Алена Орлова - Любовь и ненависть

Я проснулась через час после прихода, от шорохов в моей квартире. Нет, есть предел наглости! На кухни горит свет, какого черта именно там? Что больше не где поесть? Я встала с дивана и зашла туда. Моему оку пристало зрелище скорее из смешных, чем из противных. Рыжеволосый парень что-то пил и уплетал две булки сразу. Это нормально? С психикой у него в полном порядке? Нет! Вампир, а ест булочки. Ладно, я – полукровка, но он-то вампир. Я стояла в проеме двери: сначала хихикнула, а потом расхохоталась так, что парень подпрыгнул и подавился.

– Тебе что людей мало? – начала я.

– Ты издеваешься? Чего так пугать-то! Совсем с просони двинулась умом, – ответил Андрей и жалостливым взглядом посмотрел на меня. Я села напротив него и взглянула, как на ненормального.

– Ты вампир или кто? Зачем тебе булки с молоком есть?

– Промой глаза, булки с кровью. У тебя бутылка в морозилке стояла.

– Ты теперь приударил за моим запасом продовольствия. С чего ты такой голодный?

– Неделе две не пил, вот с чего.

– Мазохист! На диету сел?

– Нет.

– Ты знаешь, что у нас в Архиве были документы Дракона?

– Конечно, он раньше вампиром был. Только в него этот чеканутый король влил кровь оборотня. Экспериментатор чертов!

Я удивилась. Значит Алексу не 1000 лет, а больше? Старикашка!

– А почему именно в Дракона?

– Потому что Алекс больше подходил на роль сильнейшего рампира. Видите ли, будучи вампиром, он и так был жесток, а ни кто и не отрицает! Он-то и решил, чтобы людей в загонах держали! Это же ненормально! Мне людей жалко в те времена было, хотя тогда я еще на свет не появился.

– Да, уж! Решил сделать так, чтобы им жизнь медом не казалась. Покажется тут, когда столько нечисти.

– С чего ты у меня про Архив спросила?

– Сегодня туда заглянул Дракон, рылся в ящике, забирал что-то.

– Решил видать, с прошлым распрощаться и не числиться как вампир! Придурок! – воскликнул Андрей. Нда, вот так история. Оказывается, он был вампиром. Нет, надо быть таким садистом, а? Все, встречу убью!

Целую неделю ничего не происходило. Наверно, затишье перед бурей. Но я все-таки смогла выспаться и хорошенько отдохнуть. Остался последний месяц до лета, а уж когда оно наступит, умотаю на море. Подзагорю, покупаюсь…

Я проснулась от яркого солнечного света, который тихо влился и осветил комнату. Я потянулась и снова расслабилась. Пока лежала, думала, чем сегодня заняться: можно съездить в город, хотя я раз сто туда ездила. Точно! Поеду за границу во Францию. Я встала с кровати умылась, оделась и пошла прогуляться.

На улице было тепло, и как вы уже поняли, солнечно. Я пошла в сторону ЭВРа. В магазине было много народу, все: толпились, суетились, шли домой с огромными пакетами до верху наполненными продуктами. Я купила коктейль и вышла из магазина. Сев на скамейку, наслаждалась вкусом напитка.

Что на сей раз, задумал Алекс? Давненько я его не видала, а хочется. Стоп! С чего это чудовище мне хочется увидеть? По-моему я заболела. Или… Нет, никаких «или»! Странно, что он не появлялся? Нет, надо было только подумать об этом, как этот гад появился! Он стоял возле «Евросети» и разговаривал с девушкой, улыбаясь. Да, днем он выглядел иначе, в смысле, менее устрашающе. Я надела солнцезащитные очки, на всякий случай, и стала наблюдать за этой парочкой, попивая коктейль. Не подумайте, что я за ним слежу! Он первый раз появился за эту неделю. Девушка была не дурна собой: каштановые волосы, бледная кожа, низкого роста и хрупкого телосложения. Она - рампир. Стал бы Дракон общаться с вампирами. Девушка что-то рассказывала Алексу, поддерживая разговор жестикуляцией. Он слушал ее, нахмурив брови и больше не улыбаясь.

