Игорь Аронов - Невероятное пари, или Возвращение Воланда

– Нет… тю-тю! Растворился… Потерял, – проронил со злорадством я.

– Ах, нет! Тю-тю! Отлично! Значит, будем считать – сам напросился. – Его кулак врезался в мою челюсть, отчего в голове произошло незапланированное извержение вулкана. – Слышь, Лохматый, на кухне тумбочка – я там паяльник видел. Давай тащи сюда. Может, интеллигент посговорчивей будет. Похоже, ему толчок нужен. Так мы завсегда готовы помочь.

– Ага! Понял! Сию секунду! – сорвавшись с места, крепыш ринулся по указанному адресу.

Я облизнул языком разбитую губу и со всей ясностью оценил создавшуюся идиотскую ситуацию. Наверняка, придется отдать билет, который, кстати сказать, в данный момент преспокойно лежал у меня в кармане вместе с паспортом. Но тогда мои планы рухнут, притом на бессрочное время.

– Мяу! – жалобно раздалось из-под дивана. Эх! Была б у меня вместо кота собака, да желательно побольше, уж она показала б этим уголовным элементам, где раки зимуют.

В комнату снова вкатился крепыш, преданно держа в правой руке мой старенький паяльник.

– Вот нашел! – прогремел он, довольный собой.

– Отлично! Включай в розетку! Приступим…

Лохматый, не теряя времени даром, с энтузиазмом бросился исполнять дельный совет. Тем временем я в очередной раз проклинал себя за то, что вернулся за флешкой. Во не повезло! Сейчас бы просиживал штаны в редакции и не вляпался бы в эту дурацкую ситуацию. Паяльник довольно быстро раскалился и начал источать запах припоя.

Все хватит геройствовать – жизнь дороже! Хотя без денег – какая жизнь! Воображение уже красочно рисовало, как раскаленное докрасна жало прилипает к моей коже. Нервно сглотнув, я заерзал в кресле.

– Ага! Страшно! – заметил мой испуг худощавый верзила. – То-то!

– Может, местами желаете поменяться, – заботливо предложил я, чувствуя, как спина покрылась испариной.

– Сиди, пионер, и не дергайся!

– Я бы рад, но что-то мышцы меня не слушаются – того гляди: полную автономию возьмут.

– Ну-ну, умник! Сейчас ты у нас попляшешь… – Косой повернулся к Лохматому и кивнул в мою сторону. – Пора. Тащи инструмент.

Не мешкая, крепыш выдернул своей лапищей вилку из розетки и, схватив за деревянную ручку орудие пытки, угрожающе двинулся на меня. Я попробовал вскочить, дабы выполнить свой военный замысел по прорыву блокады, но крепкие руки Косого удержали меня в сидячем положении.

– Не надо! – истерично закричал я, отлично понимая, чем закончится эта согревательная процедура. – Я вам все скажу!

– Вот это другое дело… – обрадовался Косой, видно, тоже не очень-то любивший запах паленого мяса. – Толкуй, где этот чертов билет – и разбежимся.

– В общем… он… его нет.

– Чего? Нет?! Да я тебя по стенке размажу… тварь! – Для приличия крепыш демонстративно замахнулся рукой, но в последний момент передумал пускать ее в действие. А что я говорил? – Он нас за нос водит. Сволочь!

– Цыц! – обрубил Косой подельника. – Не гони волну! А ты… – обратился он ко мне с видом явной досады, – продолжай, богатенький Буратино, и помни: наше терпение небезгранично и уже начинает лопаться. И тогда…

– Говорю, как на духу… Билета нет. Вчера в сберкассу забегал, думал выигрыш получить. Полез в карман, а там его нет. Он у меня в кошельке был. Ни билета… ни кошелька. Не повезло, блин.

– Горбатого лепишь! – грозно заревел Косой.

– Чего-чего? – не понял я.

– Лохматый, объясни этому непонятливому, что врать нехорошо. Особенно нам! Давай, поджарь кусочек этого интеллигентного мясца – может, посговорчивей станет. Я его гада насквозь вижу, скорчил постную физиономию и думает: проканает. Нашел дураков.

На лестничной площадке послышался лай соседской собаки. Косой нахмурил брови. Раззадоренный крепыш приблизился ко мне вплотную, готовый в любой миг вонзить в плоть раскаленное железо. Сам не знаю, как это получилось, но я неожиданно даже для себя изловчился и взбрыкнул ногой.

Паяльник выскочил из волосатых рук растерянного инквизитора и, пролетев метра с два, врезался в шкаф, оставив четкую отметину на полировке. Лохматый от такого неожиданного поворота только захлопал глазами, затем его густые брови сдвинулись домиком, а толстые пальцы сжались в огромные кулаки. Еще секунда – и он бы одним махом задушил меня в своих крепких объятиях.

Но тут произошло чудо. В его широкий затылок врезалась ни с того ни сего довольно увесистая книга. Матвей выскочил из своего укрытия, метнулся в сторону и, вскарабкавшись по шторе, в мгновение ока оказался на карнизе. Шерсть вздыбилась, протяжное многократное «мяу!» ударило и так по моим расшатанным нервам.

Чертыхаясь, Лохматый схватился за голову и бросил злобный взгляд на Косого.

– Ты чего? – недоуменно поинтересовался он.

Косой стоял бледный как стена – не в силах вымолвить и слова. Он видел произошедшее, и это привело его в шок.

– Ты чего? – снова заорал Лохматый, повторяя свою реплику, оставшуюся без ответа.

– Я?! Ничего… – дрожащим голосом молвил, наконец, Косой. – Это он… – добавил шепотом бывалый вор, указывая пальцем на книжный шкаф.

– Чего он? – теряя терпение, начал выходить из себя крепыш.

– Он… того… в тебя книгой… – прошептал до смерти перепуганный верзила.

– Это ты, того? Издеваешься? Подурачиться решил. Тоже мне нашел время. Шкаф плюется книгами – Ха! Ха! Ха! Смешно… Ладно, завязывай разыгрывать… не дури… Сейчас я покажу этому умнику!

Сделав шаг назад, он наклонился, чтобы поднять паяльник, и в тот же миг ощутил резкую боль в спине: в нее со всей силой один за другим врезались еще два внушительных тома. Взвыв от боли, крепыш резко обернулся. Бледный Косой по-прежнему был в стопоре, находясь в противоположном углу. «Значит, все-таки не он. Тогда кто же? Неужели Косой сказал правду? – От этой возникшей мысли мурашки наперегонки тотчас поползли по его спине. – Что же делать? Бросить все – и бежать! А билет? Черт с ним! Может, квартира проклята?»

Лохматый, испуганно моргая рыжими ресницами, начал пятиться назад, не отрывая взгляда от ожившего шкафа, и вскоре исчез в прихожей. Все это действо немного развеселило меня: похоже, шкаф стал на мою защиту. И это здорово! Значит, особо волноваться уже не следует. Круто он нагнал страху на этих воришек. Так им и надо!

Я встал с кресла, поднял паяльник и исподлобья взглянул на Косого, замершего как изваяние.

– Ну, что, довольны? – поинтересовался я.

– Атас! – вдруг завопил бедолага и кинулся вон из комнаты.

Переведя дыхание и стараясь успокоить нервную дрожь, я с любопытством и даже некоторой гордостью смотрел на его величество шкаф. От испытанного стресса вдруг заныло сердце. Пришлось пуститься на поиски валидола и тут же отправить таблетку под язык.