Дж. Уорд - Пробужденный любовник

На протяжении всей жажды и во время этого соития она разжимала когти прошлого, державшие его, привнося что-то хорошее. Он будет лелеять тепло, которое она подарила ему, до конца своих дней.

Микроволновка звякнула, и он вдруг понял, что Фьюри все еще ждет ответа.

Зед поставил еду на поднос и взял кое-какие серебряные приборы, чтобы обеспечить ей достойный прием пищи.

Развернувшись и направившись к выходу, он прошептал:

— Она слишком красива для моих слов. — Он поднял глаза на брата. — Прошлая ночь была для меня неописуемым благословлением.

По какой-то причине Фьюри потрясенно отскочил, а потом потянулся к нему.

— Зейдист, твои…

— Я должен отнести своей налле еду. Увидимся позже.

— Подожди! Зейдист! Твои…

Продолжая идти, Зейдист лишь покачал головой.

— Почему ты не показал мне это, как только я вернулся домой? — Спросил Ривендж своего доджена. Слуга покраснел от стыда и ужаса, и он сжалился. — Все нормально. Неважно.

— Господин, я пришел к вам, как только понял, что вы вернулись на день. Но на этот раз вы спали. Я не был уверен насчет картинки и не хотел вас беспокоить. Вы никогда не отдыхаете.

Да, встреча с Мариссой истощила его. Он закрыл глаза и провалился в пустоту в первый раз за… Боже, за очень долгое время. Но это-то и было проблемой.

Рив уселся за компьютер и снова запустил файл. Он был таким же, каким он видел его в первый раз: мужчина с темными волосами в черной одежде припарковался у ворот. Вылез из грузовика. Подошел ближе, чтобы прикоснуться к траурным ленточкам, завязанным на железной решетке.

Рив увеличивал изображение до тех пор, пока отчетливо не увидел лицо мужчины. Самое обычное, не уродливое, но и не особо привлекательное. Но вот тело, к которому оно прилагалось, было огромным. Куртка выглядела так, словно под ней находилось внушительная подкладка или же нехилый запас оружия.

Рив остановил картинку и скопировал дату и время, отображавшиеся в правом нижнем углу. Он переключил экран, открывая файлы с другой камеры, выходившей на центральные ворота — той, на которой стоял тепловой датчик. Скопировав данные, за нужный интервал, заснятый с другой стороны.

Ну кто бы мог подумать? Температура тела «мужчины» колебалась около пятидесяти. Лессер.

Рив снова переключил экран и уставился на лицо убийцы, разглядывавшего траурные ленты. Печаль, страх… злость. Это не были эмоции стороннего наблюдателя: это было его личное дело. Он сам лишился чего-то.

Так это и был тот ублюдок, что похитил Бэллу. И он возвращался за ней.

Рива не удивило, что лессер нашел их дом. Пропажа Бэллы была на слуху у всех, а их адрес никогда не держался в тайне… на самом деле, из-за духовной деятельности мамэн особняк на Торн Авеню был хорошо известен представителям их расы. Нужно было бы лишь схватить какого-нибудь гражданского, который знал, где они живут.

Действительно важным стал другой вопрос: почему лессер не попытался войти внутрь?

Боже . Который час? Четыре. Черт .

— Это лессер, — сказал Рив, упираясь в пол тростью и быстро вставая. — Нам нужно немедленно покинуть дом. Сейчас же найди Лани и передай ей, что госпоже немедленно нужно одеться. Ты выведешь их обеих по туннелю и отвезешь в безопасное место в фургоне.

Доджен побелел.

— Господин, я понятия не имел, что это был…

Рив положил руку на плечо мужчины, чтобы остановить быстро растущую панику.

— Ты все правильно сделал. Теперь нужно торопиться. Иди позови Лани.

Рив с максимальной возможной скоростью отправился в спальню матери.

— Мамэн? — Позвал он, открывая дверь. — Мамэн, просыпайся.

Его мать села на шелковых простынях, ее белые волосы были собраны под ночным чепцом.

— Но… Еще же день. Почему…

— Сейчас придет Лани, чтобы помочь тебе одеться.

— Славная Дева, Ривендж. Зачем?

— Ты покидаешь этот дом.

— Что…

— Сейчас же, мамэн. Я объясню позже. — Он поцеловал ее в обе щеки. Вошла служанка. — О, отлично. Лани, быстро одень свою госпожу.

— Да, господин, — поклонившись, сказала доджен.

— Ривендж! Что за…

— Торопитесь. Уходи с додженом. Я позвоню тебе.

Когда его мать в очередной раз простонала его имя, он вышел, направляясь в свои апартаменты, и захлопнул дверь, чтобы не слышать ее. Он взял телефон и набрал номер Братства, презирая сам себя за то, что вынужден был сделать. Прежде всего, ему стоило обеспечить безопасность Бэллы. Оставив сообщение, от которого горло его стало жечь, он отправился в гардеробную.

Сейчас особняк был наглухо закрыт на день, так что лессеру сюда никак не пробраться. Окна закрывали стальные жалюзи, двери были пуленепробиваемыми и огнеупорными, а каменные стены были шириной с две ступни. В довершение всего этого, здесь было столько камер наблюдения и различных сигнализационных систем, что он узнал бы, даже если бы кто-то просто чихнул на территории его владений. Но он все равно хотел, чтобы мамэн здесь не было.

К тому же, как только опустится темнота, он откроет железные ворота и расстелет красную ковровую дорожку. Он хотел, чтобы лессер вошел внутрь.

Рив снял свой норковый халат и надел пару черных брюк и плотную шерстяную водолазку. Он не решался доставать оружие до ухода матери. Если у нее еще и не началась историка, то при виде него, снизу доверху завешенного оружием, она точно сойдет с ума.

Прежде чем пойти проверить, как идет эвакуация, он взглянул на запертый ящик комода. Как раз пришло время для утренней дозы дофамина. Идеально .

Улыбнувшись, он вышел и комнаты, так и не сделав себе укол — он был готов выпустить все пять чувств на волю.

Когда жалюзи поднялись, открывая окна на ночь, Зейдист улегся на бок рядом с Бэллой, наблюдая за ее сном. Она лежала на спине, обхваченная его рукой, голова находилась на уровне его груди. Ни простыни, ни одеяла не прикрывали ее обнаженного тела, все еще пышущего жаром после жажды.

Вернувшись с кухни, он покормил ее, и она задремала, пока он менял постельное белье. С той минуты они лежали вдвоем в непроглядной темноте.

Он передвинул руку с ее бедер к груди и потер сосок пальцем. Он провел так уже несколько часов: лаская ее, тихо мурлыкая ей на ухо. И хотя его веки закрывались сами собой, умиротворение, разливавшееся между ними, было лучше любого другого отдыха, который он мог получить, закрыв глаза.

Когда она чуть подвинулась рядом с ним, бедром коснувшись его ноги, он с удивлением осознал, что желание взять ее проснулось снова. А он думал, что этого в ближайшее время не случится.

Он отклонился назад и посмотрел на свое тело. Через разрез в боксерах он увидел, вырвавшуюся на волю головку той штуки, которой он пользовался во время жажды. Твердый стержень все увеличивался в размерах, сильнее выпирая из трусов.