Аманда Эшли - Темнее ночи

А затем она вспыхнула вместе с ним, погрузившись в пучину страсти, разверзнувшуюся между ними. В тот момент для нее существовал только Алекс, а для него — только Кара, навеки лишь она одна, выжигающая из его сознания все воспоминания о прошлом. В тот момент он понял, что его жизнь по-настоящему и не начиналась, пока он не встретил эту женщину, которую держал сейчас в объятиях, и которую навеки впустил в своей сердце.

Кара просыпалась постепенно, не желая отпускать прекрасный сон. Но потом почувствовала дыхание Александра, ласкающее ее шею, ощутила приятную тяжесть его бедра на своих ногах, тепло его ладони на своей груди и поняла, что это был вовсе не сон.

Повернув голову, она увидела спящего рядом Алекса. Его густые черные ресницы отбрасывали тень на четко очерченные скулы. Его губы, полные и чувственные, были слегка приоткрыты. Она наблюдала, как равномерно поднималась и опускалась его грудь при каждом вздохе, вновь и вновь восхищалась шириной его плеч. Один взгляд на него заставлял ее сердце биться быстрее, пробуждал желание прикоснуться к нему, провести пальцами по его груди, ощутить тепло его кожи. Каким же он был сильным и красивым! И как же безумно она любила его, этого мужчину с другой планеты.

Двести лет. Он прожил на Земле двести лет. Сколько ему довелось повидать: перемены, войны, научные и медицинские открытия — и каким же это казалось ему наивным и очевидным. Его народ уже совершал космические путешествия в то время, как ее предки вовсю пользовались лошадьми и каретами.

Двести лет. И все это время он был одинок. Сердце её сжималось от боли, когда она пыталась представить, каково было Алексу, чужаку с другой планеты, который боялся раскрыть свою сущность, боялся доверить окружающим его людям правду и был вынужден провести вечность, скрываясь в тени.

Волевой подбородок Алекса так и манил до него дотронуться, и Кара провела по нему кончиком пальца.

— Я помогу тебе, — прошептала девушка. — Пока не знаю, как, но помогу. Обещаю.

— Поможешь с чем?

Его голос, низкий и охрипший спросонья, ошарашил ее.

— О, ты проснулся, — тихо воскликнула она.

Открывая глаза, он пробормотал что-то утвердительно. Положил одну руку девушке под голову, привлек ближе и приник к ее губам.

— В чем ты собираешься мне помочь, Кара?

Он покачала головой, почувствовав, как краска заливает щеки.

— Ни в чем.

Он поймал губами мочку ее уха.

— Говори.

— Я просто думала о том, как тяжело тебе было жить все эти двести лет в полном одиночестве, нуждаясь в… чьей-то любви — Она вздохнула, смущенная тем, что Алекс вероятно уже прочитал ее мысли. — Я…я хочу помочь тебе забыть годы одиночества и… — Кара отвела взгляд. Произнесенные вслух слова казались такими глупыми!

— Продолжай, — ласково подбодрил он.

— Я хочу сделать тебя счастливым, Алекс.

— Ты уже сделала меня счастливым.

— Правда?

Он кивнул и провел кончиками пальцев по ее щеке. — Более счастливым, чем я когда-либо был.

— Я рада.

Желая прикоснуться к нему, она скользнула руками по его плечам, затем спустилась к талии и обняла крепче. Томясь от желания, девушка погладила его по спине, пробежала пальчиками вдоль узора на позвоночнике. Этот узор больше не пугал ее. Он был частью Алекса, частью его сущности.

И все это казалось настолько невероятным.

Она так мало знала и о нем самом, и о его прошлом, что у нее вдруг возникла уйма вопросов.

— Александр — это имя, которое дали тебе при рождении?

Он покачал головой.

— Меня назвали ЭшЛон в честь моего деда по отцовской линии.

— ЭшЛон, — повторила Кара, упиваясь звучанием. — А как появилось имя Александр Клейборн?

— Из телефонного справочника, — Алекс криво усмехнулся.

— Мне нравится имя ЭшЛон, — сказала девушка. — Оно тебе подходит. Расскажи, как выглядят дома там, откуда ты прибыл? Твой народ тоже спит на кроватях и готовит еду на плите?

Алекс засмеялся, удивленный тем, что ее любопытство проснулось так поздно.

— Да, натайя, мы спим в постелях и готовим на плитах, вот только наши плиты работают на солнечной энергии, а не на электричестве. Дома по внешнему виду и функциональности очень похожи на ваши, хоть и построены из других материалов.

— Например?

— Ну, они сделаны из… не знаю… пластмассовых блоков — думаю, ты бы назвала это так. Этот материал согревает наши дома зимой и охлаждает летом.

— Правда? Невероятно, — она села, ее любопытство возросло еще больше. — А еда такая же, как у нас?

— В некотором смысле, да. — Он тоже поднялся, обнял девушку за плечи и привлек ближе. — У нас есть фрукты, овощи и нечто подобное вашему хлебу. Наши животные очень похожи на земных, — продолжил он, опережая ее следующий вопрос. — У нас четвероногие звери, есть птицы и насекомые, а также животные, от которых мы получаем молоко. Некоторых мы едим, но на ЭрАдоне мясо употребляют очень экономно.

— А чем ты занимался до того, как прибыл на Землю? У тебя была работа?

— Я был кем-то сродни вашим горным инженерам.

— Правда? И что же ты добывал.

— Металл подобный вашему урану. Он крайне редкий и поэтому очень ценный.

— А здесь есть другие представители твоего народа? — Спросила она, удивляясь, почему эта мысль не приходила ей раньше.

— Насколько мне известно, нет.

— А есть какой-нибудь способ связаться с твоим народом?

— Нет.

Он тяжело вздохнул, на мгновение в его взгляде промелькнула печаль.

— Мне жаль, Алекс.

Его руки еще крепче сжали плечи девушки.

— Это уже не имеет значения, — тихо произнес он.

Эти слова, являвшиеся невысказанным подтверждением того, что Алексу было хорошо и вдвоём с ней, наполнили сердце Кары теплотой и нежностью.

— Я люблю тебя, Алекс.

— Я знаю.

— Опять читаешь мои мысли?

— Нет. Я вижу это в твоих глазах, слышу в твоем голосе и чувствую в твоих прикосновениях.

Алекс улыбнулся ей, и волна нежности накрыла его. Двести лет одиночества и изгнания стоили того, стоили каждой секунды, проведенной в объятиях Кары. Он с радостью прождал бы еще двести лет, ради того, чтобы обрести ту любовь и умиротворение, которые он отыскал сейчас в объятьях этой девушки. Ее любовь усмиряла его. Он был благодарен Каре за это чувство.

Он тихонько рассмеялся, услышав, как заурчало у нее в животе.

— Ты голодна, — заметил он.

— Да.

— Тогда давай тебе что-нибудь приготовим.

— А ты поешь со мной?

— Как пожелаешь.

Спустя тридцать минут Кара стояла у плиты и жарила омлет с ветчиной. Алекс сидел на полу. Она почти физически ощущала спиной его взгляд. Ей доводилось слышать о подобном тысячи раз, но всё это были лишь пустые слова. А теперь девушка действительно чувствовала его взгляд, скользящий по ней, нежный, теплый, столь же осязаемый, как и прикосновение.