Игорь Волознев - Робот-насильник

Микки мотнул головой, избавляясь от пальца, прополз ещё немного, его толкнули, он не удержал равновесия, завалился на бок, задев рукой чьи-то бёдра и вымазав пальцы в сперме, и тут на его лицо уселась задом толстуха, пригвоздив к полу. Микки затрепыхался, но кто-то уже овладел его гениталиями, полностью вобрав их в рот вместе с мошонкой и сжав зубами. Микки завопил от боли, дёрнулся, двинул кого-то ногой, погрузил кому-то в живот локоть, но на него навалились сразу двое. В его ляжки впились чьи-то пальцы.

— А ну, стоп, лошадка, не дёргайся!

Микки рванулся, пытаясь увернуться от нацеленного в его зад багрового пениса, и в ту же минуту утонул лицом в необъятной женской груди, пахнущей потом и духами.

— Давай, малыш, — толстуха заёрзала, её лобок начал тереться об его пах, но Микки вместо эрекции испытывал только боль в мошонке. — А ну тебя, — толстуха выругалась и столкнула его с себя.

— Вот он, наш половой гигант! — услышал он над ухом рявкающий торжествующий голос и покрылся ледяным потом. — Вот где он спрятался!

Над ним стоял голый, весь красный от пота, с волосатой грудью и топорщившимся членом Дик и показывал на него пальцем.

— Ну-ка, Билли, притащи сюда Джен! Пусть полюбуется на него!

Подручный Дика протолкался сквозь трахающихся и подтащил к Микки голую Джен. Её чёрные коротко стриженые волосы были взъерошены, маленькие соски торчали в разные стороны, а на хорошеньком личике с подведенными глазами читалось недовольство.

— Ну что, любовничек, ты готов? — Дик приподнял Микки за шею и толкнул на Джен так, что они оба упали. — Давай, трахай её по-быстрому, а мы посмотрим!

Вокруг заржали. Участники групповухи, что находились поблизости, прервали свои игры и тоже уставились на них с Джен.

— У тебя же все нормально, — веселился сутенёр. — Ну так давай!

Джен с кислым видом взяла пальцами гениталии Микки и помяла их.

— Всё по-прежнему, — сказала она. — Импотент. И зачем только он припёрся сюда?

Дик захохотал.

— Ну-ка, Том! — крикнул он. — Покажи дохляку, как надо засаживать!

Мускулистый верзила Том схватил Джен в охапку и налёг на неё. Сразу было видно, что он принял изрядную дозу "Бешеного жеребца": его лицо было красным, руки дрожали, увесистый член торчал как дубина. Том ввёл его в Джен и задёргался, застонал. С его губ потекла пена. Тем временем ещё один подручный Дика — Хью, по знаку босса принялся запихивать член Джен в рот.

— Понял теперь, что такое настоящие пацаны? — рявкнул Дик в самое ухо кибернетика. — Не то что ты, дурилка зачуханная, мозгляк, мышь белая! Ну, показывай, как у тебя стоит!

Том громко застонал, кончая. Почти одновременно с ним и Хью залил спермой лицо Джен. Она хихикала, слизывая с его пениса сперму. Микки не мог смотреть на неё.

— Ты морду-то не вороти, — рычал Дик. — Так что, покажешь нам свою шишку в действии, или нет?

— Это червяк, а не шишка, — сказала Джен с ехидной усмешкой.

Вокруг засмеялись.

— Ты стала стопроцентной шлюхой, Джен, — голос Микки срывался от сдерживаемой ярости.

— А ты импотент, — парировала она.

— Импотент, импотент, — повторяясь на разные лады, зазвучало, заблеяло, заржало вокруг Микки.

Толпа отодвинулась от него. На Микки показывали пальцами. Он затравленно озирался и зажимал руками пах.

— Импотент, импотент… Выкинуть его отсюда, тут ему нечего делать…

Том и Хью взяли Микки за ноги и за руки и понесли к выходу, переступая через голые тела.

Из больших окон в купольном потолке на эту сцену смотрело два десятка пожилых мужчин и женщин. Они не были видны участникам группового развлечения, поскольку окна со стороны зала казались матовыми, зато для престарелых зрителей вся картина была как на ладони. Заплатив за свои места у окон не меньше, чем участники групповухи, старцы и старицы с жадностью следили за трахающимися, потягивали виски или коньяк и изредка обменивались впечатлениями.

— Парень совсем молодой, а конченый импотент, — толковали они, глядя, как Микки с позором выносят из зала.

— Такой же, как мы, — невесело усмехнулся толстяк с сигарой.

— Ну, мы-то уже в возрасте, — возразил его сосед, — а ему лет двадцать пять, не больше.

— Я в его годы засаживал так, что ломались кровати, — мечтательно сказал старик с татуированной лысиной. — Эх, времечко было!

Микки вынесли, и все сразу забыли о нём.

Старики пускали слюни, глядя на соблазнительные сцены.

— Смотрите, как она задрала ноги ему на плечи! Какие мощные ляжки! В них можно утонуть!..

— Нет, вы на тех посмотрите, что слева! Трахаются сразу вчетвером!

— Меня бы сейчас туда, в самую гущу… — стонал татуированный, чмокая губами.

— Вас, с вашей мочалкой, тоже вынесли бы вперёд ногами, — язвительно заметил его сосед, седой и тощий, как жердь.

— А у вас что, не мочалка? — оскорбился татуированный.

— У всех у нас мочалка, — желая их примирить, сказал толстяк с сигарой. — И никуда от этого не денешься. Нам теперь, в нашем положении, только и остаётся, что подсматривать…

И он, выпустив дым, снова прильнул к окну.

Голого Микки отнесли в комнатушку, смежную с туалетом, и бросили на пол.

— Ну что, прямо щас начнём его трахать? — спросил Том, почёсывая свой вздыбленный пенис.

— Нет, лучше погодим, — сказал Хью. — В зале идёт групповуха, там веселее.

— Точно, — согласился Дик. — Оттянемся на тёлках, а хмырём займёмся потом.

Прежде чем уйти, они связали бедного Микки по рукам и ногам, заткнули рот тряпкой, залепили скотчем, а потом подняли и втиснули в оказавшуюся тут же автомобильную покрышку. Микки сидел в ней, скрючившись в три погибели, с выпячивающимся сзади из покрышки задом. Сколько он ни дёргался, сколько ни старался высвободиться, у него, со связанными руками и ногами, ничего не получалось.

Хью пришла идея выставить покрышку с Миккиным задом в круглое окно, выходившее в туалет. Братки пришли в восторг.

— Чуваки, которые зайдут в туалет поссать, ошалеют! — хохотал Дик.

С окна тут же сорвали заслонку и вбили в него покрышку с Микки. Затем Дик и его компания покинули комнату, погасив в ней свет, но направились не сразу в зал, а сначала свернули в туалет — полюбоваться на торчащую в окне задницу.

Братки гоготали, глядя на неё.

— Нарочно выжру лишнюю таблетку "Бешеного жеребца", чтобы воткнуть в это очко мою колбасину! — орал Хью и тряс рукой свой вздутый пенис.

— Какой-то зад у него худосочный, — Том со смехом щупал Миккины ягодицы.

— Ничего, — ухмылялся Дик, — воткнём и в такой.

— Он будет нашей дрочильной машиной, — резвился Том. — Будем в неё спускать, пока не посинеет!

— Ладно, пошли, — сказал, наконец, главарь. — Групповуха продлится ещё минут сорок, а потом подвалим сюда со всей бригадой.