Нина Дьяченко - Зеркальные тени

— Необычно видеть подобный героизм у девушки, так что моей благодарности нет предела, — я улыбаюсь.

Она протягивает мне руку, я хватаюсь за неё — и меня рывком поднимают. Не отказываю себе в удовольствии, изображаю, что пошатнулся — и почти повисаю на моей неожиданной спасительнице. Хочу ощутить её тело, дыхание, аромат кожи.

Она вздрагивает всем телом, словно от электрошока, но обнимает меня за талию, удерживая от мнимого падения, и с искренним волнением всматривается в моё лицо. Я вижу тревогу в больших глазах, в которых притаилась вечность и смерть. По крайней мере, мне так кажется. Её глаза — фиолетовая воронка с чёрной космической дырой зрачка. Я падаю в бесконечную пропасть — и никак не могу достичь дна.

— Вы плохо себя чувствуете? Может, помочь вам добраться до больницы?

— Спасибо, не стоит, я и сам врач, — хмыкаю я в ответ, продолжая удерживать платок на ранке и прижиматься к богине смерти. По ощущениям — вполне человеческое тело, тёплое. И очень даже женственное, со всеми необходимыми изгибами, по которым я определяю, что талия у моей визави — тончайшая, а грудь довольно большая, хотя и не походит на силиконовые груди-монстры порно-красоток из «Плейбоя». То, что я люблю. — Но, если вы поможете мне добраться до ближайшей скамейки, я буду очень признателен.

Вдвоём мы добираемся до скамьи, где и приземляемся.

Улыбаюсь ей, швыряю окровавленный платок в ближайшую урну, изображаю, что я постепенно прихожу в себя от шока.

— Я вас помню, вы ещё девушку искали в храме, — говорю я. Кидаю взгляд на землю, где образовалось чёрное выжженое пятно, — кажется, вы её уже нашли. Скажите… это правда… она была вампиршей? — деланно-тревожно всматриваюсь в её лицо. Красивое, взволнованное, глаза ярко блестят — кажется, я могу смотреть на это совершенство долго-долго, и мне не надоест. Удивительная гармония чёрт, в которую вплетено нечто необычное и экзотическое — большие глаза, чувственные, хотя и не слишком пухлые губы, тонкий прямой нос. И это странно, но её лицо кажется мне одухотворённым, словно она сказочная фея.

Сам смеюсь над собственными ассоциациями, и этот внутренний хохот слишком похож на истерику.

Да уж, никогда ещё женщина не доводила меня до подобного состояния, хотя я видел немало красоток. Но, кажется, сегодня мне посчастливилось — и я увидел эталон. Саму Еву красоты. Тот шаблон, по которому делают других красоток, но которые всё равно не могут дотянуть до совершенства истинной прелести.

Она вглядывается мне в лицо — словно врач, пытающийся поставить диагноз по скудным и обрывочным сведениям, затем осторожно кивает, наверное, ожидая, что я начну буйствовать.

Вздыхаю, сжимая пальцы в кулаки. Наверное, во мне умер гениальный актёр. Ага, и теперь я ходячий морг собственных талантов. Осталось только вскрывать по очереди.

— Значит, теперь я тоже… стану вампиром? И вам придётся меня убить? Ведь эта тварь меня покусала.

Молодая женщина округляет глаза, едва не падая со скамейки.

— Я просто много фильмов ужасов смотрел, — язвительность запрятана так глубоко, что она её не чувствует. Да и судя по выражению лица — и в церкви, и сейчас, — малышка была слишком шокирована, чтобы рассуждать. Да и зачем ей думать? С таким личиком, и судя по тому, что я ощутил, когда прижимался — телом… Циничная, истинно мужская мысль почти отрезвляет меня. Всё-таки, она просто женщина, даже если и богиня смерти. Я не должен так раскисать.

— Я надеюсь, что вы всё же не превратитесь, — она пытается меня успокоить. Даже кладёт ладонь на мой сжатый кулак, отчего мои пальцы автоматически разжимаются — и накрывает мою руку своей. — Всё будет хорошо, — говорит она мне самую банальную фразу из существующих.

Про себя хмыкаю, но делаю соответствующее лицо — жалобное, хотя мне оно удаётся не слишком. Не моё амплуа. Я больше по сумасшедшим учёным и маньякам.

— Спасибо, что спасли меня, спасибо, что не бросили. А то я либо валялся бы тут, пока меня не нашла полиция, приняв за пьяного, или какие-то грабители, или я бы уже… погиб. Стал бы пищей той жуткой твари! — меня передёргивает почти искренне, когда я вспоминаю довольно болезненный укус и её ледяные руки на своей шее — отвратительная всё-таки дрянь! И ужасная именно потому, что так безупречно копирует человека. Демонов, которых я вызываю, я до такой степени не боюсь.

— Да не за что. Я тоже вас помню, — даже в полутьме парка я замечаю, как она неудержимо краснеет и отводит взгляд. — Кстати, а почему у вас чёлка на пол-лица?

Терпеть не могу настолько бестактные вопросы, но незнакомка краснеет ещё сильнее, и явно безумно смущёна своим порывом, так что я прощаю ей эту грубость. Хорошеньким девушкам вообще надо многое прощать… если хочешь затащить их в постель. Я имею в виду тех, кто знает себе цену, а не прыгают на всё, что шевелиться и обладает большим бумажником и членом.

— У меня один глаз искусственный, — решаю прояснить этот вопрос сразу. Так сказать, раз и навсегда. Всё равно ведь подметит, не хватало ещё, чтобы она приняла меня за кого-то, кто продал душу демону и гуляет с контрактом на глазу! Ведь сначала же швырнёт в меня своим чёрным шариком или ещё чем похуже — а потом будет разбираться!

Резким жестом откидываю чёлку и мрачно смотрю на неё. — Последнее слово техники. Сейчас такие только проходят тестирование, они ещё не продаются, но мне по знакомству приживили пробный образец.

Смотрю на неё почти с вызовом.

— А… вы им хорошо видите? — брякнула она, пялясь на меня, как на восьмое чудо света. Но отвращения в её лице нет, разве что некоторый ступор. — Или он только, ну, для красоты?

— Прекрасно вижу, особенно ночью. Недаром в нём вертикальный зрачок, — плету я совершеннейшую чушь.

— Ага, вот для чего он нужен! — радостно заметила она, едва не подпрыгивая на скамейке. — А то я подумала уже… неизвестно что.

— Да, это для лучшей видимости, — важно говорю я, с трудом удерживаясь, чтобы не рассмеяться. Да уж, тем, кто не знаком с техникой, можно втирать всё, что угодно. Надеюсь, она всё-таки не ощутит магию моего глаза.

И ещё надеюсь, что она не обратит внимания, что стёкла моих очков — самые обычные, не увеличивающие. Да, первое время, когда я не мог управлять искусственным глазом, очки мне были нужны, но теперь я их ношу скорее по привычке. Для образа. Они мне неимоверно идут к тому же.

Кивает, судя по взгляду, верит.

— Может, познакомимся? — предлагаю я, потому что, судя по шокированному виду девушки, первого шага я от неё не дождусь, к тому же, среди нас двоих именно я мужчина, поэтому мне и карты в руки. — Меня зовут Мураками Маюри. А тебя?

— Называй меня просто Элли.

Мы жмём друг другу руки — перед тем, как совершить этот акт вежливости, она вдруг замечает, что её изящная ладонь по-прежнему лежит поверх моей. И снова краснеет.