Я выбросила стаканчик и пошла обратно. Когда я встала, Алекс покосился на меня. При дневном свете у него были яркие сине-черные глаза, в которые хочется смотреть вечность, но ему в глаза лучше вообще не заглядывать. Вообще-то у всех вампиров и рампиров при солнечном свете глаза становилась немного ярче, чем ночью. Волосы у него отливали, при прикосновении света, синевой. Глядя на него днем, можно было понять, что он собой представляет и кто он такой. Но люди ходят с закрытыми глазами, не видя правды. Как говориться: «Вид прекрасен, а сущность ужасна». Я прошла мимо, не обращая на него никакого внимания.

Дойдя до своего дома, я остановилась. Ко мне подбежала девочка, на вид лет десяти с темно русыми волосами и ореховыми глазами. Это была Лера. Она вампир, была обращена лет двадцать назад. Внешность детская, а душа взрослая. Она подбежала ко мне с заплаканными глазами.

– Регина! У нас случилось нечто ужасное! – в ее голосе было что-то такое ангельское, что хотелось обнять ее и утешить. Но я знала, к чему приводит подобное отношение к этой девочке. Я присела на корточки:

– Что случилось? – немного ласково спросила я. Она метнула на меня разгневанный взгляд и продолжила дальше уже взрослым приказным тоном:

– Тебе нужно появиться в Совете, – с этими словами она ушла обратно к девочкам такого же возраста, как и она сама. Я направилась в здание.

Все были перепуганы не на шутку. Метались, переговаривались. Катя сидела на диване и плакала. Тут я сразу поняла, что случилось не поправимое. В воздухе веяло трагедией. Я зашла в кабинет Старейшин, который находился на втором этаже. Там было много вампиров, стоящих посреди комнаты кольцом. Два вампира в белых халатах. Я протиснулась через толпу и увидела окровавленное и маленькое тело Джона Рассела самого главного Старейшины. У него зияла дыра в солнечном сплетении, много синяков на руках и лице. Кажется, он пытался бороться, но противник был сильнее него. Золотые впалые глаза были широко открыты, в них застыл ужас. Труп накрыли белой простыней, а всех собравшихся пригласили в другую комнату врачи-вампиры. Все сдвинули стулья и уселись на них, ожидая узнать, что случилось со Старейшиной.

– Меня зовут Алексей Раневский. Судя, по осмотру тела Джона Рассела, он был, подвергнут множествам ударов, причиненных без физической силы, но в итоге, следующий удар был нанесен в солнечное сплетение. Крови убийцы не обнаружено, предполагается, что противник был сильнее Старейшины. Я не могу сказать, кто это, но думаю, при осмотре кабинета сможем выяснить, – сказал один из врачей монотонным голосом.

– Вы хотите сказать, что он не сопротивлялся? – спросила я, встав.

– Именно, так. Я считаю, что он сражаться не хотел.

Получив ответ на вопрос, я вышла из комнаты и зашла в кабинет Старейшин. Тело все еще лежало там. Я сдернула простыню и моему взору престало осунувшееся бледно-синее лицо мужчины, все с теме же застывшими глазами. Закрыв их, я посмотрела на шею: на ней был фиолетовый отпечаток, будто его схватили стальной хваткой за горло. Такое же было и у меня, когда… В ушах у меня зазвенело, и шестое чувство подтвердило мои подозрения. Это был Алекс! Но зачем ему надо было убивать Джона? Зачем?! Ненавижу его, не-на-ви-жу! Это была последняя капля. Я так уважала Джона. Ведь именно он, после гибели моих родителей, помог обрести дом и не потерять веру в то, что есть на свете те, которые захотят помочь.