Ольга Резниченко - Погоня за мечтой

Нарвалась… Доигралась…

Угрозы? Простые… пустые угрозы?

Сомневаюсь…

Я все еще сидела на месте, боясь пошевелиться.

Одно дело сдохнуть от болезни и холода. Другое — перейти дорогу "волчим".

Как говорится, вот и пришел мой… ржавый, тупой…. конец.

Я пыталась шутить сама с собой, но сердце сжималось от страха. На спине бешенная кошка сдирала кожу, пытаясь меня еще больше довести до ужаса и безумия.

Еле дышала…

Еще мгновения — и рядом со мной появился молодой паренек.

— Ты как? — внезапно он присел рядом, наклонился ближе, пытаясь заглянуть мне в лицо, в глаза…

Уже неважно. Ублюдок.

— Хорошо, — едва смогла выдавить из себя я слова, сквозь застывший ком в горле, в груди…

— Зря ты вступилась…

— ЧТО? — от удивления я тут же подняла на него глаза. Не поняла!

— Там ничего серьезного не было.

— Ну, спасибо, — нервно фыркнула я и наконец-то попыталась встать.

— Прости, спасибо тебе, конечно, но все же не стоило… Давай, я тебя хоть отблагодарю…. - неуверенно прошептал незнакомец, тут же умело подхватывая меня за локоть и помогая встать.

Поравнялись.

Он был выше меня на целую голову, так что вся моя гордость и злость вглядывались ему в глаза лишь исподлобья….

Замялся, засмущался, нервно скривился.

Или это было отвращение? Неприятно видеть бомжа?

— Да подавись ты соей благодарностью, — злобно гаркнула ему в лицо, выплевывая слова со всей желчью, со всем горьким ядом, что скопились во мне от обиды… Я грубо, с презрением вырвала свой локоть из его руки. — Теперь мне уж точно без поощрения не остаться. Думай следующий раз, где тачку ставишь. Болван.

И откуда столько смелости? Столько злости?

Ах, ну, да, я же теперь — смертник, под прицелом у "волчих"…

Резкий разворот. Торопливые шаги в сторону мостовой. Хоть бы успеть добраться туда живой…

Хоть бы никого не встретить…

Больше всего обидно его "не стоит". Ему "не стоит". А мне теперь что с этого? Глупая, тупая Майя. Супер герой хренов.

— Прости, — услышала я себе в спину. Услышала его крик.

Ай, ай, ай, заткнись — иначе вернусь и дам в голову!

И как не спеши, и как не прячься… Если суждено, значит — сбудется.

Оставался последний квартал — оставались считанные ярды.

Но… не для меня сегодня писался счастливый день. Не для меня.

Резкий удар в голову.

Я попятилась назад, едва удерживая равновесие.

Стала задыхаться.

Страх сковал душу, сжал сердце.

В глазах заплясали яркие золотистые звездочки, в ушах зазвенело.

Новый удар… подсечка — я невольно шлепнулась на асфальт лицом в низ.

Кровь… я почувствовала приторную ржавчину у себя во рту…

Зубы… зубы… язык машинально заплясал по зубам, проверяя родимых.

Едва я попыталась приподняться на руках, как удар в живот тут же меня обезоружил. Я снова рухнула на асфальт.

Удар за ударом.

Череда приговоров. Череда выстрелов… И каждый может быть последним.

Я невольно сжалась в калачик, пытаясь укрыть своими руками голову… Пытаясь спрятать себя всю.

Но слишком много желающих оторваться.

Слишком много желающих показать себя.

… порезвиться…

Вразнобой, а иногда синхронные удары разрывали мне тело, заставляли меня еще больше скручиваться, корчится от боли….

Ревя, истеря, оря от дикого безумия. Сходя с ума от всепоглощающей боли, от невыносимого разрыва сознания…

Я мысленно молила о конце. О своем конце.

Зачем все это терпеть?

Прирежьте, прирежьте уже быстрее…

Как дикого кабана, как бешеного пса…

В голове все помутнело, мысли перестали быть последовательными, адекватными. Все перемешалось, слепилось, превратившись в ком сумбура и хаоса.

Слезы текли по щеках, руках, губах… Соленое горе попадало ко мне в рот, смешивалось с багровой сладостью и вызывало новые приступы тошноты. Приступы… жизни…

Не было сил кричать, не было сил стонать, не хотелось дышать…

Я умирала…

Умирала…

— Майя, Майя, деточка! Очнись, Майя! — женский голос упорно звал меня, вырывая из забвения.

Покой. Я цеплялась за него, как за воздух. Не хотела его отпускать…

Прочь… прочь боль, прочь звуки, прочь жизнь…

Удивительно… Люди, у которых нет ничего, кроме замученной души, старого лохмотья на себе и кусочка хлеба, делятся последним с тобой…

А те, которые живут в достатке: есть крыша над головой, забит холодильник продуктами, машины, дачи, бассейны…. а иногда есть и собственный повар, — не хотят даже милостыню подать… копейку бросить…

Расточительство…

Не дали мне уйти на тот свет миссис Бейли и мистер Ренс. Именно они меня нашли… в полусознании. Как говорится, вовремя…

Была ли я рада этому?

Не знаю. Часть меня тихонько ликовала, меньшая часть…

А большая — истинно горевала. Покой был так близок… Тишина… Равнодушие… Счастье.

А теперь я вынуждена вновь страдать. Вновь переживать. Вновь сражаться с жизнью.

Время бежало.

Опухшие части тела постепенно стали приходить в норму. Разбитые губы заживали… Почки все меньше и меньше напоминали о себе…

Молодой парамедик Арчи, из местной больницы, добродушно помогал мне все эти две недели. И ему совсем не была важна моя медицинская страховка… Ее наличие… И не важно было денежное вознаграждение. Никакой выгоды. Разве что, как он сам повторял, моя улыбка взамен на его старания…

Искренне, безвозмездно, от чистого сердца…

Что же, таких людей слишком мало осталось. Слишком…

Каждое его появление для меня было равносильно рассвету. Солнышко выныривало из-за туч в моей душе… Щебетали птички. Звенели ручейки, барабанила капель…

Влюбилась?

Нет…

Нет, я не сочиняю глупости о каких-то романтических отношениях с ним… Нет.

Я — не золушка, а он — не принц… Не мой принц…

Но это же не исключает право радоваться его визитам?

Радоваться хоть чему-то?

— Привет, — послышался где-то сверху над моим дремлющим телом голос Кевина. Еще одного бездомного романтика, такого, как я.

Правда, опыт его скитаний по паркам и под мостовыми намного больше моего. Уже три с половиной года этот чернокожий бард живет на улице. Единственный источник питания его — деньги, собранные за игру на гитаре, за ту удивительную музыку, которая издавала его старая "подруга", которую творил он сам… В парке, в переходах, в метро… Где угодно, где можно приткнуться… Пока не прогонят местные "сборщики" милостыни или копы.

И так каждый день. С самого утра до позднего вечера… До ночи…

Прохожих становится все меньше и меньше… А вероятность получить копейку… упорно сменяется возможностью попасть под горячую руку "волчих" или обычных пьяниц.