Линн Керланд - Замок ее мечты

Пальцы Женевьевы легко скользили по его груди, касаясь шрамов то тут, то там. Руки ее при этом слегка дрожали. Кендрик закрыл глаза и принял страдальческий вид. Женевьева прикасалась к нему. Он стремился к этому всей душой. Он вздохнул, когда она погладила его живот и обхватила сзади за бедра. Ах, Женевьева, только не останавливайся!

Она не остановилась. Ласково провела руками по мускулам плеч, затем дотронулась до его ладоней. Он открыл глаза и увидел, что Женевьева смотрит вниз. Он понял, что именно она там увидела, потому что ее щеки заалели. Он снова закрыл глаза, стараясь и дальше иметь вид страдающей жертвы.

— Тебе, что, нравится? — спросила она с подозрением.

— Это пытка. Настоящее мучение.

Он приоткрыл один глаз и увидел, что она хмурится.

— А ты не врешь?

— Moi? Никогда.

— Ладно, — она поманила его пальцем. — Тогда придвинься поближе. Сейчас я буду мучить тебя поцелуями.

Кендрик с радостью повиновался. Он ногой поддел стул, стоявший позади нее, и положил на него ногу. Она оказалась плененной между его ногами, столом и стулом. Он сделал вид, что этого не заметил.

— Закрой глаза, Кендрик.

Он послушался. И тут же невольно застонал, когда ее губы коснулись его рта. Руки у него так и чесались схватить ее. Он с усилием стиснул их за спиной. А потом он перестал думать обо всем, кроме ее губ, пальцев, скользящих в его волосах и нежного аромата ее кожи.

Она робко открыла рот и постаралась страстно его поцеловать. У него невольно вырвался стон, и открыв один глаз, он посмотрел на ее реакцию. Глаза ее были закрыты, а лицо выражало глубокую сосредоточенность. Он почувствовал, что вот-вот разразится смехом. Женевьева витала где-то далеко. Может, она и не заметит, если он заключит ее в дружеские объятия. Он разжал руки за спиной.

Она оставила в покое его губы и двинулась дальше, к его шее.

Руки его сжались в кулаки.

Она дотронулась кончиком языка до его уха.

Он сильнее стиснул пальцы.

— Ты сильно страдаешь? — шепнула она ему на ухо.

— Мне кажется, ты не совсем понимаешь, кого ты подвергла таким мучениям, — проскрипел он. — Откуда тебе знать, что в свое время я был одним из самых свирепых воинов?

Да, именно поэтому я сейчас готов расплакаться, мечтая, чтобы ты стащила меня на пол и предалась со мной любви.

— Ты обещал, что не дотронешься до меня, милорд. Ты ведь очень благородный рыцарь, верно?

— К черту благородство, — пробурчал он, когда она вновь коснулась языком его уха. — Ради бога, Женевьева, прекрати!

Она отодвинулась от него и улыбнулась.

— Очень хорошо, — она сбросила со стула его ногу и пошла прочь.

— Так не пойдет, — сказал он, резко покачав головой. — Ты поклялась заставить меня мучиться, и не довела дело до конца.

— Ты попросил меня остановиться. Кендрик, ты обещал не прикасаться ко мне!

— Все, что мне хочется, — это свернуть тебе шею!

— Тем более держи от меня руки подальше.

Кендрик прижал ее к книжному шкафу, опершись руками по обе стороны ее тела. Затем окинул ее мрачным взглядом.

— Мне это не нравится.

— Грубиян!

— Ты хочешь меня с ума свести!

— Ты уже неделю меня отталкиваешь, вот я и хочу тебе отплатить тем же. Я хочу, чтобы ты страдал! Я еще не закончила тебя мучить, так что держи от меня руки подальше!

Кендрик хмуро посмотрел на нее, а затем в его мозгу мелькнула отчаянная идея. Он отошел от книжного шкафа.

— Не двигайся.

— Куда ты идешь?

— Хочу сделать что-нибудь с руками, чтобы они не могли тебя придушить. Я скоро вернусь.

Он быстро вышел из библиотеки. Значит, леди не хочет, чтобы он ее касался голыми руками? Он знал, как решить эту проблему.

Женевьева смотрела, как уходит Кендрик, потом подняла с пола халат и задумалась, не зашла ли она слишком далеко. Ну что ж, он это заслужил.

И все же вся эта затея с соблазнением как-то не заладилась. Ей хотелось, чтобы Кендрик, весь в поту и вне себя от вожделения, молил ее о пощаде. Вместо этого он собирался ее придушить, а это вовсе не входило в планы Женевьевы.

Дверь за ее спиной хлопнула, и резко обернувшись, она увидела своего сияющего муженька.

На его руках были надеты кухонные рукавицы.

Он выглядел до того несуразно, что она рассмеялась. Кендрик приблизился к ней с воинственным блеском в глазах. Женевьева снова рассмеялась и повернулась, чтобы улизнуть от него. Ей удалось сделать всего пару шагов, затем нога ее запуталась в полах халата, и Женевьева споткнулась. Кендрик поймал ее за талию и поставил на ноги. Затем он так быстро развернул ее лицом к себе, что у нее закружилась голова. Она приложила пальцы к вискам и посмотрела на него, ожидая, пока зрению вернется четкость изображения.

— Спасибо, — слабым голосом сказала она.

— Ты снова надела халат.

— Ну, да…

Лапы в рукавицах сдернули халатик с ее плач.

— Кендрик, ты же не готовить сюда пришел…

— Точно.

Она снова начала смеяться, отступая от него назад, пока спина ее не прижалась к стене. Дальше бежать было некуда. Кендрик рукавицей поднял ее подбородок вверх.

— На поцелуи запрета не было, — прошептал он зловеще.

Она смотрела на него широко раскрытыми глазами.

Он нагнул голову и смело завладел ее губами, как и пристало храброму воину. Женевьева закрыла глаза и полностью отдалась поцелую, затем впилась пальцами в его плечи, потому что колени под ней подогнулись. Он осторожно прижал ее к себе, и поцелуй превратился в такую же нежную ласку.

— Это безумие, — прошептал он возле ее губ.

— Я хотела вернуть тебя, — сказала она, открывая глаза. — Ты всю неделю безжалостно изводил меня.

— Я хотел, чтобы твое желание пересилило страх.

— Я никогда не боялась тебя, Кендрик.

— У тебя нет для этого причин. Я сделаю это так осторожно, как только умею.

Женевьева подняла глаза. Он просто стоял и ждал, не двигаясь. Женевьева сглотнула слюну. Что ж, видно, войне пришел конец.

— Сейчас? — спросила она.

Он кивнул.

— Здесь?

Он покачал головой.

— Нет, не здесь, любимая. Наверху.

И снова он ждал. Женевьева глубоко вздохнула и согласно кивнула головой.

— Наверху так наверху.

Кендрик сбросил рукавицы на кресло. Затем подхватил ее на руки и пошел через большой зал к лестнице. Женевьева обняла его руками за шею и закрыла глаза.

Она вспомнила то время, когда Кендрик старался ее напугать. Ей никогда бы в голову не пришло, что в один прекрасный день он будет принадлежать ей и бережно отнесет в спальню, чтобы заняться с ней любовью.

Возле двери спальни он помедлил и посмотрел ей в глаза.

— Ты уверена?

— Кендрик, что случилось с грозным рыцарем, берущим то, что ему по нраву, если на то есть желание?