Ольга Резниченко - Ледяное Солнце

Да неужели?!!

— Не переживайте, ваш босс будет и так довольная! Так что можете отдохнуть.

— Ракель мне не босс, но спасибо на добром слове.

— Тогда почему вы так сходите с ума от перенапряжения ради нее?

Вольность. Знаю, слишком глупо такое спрашивать.

Удивительно…

Он ответил.

— Ракель для меня — друг. И я ей дал слово, что за всем прослежу. Что все будет идеальным. Так что уж извольте потерпеть мое присутствие и контроль.

Нервно фыркнула.

Друг. То еще мне нашел слово.

Такие, как он, не знают, что оно означает. Переступить через человека, через чужую судьбу — раз плюнуть.

Друг.

В спину нож — вот и вся ваша дружба.

— Ладно, ребята, — радушно улыбнулась Алеку и Стью, — я пошла. До вечера.

Но не успела я дойти к дороге, чтобы наметить путь до ближайшего метро, как дверь авто, стоящего как раз передо мной, дорогого черного ягуара, распахнулась. Тепло и уют коварно улыбнулись, маня к себе

Нервный, обиженный стон застыл в моей груди.

А там… метро… тысяча людей. Холод, шум, давка…

Бррр.

Ну, уж нет! Лучше тысяча неудобств, чем я сдамся этому Пижону.

Коротко улыбнулась.

Резкий разворот. Шаг за шагом. Шаг за шагом.

Я пошла по своему пути.

Холод, мокрые ботинки, невыносимая сонливость.

Через два часа я доберусь до нужного мне магазина.

Визг шин.

От такого дикого звука я даже невольно обернулась.

Гаспар в считанные секунды поравнялся со мной. Резкий тормоз — и уставился своим непроницаемым взглядом мне в глаза.

— Хватит корчить из себя принцессу на горошине. Залазь в тачку.

— Я никого не корчу.

— Горделивая мне нашлась. Давай уже, хватит строить из себя маленькую.

И снова я что-то срою? Корчу? НЕТ!

— Я такая, какая есть. И мне ТВОИ подачки не нужны.

— Ах, вот что это такое?

— Да.

— Тогда хоть до метро давай доброшу.

Предательски чавкнул ботинок. Ой! ДА я же в ЛУЖЕ стою!

Обалдеть…

Хотя…

Коварная улыбка сама по себе выползла наружу.

— Давай.

Эх, как радостно зачавкали мои чеботы, когда я приземлила их на ворсистый белый коврик на полу. Сколько грязи! Ах! Это нужно было видеть! Пусть помучается, порыдает над своим решением, ПАВЛИНИЩЕ!

Я так хорошо согрелась, что выходить назад на холод было просто казнью!

Но, слово есть слово. А гордость есть гордость.

Злобно стиснув свои зубы, я вылезла из машины.

Что же, пока криков на меня за ту невероятную грязь в его салоне я не слышала, нужно побыстрее затеряться в толпе и наконец-то уже отправиться в нужный мне район.

Пока я пыталась вытащить из своей сумки злополучный жетон, который затерялся у меня еще с позапрошлого раза, какой-то ублюдок со всей дури на меня налетел сзади, едва не сбив с ног.

— Эй, умалишенный! Смотри под нос, а не в закрытые веки!

— Да пошла ты!

ЧТО?!!

УРОД.

— Сам вали, недоразвитый! — но едва я выкрикнула это, яростно взмахнув руками в стороны, как вдруг кто-то другой, неизвестный, где-то там (справа, слева, сбоку, сверху — не знаю), вырвал у меня сумку-авоську из слегка разжатого кулака — и тут же скрылся, затерялся, убежал прочь вместе с ней.

Шок.

Я замерла в оцепенении.

Слезы. Горькие слезы предательски подступили к глазам.

Эээ… Как так?

ЧТО ДЕЛАТЬ? КУДА БЕЖАТЬ? ЧТО КРИЧАТЬ?

