Грета Раш - Демон в полдень

– Опять по собственному желанию, – вслух произнесла я, размышляя.

– Там все не так просто, – хмыкнул Сашка.

Я подняла на него взгляд, всем своим видом выражая недоумение.

Но он не спешил с ответом, демонстрируя мне свою фирменную надменно-снисходительную улыбку.

– И? – не выдержала я. – Поделишься с классом, потому что здесь, – я потрясла стопкой бумаг, – ничего нет.

Саша широко усмехнулся.

– Потому что эту информацию я узнал сам.

– Да говори уже! – прикрикнула я.

– Парня заподозрили в воровстве. Якобы он каждый день выносил с завода чуть ли не десятки литров вина. Хотя лично мне это кажется сомнительным.

– Почему? – недоуменно заморгала я, собрав листы в одну стопку и начав обмахиваться ими на подобии веера.

– Потому что на заводе есть служба собственной безопасности. Охрана на проходной, личный досмотр при выходе и камеры через каждые два метра понатыканы. Предприятие небольшое и не особо прибыльное, но за порядком там следят. Когда Крылову предъявили обвинения, он ничего отрицать не стал, но и доказывать свою невиновность тоже не рвался. Просто написал заявление по собственному и в тот же день покинул рабочее место.

– То есть, ты думаешь, парня "ушли"? – уточнила я, почесав в затылке.

– Уверен. Поговорил я там с одной барышней, и она рассказала мне кое-что любопытное.

Я не сдержалась и громко фыркнула.

– Да кто бы сомневался, барышни к тебе вообще не ровно дышат. А ты без зазрения совести используешь это в свою пользу.

Санька сверкнул своей белозубой улыбкой, которая, как мне по опыту известно, обезоруживающе действует на всех дам от шести до шестидесяти. Точнее, они просто начинают валиться с ног и прямо в объятия нашего соблазнителя.

– И что поведала тебя сия нимфа?

– Что Крылова повысили, как раз за пару месяцев до увольнения. Был простым рабочим, стал мастером.

Я собрала глаза в кучку у переносицы.

– Мастер – это кто?

– Скажем так, в цепочке руководителей, мастер – замыкающий, – со знанием дела пояснил Сашка. – Это маленький такой, но уже начальник. Так сказать, первая остановка социального лифта.

– Так, – попыталась подытожить я, – и когда Крылов уволился, кого-то должны были назначить на его место. Верно?

– И назначили, – усмехнулся уголками губ Алекс, – паренька, который работал с Крыловым и которого всему научил. Моя собеседница тонко намекнула, что паренёк тот мутный и характера весьма дрянного.

– То есть, вполне мог начальника подсидеть, – протянула я.

– Ловишь слету, – похвалил Сашка. – Крылова обвинили на основании какой-то одной мутной видеозаписи и показаний свидетелей. Но я сумел достать то видео. На нем вообще не видно лица, а только спину в черной толстовке с капюшоном, наброшенным на голову. Да и съемка происходила в темное время суток. По сути, это мог быть кто угодно, но так как к видеозаписи пристегнули еще слова кого-то из сотрудников, то высокое начальство долго думать не стало и Крылову просто указали на выход, а на его место посадили его же собственное протеже. Кстати, у них практически одинаковый рост и телосложение. Ночью со спины вообще не отличить.

– Крылов, наверняка, дураком не был, – сделала я вывод. – То есть, хоть и ушел молча, но вполне мог догадываться кому должен сказать "спасибо". И настроение у него по идее должно было быть прескверное.

Я закусила губу и задумалась. Сложившаяся ситуация вполне могла ввергнуть парня в состояние депрессии. Или наоборот, подстегнуть к каким-либо активным агрессивным действиям. То есть, состояние погибшего на момент совершения взрыва могло быть весьма нестабильным. Люди в таком настроении очень легко поддаются постороннему влиянию. Не нужно быть гением, чтобы направить подавленного человека по кривой дорожке. Именно на таких людей, внушаемых и управляемых, охотятся мошенники, преступники и сектанты.

Я вернулась к изучению бумаг.

– А через неделю после увольнения, двенадцатого марта он спустился в метро, постоял некоторое время на перроне и вошел в вагон, который до следующей станции уже не доехал. Взрыв прогремел в двенадцать часов ровно.

– Да, не час пик, но людей было много. Все погибшие – молодые ребята. Эта ветка метро как раз проходит мимо университета. В вагоне были практически одни студенты, возвращавшиеся с учебы.

– Интересно, – пробормотала я, – на основе чего он выбирал место и время?

– Не факт, что выбирал он.

– Но кто-то же выбирал. Хотя, есть малая доля вероятности, что он случайно оказался именно там и именно в это время.

– Ты в это веришь? – скривился Сашка.

– Нет, я вообще не верю в случайности, – я сверилась с бумагами. – Поблизости места взрыва нет ни одного адреса, связанного непосредственно с Крыловым. То есть, если он и оказался на данной станции случайно, то это может значить только одно – он бесцельно бродил по городу не пойми зачем.

– Это я и сам понимаю, ты мне лучше объясни, как он подорвался, – процедил друг.

– Я тебе не Гарри Поттер, у меня нет волшебной палочки и я не могу за секунду наколдовать ответ, – тут же вспыхнула я злостью.

– Ну, хотя бы варианты ответа у тебя есть?

– Может быть, – уклончиво ответила я. – Но для начала, мне необходимо изучить остальное из этой папки.

Следующий взрыв прогремел 24 марта в торговом центре «Океан». Его виновником стал двадцати двухлетний парнишка по имени Вадим Сергеевич Глушко. Студент крупного университета, учился на факультете политологии. Мать – Елена Витальевна Глушко, до замужества Антонова, экономист в частной фирме "Мечта". Отец – Сергей Владимирович Глушко, менеджер среднего звена в банке "Инвест". В наличии имелась младшая сестра Мария Сергеевна Глушко, ученица седьмого класса. Как и Крылов, Глушко особыми достижениями не блистал. Числился студентом третьего курса Таврического гуманитарно-экологического университета. В учебе звезд с неба не хватал, считался устойчивым середнячком, иногда учувствовал в университетской самодеятельности вроде концертов КВН. Но опять же, не на первых ролях. В лучшем случае изображал, так сказать, пятое дерево по линии озера. Как и все студенты, иногда прогуливал пары, иногда хамил преподавателям, иногда заваливал зачеты. Любил выпить в компании друзей, с которыми часто посещал различные бары и клубы. В основном жил на средства, получаемые от родителей. Но время от времени устраивался на работу, правда, каждый раз без особо успеха. Пару месяцев работал оператором в колл-центре, потом бегал с подносом в кафе, после недолго стоял за барной стойкой, затем пытался торговать кальянами. Больше, чем на пару-тройку месяцев Вадима не хватало, его трудовой энтузиазм иссякал, и он вновь принимался за то, что у него получалось лучше всего – курение травки в обществе таких же лоботрясов, как и он сам. В общем, стандартный образец современного молодого человека. За исключением одного момента. В личной жизни Вадима был такой штиль, что невольно закрадывалось подозрение…