Флора Спир - Гимн Рождества

Подойдя к библиотеке, леди Августа не остановилась и не постучала. Показав жестом, что Кэрол должна идти с ней, старая леди распахнула дверь и вошла.

На окнах были задернуты тяжелые коричневые занавеси, и поэтому не было видно, что здесь, как и во всем доме, окна и двери, за исключением одной, забиты досками. Книжные полки были почти пусты. На письменном столе горели две свечи в надбитых подсвечниках. Ковра не было. Но несмотря на грустные перемены в обстановке, комната все же странным образом походила на ту библиотеку, которую Кэрол помнила со времени своей службы в Марлоу-Хаус и какой она видела ее в далеком прошлом. В этой комнате граф Монфорт поцеловал ее в тот вечер, когда давали бал в честь их обручения.

За столом сидел мужчина – в этом нельзя было ошибиться; он сидел, наполовину отвернувшись от двери, закутавшись до плеч в одеяло оливкового цвета. Он что-то писал, но Кэрол видела, что его рука замерла, а плечи напряглись, когда они вошли.

– Это ты, Авга? – Услышав этот голос, Кэрол остановилась.

– Я. – Леди Августа шла к нему. – Я привела друга.

– Твоим друзьям здесь всегда рады. – Человек встал, сбросив одеяло с плеч. Он повернулся. Кэрол увидела его лицо и убедилась воочию, что слух ее не обманул.

– Николас!

– Не совсем так, – поправил он, – я Ник.

– Это та женщина, о которой я тебе говорила, когда была здесь в прошлый раз, – сказала леди Августа тому, кто назвал себя Ником. – Она сможет вам помочь.

– Я не буду спрашивать, можно ли положиться на ее честность, – ответил Ник. – Если бы ей нельзя было доверять, ты ее не завербовала бы.

Он протянул правую руку, и Кэрол, словно загипнотизированная, вложила в нее свою и почувствовала, как крепко обхватили ее его длинные мозолистые пальцы.

– Как тебя зовут? – Голос был таким же, каким она его помнила, глубоким и слегка насмешливым. Его мужское обаяние было так велико, что Кэрол потеряла всякое соображение, слыша его голос и чувствуя прикосновение его руки, и не могла произнести ни слова – так заныло у нее сердце. Ник по-своему истолковал ее колебание.

– Здесь ты можешь назвать себя другим именем, если хочешь, но мне нужно знать и твое настоящее имя, – сказал он настойчиво, еще крепче сжимая ее руку. – Мои друзья считают, что назвать свое настоящее имя – значит проявить доверие и дружелюбие.

– Я Кэрол Симмонс, ЗОВИ МЕНЯ «ЛЮБОВЬ МОЯ». СКАЖИ, ЧТО ТЫ МЕНЯ УЗНАЕШЬ.

– Ты будешь Кэр. – Он отпустил ее руку, и Кэрол почувствовала себя осиротевшей, одинокой, заброшенной в чужом мире. Это был ее Николас, и все же это был не он. Сердце говорило, что это тот человек, которого она любит, но рассудком она понимала, что это не так, что этого не может быть.

Он стал разговаривать с леди Августой, и Кэрол воспользовалась этим, чтобы как следует рассмотреть его. Теперь она увидела разницу между Николасом, графом Монфортом, и Ником, человеком из будущего. Волосы у Ника такие же черные и блестящие, но прямые, на затылке завязанные тесемкой в конский хвост. Одет он в такое же поношенное темное одеяние, какое она видела на Бэсе и на рабочих на площади – толстую черную рубашку с раскрытым воротником, темно-серые брюки, свободную серую куртку. На локтях и коленях заплаты, но одежда чистая.

Ник выше, тоньше и как-то крепче, чем тот, кого она любила в XIX веке. Скулы выдаются больше. Но крупный, красиво изогнутый рот тот же, и глаза такие же острые и испытующие, как были, хотя ей не хватало таящихся в них привычных насмешливых искорок. Впрочем, она понимала, почему этих искорок нет. В это время и в таком месте не до смеха.

– Значит, ты придешь на собрание? – спросил Ник у леди Августы. – Будь осторожна, Авга. Вчера забрали еще двоих.

– Не бойся. Со мной ничего не случится.

– Вы оставляете меня? – воскликнула Кэрол, не понимая, как она обойдется без своей спутницы в таком странном месте.

– Я оставляю тебя там, где ты должна быть.

– Я позабочусь о твоей безопасности. – Ник слегка прикоснулся к ее руке. Кэрол потерялась в его взгляде, а когда смогла оторваться от его глаз и оглядеться, леди Августы в комнате уже не было.

– Примемся за дело, – сказал Ник. – Сначала расскажи, что ты умеешь.

– Думаю, ничего – из того, что может быть вам полезно. Я не знаю, зачем леди… зачем Авга привела меня сюда. Что она говорила обо мне?

Кэрол пыталась сосредоточиться. Конечно, леди Августа намеревалась дать ей еще какой-то урок здесь, в будущем, и нужно понять, что это за урок.

К несчастью для планов леди Августы, Кэрол сбивала с толку неожиданная встреча с человеком, так похожим на того, кого она любила и кого потеряла, как ей казалось, навсегда. Ей хотелось упасть в его объятья, но она знала, что, если она это сделает, он примет ее за сумасшедшую. Она твердила себе, что это не Николас, что это другой человек, но не могла убедить себя в этом. Леди Августа ушла, и Кэрол не могла получить от нее подтверждения тому, что она чувствует. Ее предоставили самой себе в мире, который, судя по уже увиденному, полон опасностей.

– Авга сказала, что ты замечательный и изобретательный человек, который может во многом помочь мне. Из ее рекомендаций я заключил, что ты обладаешь какими-то особенными уменьями.

– Какими уменьями? – Она надеялась, что получит от него какие-нибудь сведения о том, чем они будут заниматься. Но в ответ встретила задумчивый взгляд, такой знакомый, что у нее чуть не остановилось сердце.

– Авга, конечно, говорила тебе, что мне можно доверять, – сказал он.

– Мне нужно знать больше, – уклончиво возразила она.

– Мне тоже. – Он прислонился к письменному столу и стоял, скрестив руки на груди. Кэрол изо всех сил боролась с желанием подойти к нему, охватить руками его шею и поцеловать. Потребность почувствовать, как его руки обнимают ее, была всепоглощающей.

– Может быть, ты подробней изложишь, зачем Авга привела тебя?

– Честное слово, я не знаю, зачем она меня привела и чем я могу вам помочь. – В эти мгновения Кэрол окончательно убедилась в своих чувствах и поэтому сказала то, что велит ей сердце:

– Но я точно знаю, что мы с тобой встречались прежде, в другое время и в другом месте. Я была поражена, найдя тебя здесь.

Он схватился за край стола, словно боялся упасть, потеряв опору. А может быть, испугался, что будет падать сквозь века? Он смотрел на нее так, будто изучал каждую ее косточку, кровеносный сосуд, нерв, каждую клеточку, изогнутые ресницы и прядь светло-каштановых волос. Какое-то время он смотрел на ее губы, потом встретился с ней глазами и заговорил. У Кэрол сложилось впечатление, что за эти безмолвные мгновения он совершил долгое увлекательное путешествие и прибыл, куда стремился.

– Ты из прошлого, – сказал он так спокойно и тихо, словно речь шла о погоде.