Кассандра Клэр - Трилогия о Драко: Draco Dormiens, Draco Sinister, Draco Veritas

— Малфой… — на звук имени полуприкрытые глаза Драко сверкнули серебром. — Что та тварь тебе сказала?

— Он сказал «ты такой же покойник, как и я», — ровным голосом откликнулся тот и снова отвернулся. Гарри опять увидел следы укуса на его шее; при свете дня они смотрелись ещё ужаснее — свежие ранки с запекшейся светящейся кровью. — Нельзя сказать, чтобы это было так уж далеко от истины: пусть я хожу, однако я уже мёртв. Да и ходить, похоже, мне осталось недолго.

— Не понимаю… — у Гарри ум заходил за разум, — а как же противоядие?..

— Никакого противоядия не было, — тихо возразил Драко. — Да, Гермиона любила его так именовать, однако никогда не подразумевалось, что меня можно вылечить — разве что чуть отсрочить смерть…

— И насколько отсрочить?

— Полагаю, речь шла о неделях. Впрочем, какая разница…Когда Гермиону похитили, — Драко развёл руками, — всё противоядие, что было, отправилось вместе с ней. И у меня нет ни капли.

— Почему ты мне не сказал? — резко спросил Гарри. — Мы бы задержались, приготовили ещё…

— Гарри, да я не знаю, как его готовить, — улыбка Драко была сумасшедше спокойной, как если бы яд и бесконечная усталость лишили его даже способности волноваться о собственной кончине. — Знала только Гермиона, — пауза. — Не знаю, есть ли толк в моих извинениях, но, как бы то ни было, прости.

Гарри мог только хлопать глазами. Губы Драко произнесли «прости», однако глаза сказали совсем иное.

Я так устал, что мне на всё наплевать.

— За что ты просишь прощения? — наконец спросил Гарри. — За то, что умираешь? Или за то, что не сказал мне об этом? Я знаю, почему ты мне не рассказал, — думал, мне всё и без того ведомо.

Драко едва заметно кивнул, будто боясь, что и этот жест может лишить его драгоценных сил. Он избегал встречаться взглядом с Гарри, потому смотрел куда-то за него, словно прикидывая, как перебраться через кипящую на дне ущелья реку. В серых глазах-зеркалах Гарри мог видеть отражение мутных чёрных вод.

— Я не знал, — произнёс Гарри почти шёпотом. — Прошу, поверь мне — я действительно не знал.

Будто испугавшись мольбы в его голосе, Драко резко взглянул прямо на него, и Гарри впервые заметил, как, словно кислота прекрасную картину, яд пожрал былую красоту слизеринца, оставив лишь кости и тени: бескровные губы, синие круги под глазами — единственное цветное пятно — и бурлящую на дне глаз чёрную воду.

…Да как мне в голову могло прийти, будто он поправился…

— Я знал, что ты не в курсе. Но вижу, теперь-то ты понял.

— Спасибо… — тихо ответил Гарри, и часть его всё никак не могла прийти в себя от того, как безобразно они вели себя по отношению к друг другу ещё совсем недавно. Давешний гнев ушёл, и они общались с бережностью и заботой пришедших на похороны людей.

— Я извиняюсь не за то, что умираю, а за то, что не иду с тобой.

— Но ты же идёшь со мной, — возразил Гарри и тут же осёкся, осознав, о чём это Драко. Паника тысячекрылой стаей забилась в его груди.

— Нет. Ты ведь не об этом. Ты же не имеешь в виду, что хочешь остаться тут.

Драко лишь улыбнулся — впрочем, это подёргивание губ меньше всего напоминало именно улыбку — и снова уставился мимо Гарри, на беснующуюся воду.

— Умирая однажды, я видел реку… Знаешь, когда мы вылезли из пещеры, мне вдруг показалось, будто я опять умер и вернулся в то место. И — поверишь ли? — я обрадовался, подумав о переправе на ту сторону. Переправе в один конец. Я обрадовался, подумав, что могу остаться и отдохнуть…

— Ты же сказал, что не хочешь умирать…

— Нет. Хочу остаться с тобой. Присматривать. Всегда идти рядом. Я имел в виду именно это. Кровь связала нас, Гарри, но не только она — вещи куда более судьбоносные и необъяснимые. Но я… я эгоист: согласись, никому не хочется умирать в семнадцать лет, — а потому я хочу жить, оставаясь молодым… и быть рядом с теми, кого я люблю… Хочу путешествовать, хочу увидеть мир. Потом ещё хочу жениться и когда-нибудь обзавестись детьми… И безбожно забаловать их, превратив в изрядных засранцев… А потом отдать концы в собственной кровати — чтобы мне было при этом лет под двести и чтобы причиной моей смерти стало проклятье чьего-нибудь ревнивого мужа.

— Ага, а теперь ты скажешь, «много хочешь — мало получишь».

— Ничего подобного. Однако, Гарри, я едва стою ногах и сам не знаю, сколько ещё смогу идти… А вскоре я в придачу ещё и ослепну — пойми, я просто не доберусь до того места, куда ты направляешься, стану просто обузой.

Гарри протянул руку, взял Драко за запястье — тонкое и костлявое, будто связка прутиков, где под холодной кожей бился пульс, отдавались удары сердца, что гнало по телу отравленную кровь.

— Если ты не сможешь идти, я тебя понесу. При помощи магии, на руках — как угодно. Ослепнешь — стану твоим поводырём. Возьми мою силу. У меня её предостаточно. Прими ж её.

Он крепко стиснул руку Драко, будто пытаясь таким образом вдохнуть жизнь в друга — вдохнуть её через кровь и плоть, через связавшую их навеки магию.

Жилка под его пальцами забилась сильнее, и, подняв взгляд, Гарри увидел, как скулы Драко порозовели, покрывшись неровным румянцем.

— Прими её, Драко. Ибо я не оставлю тебя здесь.

— Гарри… — неверным голосом начал Малфой, но умолк и через миг снова заговорил, в этот раз уже больше походя интонацией на себя самого, прежнего. — Эй, Гарри, ты меня кости сломаешь.

Отчаяние ударом кинжала пронзило Гарри, он отшатнулся, отпустив Драко, и резко отвернулся, уставился в реку, сам не понимая, чего ему так отчаянно хочется: плакать, кричать или же как следует вмазать кулаком по камням.

— Какой же я дурак… — прошептал он. — О чём я только думаю… Я же не могу передать тебе свою силу… её же так не передашь…

Позади хрустнула галька. Драко подошёл, встал за плечом, и они молча воззрились на ущелье и на яростную реку, прогрызшую себе путь сквозь камни, на тернии, заполонившие берега, на петляющую сквозь них тропу, на отвесный утёс.

Лёгкая рука легла Гарри на плечо.

— Передашь, — возразил Драко. — И ты передал.

Развернувшись, Гарри встретился с его решительным взглядом, и сердце кувыркнулось в глотке.

— Ты хочешь сказать…

— Надо идти, — коротко ответил Драко. — До сумерек переправиться через реку будет проще.

Он распрямился, двигаясь со стариковской осторожностью и неторопливостью. И всё же пошёл вперёд. Гарри, чуть помедлив, заспешил следом.

Это было уже третье её столь странное пробуждение. На этот раз, очнувшись, Джинни увидела над собой синий бархатный балдахин, поддерживаемый четырьмя колоннами красного дерева. Сама она лежала на кровати под ним.

Джинни снова смежила веки.

Замечательно. Брюки, полные огня, вновь приветствуют меня. Как знать, может, на этот раз я действительно умерла.