Ольга Резниченко - Испытание

Недоволен? Злой?

Вдруг Незнакомец выровнялся. Короткий, пренебрежительный взгляд на моего спутника.

Взял с полки свой сверток и неспешно побрел по коридору.

— Спасибо, — едва слышно прошептала ему в след и тут же торопливо встала, поравнявшись с Рене.

— Что этот придурок здесь делает?

— Не ори, и к чему оскорблять?

— Ах, мы уже его защищаем?

— Ты — идиот!

— Слышишь, девочка, ты с кем так разговариваешь?

Промолчала. Резкий рывок — злобно пнув плечом в Рене, пробивая себе путь, тут же нырнула в проход.

Возможно, туалет еще не открыли, постою в тамбуре.

НО РЯДОМ С ЭТИМ ДУРАКОМ НЕ ХОЧУ БОЛЬШЕ НАХОДИТЬСЯ!

Позор! Он меня позорит, а не я его… Хотя, стоп. Как он там часто говорит?.. "Личный" позор? Тогда и это — "его" проблемы, а я здесь не причем.

Идиот.

Буквально чуть больше десятка метров шатающейся походки, покачиваний из стороны в сторону — рванула ручку на себя. Прорычала, чавкнула и квакнула старушка — но поддалась. Победный стук — и я осталась одна.

Что же, мне не повезло. Туалет еще запетый.

Придется стоять здесь, как истукан, без "видимых" причин. Стоять и всматриваться в темень за окном.

Вот в такие моменты иногда и начинаешь жалеть, что "не куришь". Правда, никогда на эту глупость так и не поддаюсь. Уж лучше сейчас постою как дура, чем потом буду ломать голову, как от всего этого избавиться. Или, что еще лучше, мои будущие дети за это меня "поблагодарят". Дети…

Дети…

Слезы, чего вы вновь рвете мне душу?

Убийца… Я — убийца… Своего собственного дитя… УБИЙЦА!

И никто, кроме меня, в этом не виноват. Нет, не Рене, который еще "слишком молод", не мать и отец, которые настояли на этом поступке. Я И ТОЛЬКО Я — ВИНОВНА, и теперь нести МНЕ этот грех, этот крест, эту боль, всю мою жизнь. И в день, и в ночь…

Я знаю, знаю… Теперь УЖЕ знаю, что сколько бы не прошло времени, я себе это НЕ ПРОЩУ.

Я, а не кто-то иной…

Я НЕ ПРОЩУ…

Щелкнул замок. Отворилась дверь.

Я невольно обернулась.

Красавчик.

Молчит…

Молчу и я.

Робкий шаг ближе.

Покраснела…

Пристыжено отвернулась.

Скованное, несмелое движение — нагнувшись почти вплотную ко мне, потянулся рукой вперед к окну. Скомканный пакет выбросил в урну, в железный ящик на полке у самой оконной рамы.

Я невольно отступила назад, давая больше свободы.

— Я могу как-то помочь? — едва слышно прошептал "Джентльмен".

Молчала.

Вместо ответа лишь отрицательно качнула головой.

Смущенно опустил голову, утопил взгляд в пол.

Пристыжено отвернулась.

Ох, дура, дура. И чего я строю концерты? К чему привлекаю лишнее внимание к нашим размолвкам, к своим проблемам?

Так уж сильно хочу найти того, кто меня пожалеет? Хотя бы короткий понимающий взгляд? Глупые слова?

И не важна искренность?

Дура.

(Луи)

Девушка, раздраженно смахнув со щек слезы, вдруг резко дернулась к выходу. Короткий шаг, злобный рывок — и скрылась от меня в вагоне.

Отчего ее боль эхом разлилась в моей душе?

Отчего?

(Мария)

Рене уже постелился для себя, залез на верхнюю полку и принял вид "давно уснувшего".

В коем-то веке подумал о ближнем: снял с третьей полки и для меня матрас.

