт - Спрятаться в осени

– Тринадцать, – все еще сердито проворчал мальчик.

– Молодец. А почему их тринадцать?

– Потому что каждый регион – это группа островов.

– Ар-хи-пе-лаг, – по слогам проговорил Трей, подглядывая в собственные записи.

– Именно, только надо самому отвечать, а не подсматривать, – Нэйт погрозила пальцем. – А сегодня мы начнем говорить о самом северном регионе – об островах Угасающих звезд. Вы же знаете, почему их так назвали?

– Нет, – все трое замотали головами. Даже Тиффани отвлеклась от рисунка и подняла головку.

Нэйт улыбнулась. Такая заинтересованность ей всегда нравилась. Дети любили, когда она рассказывала им старые сказки и легенды, а знала она их огромное множество. В детстве Нэйт и сама любила их слушать. Ей казалось, что дедушка знает все сказки мира и может рассказать их. А рассказывал он так, что перед глазами сразу как по волшебству появлялись и высокие горы до небес, и глубокие моря, и бескрайние леса, в которых обитали самые разные волшебные существа.

– А хотите узнать? Тогда слушайте. Это случилось так давно, на заре времен, что только старые легенды еще хранят память о тех днях. Легенды и сказки вообще очень мудрые и могут многое рассказать, если правильно задать им вопрос. И вот, в те давние времена, звезды были живыми. Они были похожи на разных животных, которые скакали по черному небесному полю, разгоняя ночную тьму своим светом. День и ночь они скакали по небосводу, разгоняя мрак и в душах всех, кто ходил под ними. И все, кто жил на земле, благодарили их за свет, вознося свои молитвы и похвалы прямо на небеса. И звезды питались этими добрыми мыслями, впитывали их, и от этого свет становился все ярче. Но все меняется в мире. И вера в силу звездного света стала угасать. И стали вместе с этой верой угасать и звезды. И однажды, когда вера в них стала совсем слабой, а свет стал таким тусклым, что виден был лишь маленькими крапинками, звезды решили, чтобы сберечь силы, выходить только по ночам, когда тьма совсем уж непроглядная. Они нашли себе место, где проводили дни, на самом севере, там, куда не заходят корабли, куда с трудом проникает солнечный свет. Потому и острова, расположенные ближе всего к северным границам Империи назвали островами Угасающих звезд. Каждое утро, когда мгла начинает рассеиваться, звезды собираются в стаи и уходят на дневной покой, чтобы ночью снова выйти на стражу.

– И что, и днем звезды никак не увидеть? – Тиффани сидела, подперев голову руками и внимательно слушала.

Нэйт всегда видела, когда ее ученики слушают внимательно, а когда только делают вид. Сказки любили все трое. Хоть Тревор чаще всего и притворялся, что все эти глупые истории интересны лишь малышне, а он уже большой, ему целых восемь лет, не то что некоторым, но все равно всегда слушал во все уши.

– Почему же? Если очень захотеть и поблагодарить звезды за их свет, то это будет возможно. Только они все равно стараются прятаться в темноте, поэтому искать их нужно в темных углах, там, где их никто не замечает.

– Где, например? – тут же загорелась идеей девочка. Щечки ее зарумянились, а в глазах заплясали озорные огоньки.

– Подумай сама. Если я скажу тебе, то это будет нечестно, – подмигнула Нэйт. – Ну а теперь давайте поговорим о том, кто же живет на этих островах. Знаете каких-нибудь животных оттуда?

Занятия с перерывами продолжались около четырех часов. Нэйт успела немного устать, но часы в гостиной пробили время обеда и дети шумной гурьбой поспешили вниз. Сама Нэйт тоже пошла на кухню – обедала она вместе с детьми, следила за их поведением, учила манерам.

– Тиффани, что я говорила про болтовню ногами? – она посмотрела на девочку, тут же севшую прямо и переставшую баловаться. – Вот так, молодец. Тревор, что нужно делать, когда не можешь дотянуться?

После обеда у детей был сон – полтора часа тишины и покоя. Вместе с двумя нянями Нэйт быстро уложила детей в кроватки и могла немного отдохнуть сама. Укладывать их спать тоже не входило в ее обязанности. Иногда она завидовала тем гувернанткам, которые приходили исключительно на занятия, а потом уходили. Большая часть дня у них была свободна. Нэйт же проводила в доме Сайлеров почти весь день: с восьми утра и до семи вечера. В лучшем случае. Рабочий день у нее был практически расписан по часам. После сна они собирались на прогулку в парк, а потом, вернувшись, занимались своими делами. В дни, когда никуда не надо было спешить, Нэйт любила посидеть на террасе с какой-нибудь книгой. Хозяева дома разрешили ей пользоваться семейной библиотекой, поэтому она с удовольствием читала что-нибудь из книг мистера Сайлера. А выбор там был потрясающий. Нэйт могла целый час просто ходить между стеллажами, поглаживать корешки старых книг, перелистывать страницы, рассматривать иллюстрации, выбирая, что бы почитать. Она разрывалась между всеми книгами, за которые цеплялся ее взгляд. Ей хотелось читать и про морские приключения, и про освоение новых земель, и про любовь – про все и сразу. Но, увы, времени у Нэйт было не так много – всего полтора часа, пока дети спят.

Но когда погода испортилась, наступала пора дождей, ветров и холода, ей пришлось уступить природе и перебраться в дом, меняя террасу на более теплое место. Любимым ее местом стала спальня детей. Нэйт нравилось сидеть в кресле у окна, читать, прислушиваясь к тихому ровному дыханию своих подопечных. Они спали спокойно, лишь изредка кто-нибудь ворочался во сне или что-то бормотал. Тогда Нэйт откладывала книгу, подходила, тихонько напевала колыбельную, и ребенок успокаивался.

Вечерами к их занятиям иногда присоединялась миссис Сайлер, но это было крайне редко. Около семи вечера рабочий день Нэйталли заканчивался. Она собиралась и отправлялась домой. Почти всегда, если позволяла погода, она выходила на пару остановок раньше и до дома шла пешком, наслаждаясь тишиной и спокойствием парка, в который неизменно сворачивала.

Он всегда напоминал ей о детстве, проведенном в такой глуши, что новости доходили туда всегда с огромным опозданием. Но зато кругом был густой лес, полный самых разных животных, следы которых без труда умел читать ее дедушка. И внучку учил.

– Это лиса пробежала, смотри, малышка, а вот зайка… – его голос негромкий, похожий на шуршание прошлогодних листьев, всегда успокаивал ее. И когда Нэйт было нужно взять себя в руки, она всегда вспоминала деда. Его сухие, но сильные руки, ласково трепавшие ее по волосам, его смех, всегда такой заливистый и заразительный, его сказки, в которых было столько тайн и загадок, что даже сейчас, став взрослой, Нэйт не могла разгадать даже половину из них. Нэйт всегда вспоминала его, если видела какие-то следы на снегу. Теплые, когда-то зеленые, как у нее глаза, седые волосы, которые раньше были каштановыми – тоже как у нее. Все говорили, что она копия деда, а она этим невероятно гордилась.