Алиса Эльфман - Сердце куклы

— Только один вопрос. Кажется, ты не должен мне помогать… так почему же…?

Антон уже стоял возле двери в спальню, слова, произнесенные вампирессой, заставили его застыть. Он повернулся к Долл.

— Мне бы и самому хотелось это знать.

Дверь захлопнулась за семарглом, оставив девушку в растерянном оцепенении.

"Что со мной творится?" — мелькнуло в ее голове, прежде чем вампиресса провалилась в беспамятство.

В первые несколько минут все казалось реальным. Приподнявшись, Долл с удивлением обнаружила на себе пушистый мягкий плед. Как трогательно… если забыть о том, что вампиров не волнует холод. В этот самый момент по ее голым рукам пробежала ледяная дрожь.

Что-то было неправильным во всем окружающем. Чувство все нарастающей тревоги заставило Долл подбежать к плотно зашторенному окну… но даже занавесы из самой толстой ткани не создали бы такой густой темноты! Дрожащими пальцами она одернула тонкую (!) шелковистую ткань и забыла, как дышать.

Пейзаж, расстилающийся за окном, никак не мог быть панорамой чикагских трущоб… Да и вряд ли где-либо на всей Земле отыскалось бы такое ужасающее место. "Наверное, я все же умерла. И попала в ад…" — подумала вампиресса. Пожалуй, преисподняя могла выглядеть именно так. Растрескавшаяся грязно-серая почва, испещренная ручейками чего-то ярко-оранжевого — похоже магмы. В отличие от реальных вулканов это место не вызывало чувство восхищения и преклонения перед невероятным могуществом природы. Оно было… просто угнетающе унылым, начисто лишенным эмоций. Мертвым.

— Ну, здравствуй, любимая.

Даже не обернувшись, Долл знала, кто произнес эти слова.

— Алекс-с-с, — имя было произнесено на выдохе, отчего последняя его буква вышла несколько шипяще-растянутой.

Развернувшись, она сердито взглянула в лицо своему персональному носферату.

А Долл уже начинала забывать, насколько он привлекателен! Светлые волосы, голубые глаза, отличная фигура — мечта, а не парень. Если вы, конечно, не слишком держитесь за жизнь.

— Где мы? — вырвалось у девушки, хотя она и не собиралась вести беседы с собственным убийцей.

Алекс неприятно рассмеялся. Похоже, озлобленность Долл только веселила его.

— Не беспокойся. По большей части это просто сон.

Вампир говорил правду — уж во лжи Долл научилась разбираться — но слишком уж непонятным вышел ответ. Находись они, в самом деле, на том свете, у нее, по крайней мере, была бы твердая уверенность в том, что Алекс все же сдохнул и ближайшие несколько тысячелетий собирается вариться в адских котлах. Ради такого можно было б и задержаться а преисподней.

Вампир приблизился к Долл настолько тесно, что она даже могла ощутить, как его морозное дыхание заставляет колыхаться ее волосы. Правда, кроме прохлады она сумела различить слабый запах… не крови даже, а сырого мяса. "Как из пасти дикого зверя", — с содроганием подумала она.

Вампиресса начала осознавать, что с каждым мигом ей все сложнее управлять собой. Долл захотелось отвернуться, чтобы не смотреть в эти красивые и такие жестокие глаза, некогда любимые ею. Но мышцы одеревенели и отказывались подчиняться. Алекс с усмешкой наблюдал за ее потугами.

— Что, куколка, все еще мечтаешь превратиться в человека?

Зарычав от бессильной ярости, Долл оскалила клыки.

— Больше всего я мечтаю, чтобы ты захлебнулся собственной кровью!

Сильные холодные пальцы схватили ее за подбородок (ногти вампира больно вонзились в нежную девичью кожу), Алекс с яростью впился в ее губы. Зачем он это сделал, что и кому пытался доказать — неизвестно. Но у Долл не было никакого желания играть в поддавки. Сопротивляться физически она не могла, поэтому мысленно закричала, не особо рассчитывая на чью-либо помощь: "Помогите! Хоть кто-нибудь, пожалуйста!..".

Сквозь прикрытые веки она различила вспышку яркого света, а секунду спустя раздался душераздирающий вопль Алекса. Естественно, он уже не пытался удерживать девушку. Ее тело, не контролируемое больше демиургом, обмякло — Долл свалилась на пол и распахнула глаза.

В полуметре от нее лежал Алекс, но в отличие от вампирессы, жутко скорчившись и пытаясь прикрыть лицо руками. А над ним… Над ним парила птица, сверкающая словно бриллиант. Она была крупной и напоминала лебедя, а концы ее крыльев практически упирались в противоположные стены комнаты. Перья казались белыми, но приглядевшись лучше, Долл поняла — этот цвет вобрал всего множество оттенков, самых светлых и нежных: серебристый, золотой, бледно-розовый, жемчужный, голубой; и только из-за сияния, окружавшего птицу, они сливались в один идеальный тон. На удивление, яркий свет не причинял Долл никаких неудобств… Алексу, похоже, повезло меньше.

Учитывая, что все это ей лишь снилось (хотя раньше ее подсознание и не создавало ничего подобного!), Долл не слишком удивилась, когда из клюва птицы вырвалась вполне осмысленная речь.

— Оставь ее. Эта девушка не принадлежит тебе, убийца!

Глаза каинита загорелись алым: на Долл будто глядели два горящих угля. С омерзительным шипением Алекс отполз подальше, пытаясь спрятаться от слепящего света.

— Мы еще встретимся, моя куколка! — прорычал он, — И новые друзья тебя не спасут…

Тело вампира окутали витки тьмы (похожие на те, что уже пытались захватить Долл), и он исчез. Просто растворился в воздухе… девушка уже не могла чему-то удивляться.

"Лебедь" подлетел ближе к Долл и обнял ее крылами. Девушка напряглась, но почти сразу на нее нахлынуло неожиданное тепло и спокойствие. Из глаз брызнули слезы облегчения. Пережитый страх вырвался наружу, сметая все ледяные барьеры, так старательно возводимые вампирессой. Через минуту на девушку напал неудержимый смех: до нее начала доходить вся комичность ситуации (хотя, гораздо вероятней то, что это было просто истерика). Действительно, бредовей сна ей видеть не доводилось.

Успокоиться вампирессе удалось не сразу. Когда истерика сбавила обороты, и ее тело прекратило содрогаться то от слез, то от смеха, она смогла спросить.

— Я схожу с ума? Или это просто нелепый кошмар?

— Не беспокойся, с тобой все в порядке. Просто некоторые сны… скажем так, более реальны, чем принято считать.

— Угу. Что-то я не замечала, чтоб в реальности птицы разговаривали, — Долл смерила "Лебедя" взглядом, полным сомнений, — А на дрессированного попугая ты, уж извини, не тянешь.

— Птица — это всего лишь форма. Причем в большей степени порожденная твоим разумом.

Нельзя сказать, что эта фраза многое разъяснило Долл: почему-то в последнее время все повадились общаться с ней исключительно загадками!

— А на самом деле ты..?