Неспешно развернула калачик. От чего их делают такими длинными? Больше, чем сама полка, сантиметров на двадцать-тридцать.

Как-то неаккуратно… Или бывают подлиннее полки?

Что же, больше заверну для головы, чем вот так бессмысленно будет висеть у ногах.

Ох, Мария, Мария, и чем только забита твоя голова? Каким дерьмом?

Поспешно разорвала пакет.

Надела наволочку, заправила простынь, растянула одеяло и живо нырнула в постель. Скрыться, спрятаться, растаять.

Мысли, мысли, мысли! ДА КАК ВЫ ОСТОЧЕРТЕЛИ!!!

Я больше не могу…

Схожу с ума…

Рене так и не догадался их спрятать под сидение. Что же. Пусть на том и остается. Запихнуть под столик, да не мучится!

Резкий рывок — нырнула в боковой карман сумки…

Плеер. С недавних пор лишь в музыке я нахожу покой. Тишина для меня давно стала катализатором мыслей, боли, отчаяния… А безумно орущая музыка заставляет заглушить все эти крики боли, визг души… Сбить с толку мысли…

Музыка…

Моя любимая музыка…

Депрессивная, отчаянные крики певца, взрывные переходы от нежной феерии до безумного скрежета метала: все то, что бурлит внутри меня. Бурлит… Взрывается… в унисон… горит во мне.

О чем молчу… О чем ору, не открывая рот…

Все это за меня говорит моя музыка, все то, на что не решилась я сама.

Моя музыка…

Сон… Подобно волнам в бурю. Он захватывал меня в свои объятия, утаскивал в забытье и неведение, а затем вдруг отпускал, давая возможность вновь ухватить новую порцию мыслей, новую порцию боли.

Я так и не выпила валиума. Хотя, даже этот "доктор" давно уже не справлялся с моими проблемами. Когда-то я противилась выпить даже одну таблетку, боясь потерять "трезвость" суждений. А нынче глотаю по три-пять штук, а результата — и на грамма не ощутить.

Глупости…

Сумасшествие…

Одиночество. Да ешкин кот! Я уже молю о покое, об том гнилом одиночестве, которого так раньше сама боялась! Я хочу остаться в четырех стенах, наедине со своим гадким, глупым, сумасшедшим "я". Хочу зарыться в свою скорлупу и никогда не высовывать из нее нос наружу. Не нужны ни ваши советы, ни пожелания, ни наставления. Хватит меня упрекать и говорить, что и как нужно делать. Хватит искать за меня пути моей жизни. ХВАТИТ ЛЕПИТЬ ИЗ МЕНЯ ТОГО, о ком давно мечтаете в своих странных фантазиях "реального" мира. Я — НЕ ТАКАЯ! Я — ДРУГАЯ! Слабая, пустоголовая, недалекая, слабонервная, психически неуравновешенная дура. Я! Я! Все ЭТО — Я!

Оставьте меня в покое…

Меня, убийцу…

… нерожденного.

(Луи)

Я лежал в своей постели, перечитывал любимую книжку в девятый, или десятый раз, а мысли упорно срывались с рельсов сюжета, улетая куда-то вдаль… Через несколько купе… К тихому плачу той девушки… Нервные вздохи, бешеный ритм сломленного сердца, надрывные всхлипы и тихий, отчаянный стон.

Даже мне, черствому от природы человеку, некогда человеку, а нынче простому, гадкому упырю, было сложно не обращать на все это внимание. Сложно игнорировать.

Или дело даже не в ее печали, боли? Дело не в человеческом сочувствии?

В этой девушке было что-то привлекательное для меня? Ее несчастные глаза? Разбитое сердце? Боль?

Таких сломанных людей слишком много в этом мире, чтобы восторгаться или поражаться всему этому. Чтобы вестись на подобные вещи. Любовь? Влюбленность? Симпатия? Умоляю, не шутите так глупо.

Девочка, одна из сотни, тысячи, миллиона… Одна? Такая же, как сотни, тысячи, миллионы.