Все еще не отдавая полный отчет своим действиям, я развернулась назад и побрела из метро на улицу.

Слезы текли по щекам, по губам, по шее…

Почему я не рванула за вором?

За "привидением", которого даже силуэт не запомнила?

Которого след простыл в следующее же мгновение?

Да уж…

И что теперь мне остается?

Что делать?

— Быстро же ты вернулась, — неожиданно раздалось за моей спиной.

Обернулась.

Гаспар.

Не сдержалась. Дикий взрыв истерики вырвался наружу.

Мой собственный кат тут же меня отыскал, не прошло и пять минут с момента учинения преступления.

Ведь я… я… как так могла себя безрассудно вести?

— Что случилось? — его лицо в миг стало серьезным.

Глаза непривычно подобрели.

— Не молчи, все так же мягко, заботливо прошептала мне, подойдя вплотную.

Слезы. Слезы и истерика не давали мне возможности ответить.

— Полно плакать, хватит, — неожиданно Дерби обнял меня. — Эшли…

Услышав свое имя… имя, сказанное этим басистым нежным бархатным голосом, я вдруг поежилась. Поежилась. Стало не по себе.

А его теплые, ласковые объятия вообще сводили с ума.

Я бесстыже еще громче зарыдала, заревела, уткнувшись лицом ему в плечо, забывая свою подстреленную гордость, сражаясь с неистовой болью от обиды и страха перед горьким ближайшим будущим.

Я знала, что мне нужно рассказать все. Признаться. И помилования не ждать.

Сама виновата — и отвечать только мне.

НО БОЖЕ, как мне хорошо в его объятиях. Как НЕВЫНОСИМО хорошо. Это слишком…, что бы быть правдой. Слишком.

Самообман.

Я пристыжено оторвалась от его груди. Сделала неловкое движение, пытаясь вырваться из его объятий, ступить шаг назад.

Но Гаспар не подчинился. Не дал мне это сделать.

Он все еще крепко прижимал меня к себе, выжидающе всматриваясь в глаза.

— Я… я…, - все же предприняла попытку начать, начать говорить, объяснить все…. но стоит ли сразу признать свою вину? Или же попытаться оправдаться? — Я искала жетон в сумке… я не смотрела по сторонам…. как вдруг кто-то неожиданно налетел на меня сзади.

Я смотрела ему в глаза, ждала реакции. Подсказки, что говорить дальше. Как говорить дальше. Но в ответ было лишь выжидание и полное сосредоточение на моих словах.

— Я отвлеклась, — слезы все еще мешали нормально изъясняться, но… я пыталась, старалась… — И у меня вырвали из рук сумку. Украли…

— Да уж, — наконец-то изрек Гаспар, — нашла из-за чего плакать.

Улыбнулся. И тяжело выдохнув, машинально уставился своим взглядом в небо.

А РАЗВЕ ЭТО — НЕ ПРИЧИНА?

— У меня там было все…. Все, — новый взрыв истерики. Новые дикие рыдания вырвались из моей груди на волю. Как можно так не понимать? Как можно…

И снова этот тупой взгляд ожидания.

Ай, я больше не могу. ДАВАЙ уже, РУБИ, кат, голову! РУБИ, только не нужно издеваться!!!

— Там было все: и деньги на остальные покупки, и накладные, и акты, заказы… Было все…. Был и мой паспорт… Все, ВСЕ! ПОНИМАЕШЬ?!! — злобно выкрикнула ему в лицо, снова заходясь дикими, жалкими рыданиями.

— Успокойся, не стоит все это твоих слез, — неожиданно… спокойным, нежным, заботливым тоном прошептал Гаспар мне на ухо и крепко прижал к своей груди.

Я невольно уткнулась своим сопливым носом ему в пальто.

"Как не стоит?" — эхом повторялся этот невнятный вопрос.

Как?

А что же тогда… стоит?

Гаспар…

Он не убил меня за это признание, за упущенное, за содеянное…