Кэми Гарсия - Прекрасные создания

Лена! Что происходит?

Почему она не отвечает мне? Я видел, как Лена вытащила кольцо моей мамы из-под толстовки и сжала в руке цепочку. Не смотря на темноту, я видел, как шевелятся ее губы. Я едва мог слышать ее, только шепот, в дальнем уголке моего сознания.

Итан, убирайся отсюда! Приведи дядю Мэйкона! Беги!

Но я не мог двинуться с места. Я не мог оставить ее.

— Линк, ангел мой, ты такой заботливый мальчик.

Линк? Перед нами не миссис Линкольн. Это не может быть она.

Миссис Линкольн скорее промчится по улицам голышом, чем назовет Уэсли Джефферсона Линкольна «Линком». «Зачем ты используешь это нелепое прозвище, когда у тебя есть такое благородное имя, не представляю», — говорит она каждый раз, когда кто-то из нас, позвонив к ним домой, случайно спросит Линка.

Линк почувствовал мою руку на своем плече и остановился. Понимание постепенно отразилось на его лице.

— Мам?

— Итан, убирайся отсюда! Ларкин, Линк, кто-нибудь, приведите дядю Мэйкона! — Лена кричала. Она не могла остановиться. Я еще никогда не видел ее такой напуганной. Я побежал к ней.

Я слышал звук выстреливаемого из пушки снаряда. Затем внезапный шквал пулеметов.

Я сильно ударился обо что-то спиной. Я почувствовал, как затрещала голова, и на секунду все поплыло перед глазами.

— Итан!

Я слышал голос Лены, но не мог пошевелиться. Меня подстрелили. Я был в этом уверен. Я изо всех сил старался оставаться в сознании.

Через несколько секунд, глаза снова смогли сфокусироваться. Я сидел на земле, опираясь спиной на ствол огромного дуба. Должно быть, от выстрела меня отбросило назад, к дереву. Я ощупал себя, чтобы понять, куда я был ранен, но нигде не было крови. Я не мог найти пулевое отверстие. Линк был в нескольких шагах от меня, по-дурацки распластавшись у другого дерева. Он, как и я, не понимал, что произошло. Я встал на ноги и поковылял в направлении Лены, но врезался во что-то лицом и снова очутился на земле. В точности, как в тот раз, когда я налетел на раздвижные стеклянные двери в доме Сестер.

Меня не подстрелили, это было что-то другое. Против меня обратили оружие другого рода.

— Итан! — закричала Лена.

Я снова встал и медленно зашагал вперед. Здесь и в самом деле раздвижная стеклянная дверь, только она в виде невидимой стены, окружающей дерево и меня. Я ударил по ней кулаком, но она не издала никакого звука. Я бил по ней ладонями снова и снова. Что еще мне оставалось делать? Только тогда я заметил, что Линк барабанит по своей собственной невидимой клетке.

Миссис Линкольн улыбнулась мне улыбкой более зловещей, чем Ридли когда-либо сможет изобразить.

— Отпусти их! — орала на нее Лена.

В одно мгновение небеса разверзлись, и полил дождь будто из ведра. Лена. Ее кудри безумно извивались. Дождь превратился в мокрый снег и падал искоса, атакуя миссис Линкольн со всех сторон. Через несколько секунд мы все промокли до нитки.

Миссис Линкольн, или кто бы это ни был, улыбнулась. Было что-то необычное в ее улыбке. Она казалась чрезмерно гордой.

— Я не причиню им вреда. Я просто хочу, чтобы у нас было время поговорить наедине, — в небе прямо над ее головой раздался оглушительный раскат грома. — Я надеялась увидеть какие-нибудь твои таланты. Как жаль, что меня не было рядом, чтобы помочь тебе оттачивать твое мастерство.

