Джесса Слейд - Совращенная тенями

— Не вини ее. Или ты говоришь, что я виновата?

— Насколько сильна, может быть вина? Я перестал об этом рассуждать давным-давно. — Он шагал по комнате. — Я предпочитаю думать о половине дюжины джинов, которые забиты в колбах у Букмекера. Мы возможно даже могли бы выиграть войну.

— И погубить своего демона, вместе с собой.

Его лицо застыло с выражением мучения и боли, что заострило его лицо.

Она съежилась от жестокости своих слов, но она не могла отпустить его на самопожертвование, которое явно скрывалось в его тяге.

— Если мой демон сможет искоренить преступное намерение из этого царства, почему бы и нет? Хороший способ избавиться от владения.

— Нет никакого лечения. Владение — предельный случай. Если, конечно, ты не погибнешь. — Она обняла себя руками. — Ты сам сказал, что вещи меняются.

— Но мы еще не знаем как. Или почему.

— Ладно, именно за этим ты проверял меня сегодня вечером, — напомнила она ему. — И почему ты сказал Лиаму, что хочешь взять джинна вместо того, что бы бороться с более млашими демонами, как обычно. Почему, ведь ты мог быть прав?

— А, что если не ошибся бы? — его голос был низок.

— Ты так хочешь этого?

— Я не хочу об этом говорить.

Поскольку наступила мрачная тишина, она ощущала демона в себе и было жаль, что она не взывала к нему.

— С какого сражения, Арчер, началась для тебя эта война?

Его пристальный взгляд отклонился к окну, серый и холодный в его темных глазах.

— Война между государствами, — его губы искривились. — Каждый обращает внимание на термин «гражданская война». Война никогда не бывает гражданской. Конечно, национальность может быть одна. Один гражданин против другого. Тшува против других легионов ада.

Она попробовала подсчитать время. Сто пятьдесят лет борьбы.

— Неудивительно, — бормотала она.

— Я пробую не думать об этом.

— Ты действительно думаешь, что демон может открыть Завесу между царствами, и мы сможем выслать туда все зло, что отравляет наш мир и закончить войну?

Он встретил ее взгляд, сжимая челюсть на словах, которые он не хотел говорить.

Зазвонил ее сотовый, но она почти не присутствовала в своем теле. Она игнорировала приглушенный звук в сумке.

Звонящий, переключился на голосовую почту. После некоторого времени телефон зазвонил снова.

Арчер поднял бровь.

— Ты собираешься ответить?

— А ты собираешься ответить мне?

Он пожал плечами. Звонок затих и повторился снова.

С проклятиями она открыла сумку и нашла телефон. Что могло иметь значение, кроме ее роли в экзистенциальном диморфизме добра и зла?

— Да?

— Сера. Слава Богу, ты в порядке.

В течение минуты она пыталась заставить звучать свой голос ровно, ведь она не была в порядке, и Бог не имел к этому никакого отношения.

— Джексон? — Ее самый старший брат никогда не звонил ей, кроме обеденного перерыва раз в месяц. — Что случилось?

— Мы только что узнали о твоей квартире. Ты не звонила нам, мы просто не знали о чем думать.

Она нахмурилась, слыша его тон с легким упреком и облегчением.

— Мы все убрали.

— Убрали? Нам сообщили, что здание сгорело и есть жертвы…

Ее кожа похолодела, как будто вся кровь хлынула к сердцу.

— Я не поняла, что? — Оно оттолкнула Арчера от компьютера и нашла изображение в интернете.

Картинка показалась на экране. На мгновение, недоверие и головокружение остановили ее тошноту.

«…Огонь охватил здание, начиная с верхнего этажа. Две пожарных машины были беспомощны против ада…»

«СЕМЬ ВЗРОСЛЫХ И ТРИ РЕБЕНКА ПОГИБЛИ — В КВАРТИРЕ ОДЕРЖИМОЙ ПЛАМЕНЕМ».

— Боже мой. — Ее колени подогнулись, и она упала назад на стул, который пододвинул ей Арчер. С проклятиями он пододвинулся ближе, что бы прочесть статью.

— Ты не знала? — голос Джексона был недоверчив. — Где ты была?

— В мою квартиру ворвались. И я осталась у друга. — Ее внимание было рассеянным, поскольку она быстро просматривала статью, но помнила, что нельзя болтать лишнего. Нет смысла заставлять его переживать.

— Ты можешь остаться у меня, — сказал Джексон.

Она сгримасничала. Они с братьями не были близки даже после автомобильной аварии. Она любила их, но после ухода ее матери, они остались с философией «в голове ветер». Болезнь отца еще больше сосредоточила их внимание на карьерах, социальном положении и высококлассных филантропных проектах. Она гордилась ими, и это принесло свои плоды.

— Я говорил тебе, что это плохой район, — убеждал ее брат. — Взлом. Поджег.

Ее мир снова закружился.

— Поджог?

Арчер обвел на экране слова «возможный поджог».

— По крайней мере, ты в безопасности. — Джексон сделал паузу. — Где ты говоришь останешься?

— У друга.

— Это та Бетси, которая помогла тебе с работой…?

— Нет не Бетси, — сказала она. — Вы не знакомы.

— Хорошо, пригласи ее на обед, что бы мы могли ее отблагодарить.

Она посмотрела на Арчера.

— Я думаю, он еще не готов к семейным обедам.

Джексон затих.

— Он?

— Мой возлюбленный, Джексон. — Она потерла лоб, когда услышала бормотание в телефонной трубке. В комнате было тихо. — Я могу позвать его к телефону, если ты хочешь поблагодарить его.

Арчер двинулся в обратном направлении.

Она вообразила Джексона, делающего такое же отступление.

— Гез, Сера, я еще слишком молод, что бы знать некоторые подробности.

— Скромница. — Привязанность к брату стала обжигать ее, как будто через кучу отходов пошла чистая энергия.

— Орешек. Если тебе, что-нибудь нужно…

— Я знаю, — она посмотрела на Арчера, который стоял возле окна, скрестив ноги и руки.

Сто пятьдесят лет прошло с тех пор, как он говорил со своей семьей, знал людей, который умирали, в то время, как он продолжал жить.

Будет ли с ней тоже самое, после смерти ее близких? Действительно, ли ответы, которые обещал дать демон важнее, чем наблюдение за отцом, взросление ее племянниц и племянников?

На этот раз ответ не имел значения. Как она могла сузить свое общение с ними к дням рождений и Рождеству, даже торжественные обряды на работе, зная, что война бушевала в тени без нее?

— Я люблю тебя, Джексон, — сказала она мягко. — Поговорим потом.

— Да. Сера, он понравился бы папе?

Она закрыла глаза. Силуэт Арчера вырисовался на ее веках.

— Вероятно. Раньше.

Раньше, перед тем как заболел. Перед владением Арчера.

Джексон вздохнул.

— Только, будь в безопасности, хорошо?

Немного поздновато.

— Хорошо.

Она отключилась и увидела новую фотографию на мониторе, почерневшие сталагмиты, все, что осталось от здания. Она почти чувствовала кислое зловоние сожженной изоляции и электрических проводов. Статья гласила, что никаких категорических причин для смертельного пламени не было найдено.