Эмерод - Яд

Они быстро доехали до замка — у Кэтрин язык не поворачивался назвать его усадьбой или особняком. Уже вечерело, солнце клонилось к горизонту, и деревья отбрасывали на дорогу длинные тени. За всё время поездки обратно Роберт не бросил на неё и взгляда, постоянно опережая экипаж, и под конец совсем исчез из вида. Кэтрин болтала с Оливией, но на душе у неё было тоскливо. Ради развлечения она пыталась смотреть по сторонам — лес был очень красив. На ветках зеленели чистые свежие листочки, ещё недостаточно большие, чтобы скрыть собой кроны деревьев. Прозрачный воздух, наполненным мягким светом заходящего солнца, звонкие голоса птиц, занятых своими делами среди густых ветвей — прекрасный умиротворяющий пейзаж, который, тем не менее, не мог успокоить её.

Оливия совсем примолкла, когда они подъезжали, изредка бросая на Кэтрин насмешливые взгляды. Кэтрин вздыхала и нервничала, вертя в руках новую шляпку, которую так и не надела.

Экипаж въехал в ворота и проехал по большой аллее, которая вела ко входу в замок. Кэтрин с невольным восхищением рассматривала его в свете дня, всё ещё не веря, что сейчас окажется внутри — это было похоже на сказку. Было бы похоже, если бы не её волнения по поводу хозяина этой сказки, которого она так и не увидела во дворе.

Оливия нагрузила вышедших слуг коробками, раздавая указания, куда и что отнести, и затем прошла в дом, сделав приглашающий жест Кэтрин. Та вздохнула и вошла внутрь.

Роберт дожидался их у лестницы. Оливия, пытаясь кашлем замаскировать смех, пробежала мимо него, а Кэтрин, чувствуя, как к каждой ноге привязали по десятикилограммовой гире, подошла и встала рядом, осторожно пытаясь поймать его взгляд. Впрочем, когда это удалось, она мгновенно вспыхнула и опустила глаза, чуть не выронив злополучную шляпку. Молчание грозило затянуться надолго, и, кашлянув, чтобы прочистить горло, Кэтрин сказала, с удивлением услышав чуть ли не умоляющие интонации в собственном голосе:

— Ты сердишься на меня за что-то?

Она проклинала себя за то, что не может взглянуть ему в глаза, стояла, судорожно сжимая шляпку, которую ей явно не придётся носить после такой экзекуции. Да что она такого сделала, чтобы заслужить этот суровый взгляд, который буквально придавливал её к полу?

— А есть, за что? — наконец, услышала она холодный голос Роберта.

— Не знаю, — Господи, да что она несёт?! — Я вижу, ты злишься, но не пойму, из-за чего.

— В самом деле? И двое идиотов, с которыми ты заигрывала, тут, конечно, не при чём?

Кэтрин вздрогнула, почувствовав едва сдерживаемую ярость его тона. Подняв глаза, она прямо посмотрела на него, чувствуя возмущение. Она ни с кем не заигрывала! Она, между прочим, ему рубашку в это время выбирала! И просто вежливо разговаривала, а если ему что-то там почудилось… Она отомстит ему!

— Ах, ревность, — понимающе протянула она, осуждающе покачивая головой. — Роберт, это всё яд, ты же понимаешь. Успокойся и сопротивляйся ему, не позволяй контролировать тебя…

Она замолчала на полуслове, увидев, как он отступил от неё, сверля глазами. Ей вдруг стало совсем не по себе, и она уже ругала себя за глупые слова, сорвавшиеся с языка. Сейчас он оскорбится и уйдёт, и она больше не увидит его, с него такое вполне станется.

Внезапно Роберт расхохотался. От неожиданности Кэтрин вздрогнула и пару секунд непонимающе смотрела на него, а потом почувствовала невероятное облегчение. Кажется, он больше не злится.

— Да, ты права. Разумеется, это действие яда, — всё ещё смеясь, сказал Роберт. — Спасибо, что напомнила. И… Ты молодец, усвоила урок.

Ну, вот, теперь он будет насмехаться над ней. Час от часу не легче. Оливия права — он невыносим. Впрочем, Бог с этим, лишь бы не сердился и не убегал.

Теперь, когда атмосфера разрядилась, Кэтрин решила ковать железо, пока горячо.

— Роберт, ты ведь никуда не убежишь от меня в очередной раз? Ты обещал ещё вчера, что поговоришь со мной, так что ты мне должен.

Он так пристально смотрел на неё, что у Кэтрин язык прилип к нёбу, и она замолчала. Вцепившись в перила лестницы, она сосредоточилась на том, чтобы снова не потерять сознание, чувствуя ставшие уже столь знакомыми симптомы: шум в голове, затруднённое дыхание, жар и одновременную дрожь.

— А ты не хочешь отдохнуть, поесть? Ты должна была устать, — он отодвинулся от неё — вероятно, увидел, что с ней творится.

— А… Да… Что, прости? Отдохнуть? Нет, я совсем не устала. Конечно, можно было бы пообедать, но я потерплю. Э… Покажи мне твой дом.

Роберт ещё немного отошёл от неё, отводя глаза и сдерживая улыбку.

— Вовсе незачем морить себя голодом. Дом никуда не денется, я — тоже.

— Не уверена, — пробормотала Кэтрин.

Они взглянули друг на друга и рассмеялись.

— Поешь, и потом поболтаем, — предложил он. Но Кэтрин упрямо помотала головой. — Ну, если ты будешь в состоянии обедать, когда я рядом, — он уже напрямую усмехался ей в глаза, — то ради Бога.

— Какое самомнение!

Они снова встретились взглядом, и Кэтрин примолкла, а Роберт откровенно подсмеивался над ней. Он что, серьёзно считает, что помешает, если будет присутствовать рядом, когда она обедает?

— Тогда прошу в столовую, и будем считать, что экскурсия по дому началась, — сказал он, указывая, куда идти. Кэтрин прошла через большой зал — видимо, гостиная и зала для приёмов одновременно. Обстановка средневековья, смягчённая современными деталями, ласкала взгляд. Здесь было и торжественно и уютно. И сразу видно, что в замке постоянно кто-то живёт.

Столовая была меньше, чем предыдущее помещение, зато вся мебель была старинная. Это было необычно, и Кэтрин вдруг сообразила, что вряд ли эта комната часто используется по назначению. Это подтвердилось и тем, как удивлённо вытянулось лицо слуги, которому Роберт велел накрыть обед для гостьи здесь.

Он отодвинул для неё стул за большим массивным овальным столом, и Кэтрин уселась с невольным трепетом. Обед в старинном замке — ух ты! Засуетившиеся слуги распахнули тяжёлые портьеры, загораживавшие окна, выходившие на ухоженный сад, освещенный последними лучами садившегося солнца. Зажгли свечи, чтобы в комнате было светлее. Роберт уселся напротив Кэтрин и, не спуская глаз, внимательно наблюдал за её реакцией на всё, что она видела.

— Не боишься фамильных привидений? — ехидно спросил он.

— У вас и привидения есть? — Кэтрин не знала, чему можно верить. Кто их знает, может, у них и не такое есть.

— Я пока ни одного не встречал. Но вы — я имею в виду, люди — почему-то всегда заводите разговоры о духах, когда попадаете в старые здания.

Кэтрин пожала плечами и на всякий случай улыбнулась. Ей было удивительно хорошо и очень легко на душе. Как и всегда в его присутствии.