— Заткнись, ведьма, — Лена одарила ее зловещим взглядом. Я еще никогда не видел подобного выражения в ее зеленых глазах — ее непреклонный взор был устремлен на миссис Линкольн. Твердый как кремень. Решительный. Полный злобы и ненависти. Казалось, она хочет сорвать с плеч голову миссис Линкольн, казалось, она может это сделать.

Наконец, я понял, что именно так тревожило Лену весь год. Она обладала разрушающей силой. А я видел только силу любви. Когда ты понимаешь, что ты владеешь ими двумя, кто тебе скажет, что с этим делать?

Миссис Линкольн повернулась к Лене.

— Подожди, вскоре ты узнаешь, на что ты на самом деле способна. Как ты можешь управлять стихиями. Это истинный дар Созидателя, то, что роднит нас.

То, что роднит их.

Миссис Линкольн подняла глаза к небу, дождь тут же начал падать вокруг, не задевая ее, будто она держала зонт.

— Сейчас ты создаешь ливни, но пройдет не так много времени, и ты научишься контролировать огонь. Позволь показать тебе. Как я люблю играть с огнем.

Ливни? Она что, шутит? Мы были в центре муссона.

Миссис Линкольн подняла ладонь, и в то же мгновение молния скользнула между туч, освещая небо. Она подняла три пальца. С небес стали извергаться молнии с каждым движением ее наманикюренных ноготков. Раз. Одна из них ударила в землю, подбрасывая куски грязи, в двух шагах от места, где стоял в ловушке Линк. Два. Другая прошла сквозь дуб позади меня, раскалывая ствол точно пополам. Три. Молния ударила в Лену, которая просто выставила вверх руку. Вспышка электричества срикошетила от нее, приземляясь у ног миссис Линкольн. Трава вокруг нее задымилась и начала гореть.

Миссис Линкольн засмеялась и взмахнула рукой. Огонь в траве погас. И она с гордостью посмотрела на Лену.

— Не плохо. Рада видеть, что яблочко не так уж далеко упало от яблони.

Не может быть.

Лена одарила ее пристальным взглядом и подняла обе ладони, оградительный жест.

— Да? А что говорят о гнилых яблоках?

— Ничего. Никто еще до этого не дожил, — затем миссис Линкольн развернулась ко мне и Линку в своем ситцевом платье и куче подъюбников, с заплетенными за спиной волосами. Она посмотрела прямо на нас, сверкнув своими золотистыми глазами.

— Мне так жаль, Итан. Я надеялась, наша первая встреча пройдет в других обстоятельствах. Все-таки не каждый день ты встречаешься с первым парнем своей дочери, — она повернулась к Лене. — Или со своей дочерью.

Я был прав. Я знал, кто она, и с чем мы имеем дело.

Сарафина.

В следующий миг лицо миссис Линкольн, ее платье, все ее тело начало буквально растрескиваться пополам. Можно было увидеть, как оттягивается кожа с обеих сторон, будто упаковка шоколадной конфеты. Когда ее тело разделилось до конца, его половинки стали сползать словно пальто с чьих-то плеч. Под ним был кто-то еще.

— У меня нет матери, — прокричала Лена.

Сарафина поморщилась, будто стараясь показать, как ей больно, ведь она Ленина мать. Генетическое сходство невозможно было отрицать. У нее были такие же длинные, темные, вьющиеся волоса как у Лены. Только там, где Лена была пугающе красива, Сарафина была просто пугающей. Как у Лены, у Сарафины были изящные продолговатые черты лица, но вместо Лениных зеленых глаз, у нее были такие же сверкающие желтые радужки как у Ридли и Женевьевы. В этом и заключалась вся разница.

На Сарафине было темно-зеленое бархатное платье с корсетом, частично современное, частично готическое и частично с рубежа прошлого столетия, а так же высокие черные байкерские сапоги. Она буквально вышла из тела миссис Линкольн, которое в считанные секунды склеилось обратно, будто кто-то зашил шов, оставляя настоящую миссис Линкольн лежащую без сознания в траве с задранным вверх кринолином, обнажая ее пояс с подвязками и подъюбники.