Джесса Слейд - Совращенная тенями

Он стоял там, слыша, как по его венам течет кровь. Он немного пошатывался, засыпая на ходу. Наконец, дверь открылась.

— Ты не хотела открывать, — сказал он.

— Моя первая реакция, — сказала Сера, блокируя вход одной ногой. — Это было бы правильней?

— Вероятно.

— Я не думала, что ты придешь.

— Вероятно, нет. — Он изучал ее, через полузакрытые глаза. Она была в пижаме, и он не мог сказать, толи она собиралась ложиться, толи только встала с кровати. Его пульс участился, и он остановил себя на размышлениях о ее кровати. — Я могу войти?

— Я предполагаю, что нам не нужны сплетни о том, как ты стоял в дверях моей спальни.

— Технически, это не только спальня. Так, что ничего страшного. И технически, воины не сплетничают, а делятся информацией.

Она отошла.

— Только, надеюсь, эта информация, не заключается в том, что ты трахаешь меня.

Он вздрогнул, поскольку уже зашел внутрь. Внешне комната смотрелась, как гостиная, если бы не плед на кушетке, и груда книг.

— Я пришел, что бы извиниться.

— За то, что не трахнул меня?

— Может ты не, — он сказал с большим достоинством, — не будешь использовать это слово.

Она подняла бровь.

— Брезгливый?

Он приподнял руки, безмолвно показывая пятна.

Она вздохнула.

— Отлично. Хорошее извинение. Иди, набери ванную.

Образы пронеслись через его голову, увеличивая его пульс еще больше.

— Я… вне практики отношений между мужчиной и женщиной. Я не хотел делать тебе больно.

— Между нами было все прекрасно. Вдвойне прекрасно, насколько я помню. И ты не сделал мне больно.

— Я не говорю о физической боли.

Она потерла лоб.

— Когда я принимала твои извинения, которое подразумевало, что мы больше не должны об этом говорить. Я знала, что служебные романы никогда не удаются.

Он нахмурился.

— С тех пор как, зло, весь рабочий день начеку?

Она махнула рукой.

— Наивная молодая ученица западает на своего сексуального наставника. Совращает его. Разрушает всего стремления. Жертвует ее шансом обучения, а потом действует самостоятельно.

Несмотря на замечание сексуального наставника, он пожалел об импульсе, который привел его сюда.

— Ты не пережила бы владения без меня. И я ни какой-нибудь подхалим лиги.

Она скрестила руки, ее жест был типичным для тальяна.

— Правда. Это просто небольшое превышения полномочий.

Он отступил к двери.

— Я должен идти. Я просто хотел, чтобы ты знала, моя невеста — Ленор, не хотела принять меня обратно.

Она позволила своим рукам упасть по обе стороны себя.

— Ты не можешь этого знать, ты не видел ее больше.

В ней ничего не было общего с Ленор. Ленор была веселой брюнеткой, которая ясно дала понять, что она может выйти замуж за сына зажиточного фермера, но никогда не будет ухаживать за цыплятами. В то время, его уход на войну был жутко романтичным для них обоих.

Он только покачал головой и поймал вспышку эмоций, так как брови Серы соединились. Наверно, замешательство, решил он, ведь он сам чувствовал неуверенность.

— Ты бежишь подобно штормовым облакам, — бормотала она. — Иногда я вижу свет, где-то позади тебя, но главным образом его нет. Зима когда-нибудь заканчивается для тебя?

Его лицо было льдом.

— Пока, что нет.

Она покачала головой.

— Я не из-за этого впустила тебя. — Она подняла кулон, висящий на ее шее. — Я хотела сказать, что Букмекер идентифицировал это. Камень — оружие. Колун души.

— Никогда не слышал о таком. — Он дотрагивался носом до него, когда его рот был на ее соске. Он был разбит от этой мысли, наверно, это инстинкт самосохранения. Жар прошел по нему, и он изо всех сил пытался сосредоточиться на камне, а не соблазнительных линиях позади него.

— Ты не мог знать этого. Это — джинн.

От этого он сразу пришел в себя.

Она приподняла свой подбородок с намеком на отчаянные бравады.

— Разве ты не был бы счастлив, если бы я вчера не выжила?

Он уставился на кулон и подошел ближе. Она стояла спокойно, рука за спиной, а во второй лежит серый камень.

— Букмекер думает, что это опасно, — бормотала она. — Возможно, джинн-мужчина знает, что я должна играть в его команде.

— Мы опасны. Но ты не охвачена джинном.

Она поглядела на него глазами орешника, в них был целый водоворот из огней демона: зеленый, коричневый и фиолетовый.

— После того, как ты увидел мой ревен, ты сказал, что неуверен.

— Теперь уверен. — Он отверг ее вопрос, формирующийся на ее губах. — Не волнуйся, твой демон тшува. Ты думаешь, джинн выбрал бы кого-то кого бесит быть злым? Если половина зла в мире происходит от невнимания, то вторая от того, что людям нечем заняться.

— О, у меня есть вопрос, — сказала она пылко. — Как насчет некоторых ответов? Что мне делать дальше?

— Букмекер ничего не говорил?

Она колебалась.

— Не совсем. Если только о предателе.

Арчер сжал руки в кулаки. Камень остался холодным, но ее кожа нагрелась от него.

— Возможно различие между джинном и тшувой, не такие кардинальные к которым мы привыкли.

— То есть один неверный шаг, и я могу оказаться в другой стороне?

— Я говорю, что все относительно. — Как-то странно ее эта мысль успокоила. И поселила в ней желание лучшего.

Надежду.

Он позволил его южному акценту смягчить его слова.

— Если я когда-то отталкивал тебя от себя, Сера Литлджон, я делал это не из-за ненависти, просто я хочу быть один.

Она медленно вздохнула, а ее ключица жаждала его пальцев.

— Я не святая, чтоб предлагать прощение.

— Не святая. Находишся во власти демона. А демоны не перекладывают вину на другого. И еще демоном не нужно прощение.

— Так как мы оба находимся во власти демона, — сказала она. — Возможно, мы просто должны об этом забыть.

Он склонил голову.

— Наивный ученик превосходит своего мастера.

— Я сказала наставника, — напомнила она ему. — Не мастеру.

Он улыбнулся.

— Моя ошибка.

— Ты не будешь больше со мной ошибаться. Зейн преподает мне сегодня первый урок.

Он пробовал выглядеть торжественно.

— Я должен бояться.

Она сузила глаза.

— Разве ты не чувствуешь себя брошенным?

Он отвернулся и ушел.

Несмотря на годы в этой гостинице его комната была более пустой, чем ее. Он вспомнил резкое изменение ее губ и упал на кровать, зловонье разрешения в еле уловимом аромате жимолости.

Арчер проснулся через несколько часов, помылся и послал по электронной почте отчет о проведенной ночи, затем пошел вниз на кухню, где Нил всегда держал продовольствие, хотя посуда всегда сияла от недостатка использования.

В квартире Серы было много разбитых тарелок. Он хотел у нее спросить умеет ли она на самом деле готовить.

Может быть, сейчас если она еще не пошла на занятия к Зейну. Он поморщился и налил себе стакан апельсинового сока с мякотью.