Лорен Кейт - Страсть

Потом он отправил свое прошлое я назад в Предвестника.

Он наблюдал за пустотой, выцветающей на жарком солнце. Корпус затягивался со свистящим звуком, как если бы он падал с обрыва. Предвестник разлетелся на бесконечно малые кусочки и исчез.

— Что, черт возьми, только что произошло? — спросила Шелби, помогая Майлзу подняться на ноги.

Нефилим был мертвенно бледным, смотря вниз на свои руки, переворачивая их и исследуя их, как будто он никогда не видел их прежде.

Даниэль повернулся к Майлзу. — Спасибо тебе.

Голубые глаза мальчика Нефилима были нетерпеливыми и испуганными в то же самое время, как будто он хотел выдавить каждую деталь из Даниэля о том, что только что произошло, но не хотел показывать свой интерес. Шелби была безмолвна, что было беспрецедентным случаем.

Даниэль презирал Майлза до этих пор. Его раздражала Шелби, которая фактически привела Изгоев прямо к Люси. Но в тот момент, под оливковым деревом, он мог видеть, почему Люси подружилась с ними обоими. И он был рад.

Рожок скулил на расстоянии. Майлз и Шелби подскочили.

Звук был таким далеким, рог священного барана, который был слышен далеко, он привлекал внимание и часто использовался, чтобы объявить об религиозных обрядах и праздниках. До тех пор Даниэль не осматривался, чтобы понять, где они были.

Они трое стояли в пестрой тени оливкового дерева на вершине невысокого холма. Перед ними холм спускался к широкой, плоской долине, рыжевато-коричневой с высокими дикими травами, которые никогда не видели человека. В средней части долины была узкая полоска зелени, где полевые цветы росли рядом с узкой рекой.

Только к востоку от русла реки небольшая группа палаток стояла, сгруппированная вместе, рядом с большим квадратным строением, сделанным из белых камней, с решетчатой деревянной крышей. Звук до сих пор, должно быть, звучал из того храма.

Череда женщин в красочных плащах, которые спадали до их лодыжек, приближалась к храму. Они несли глиняные кувшины и бронзовые подносы еды, как будто в подготовке к празднику.

— О, — Сказал Даниэль чувствуя, что им овладевает глубокая меланхолия.

— Что о? — спросила Шелби.

Даниэль схватил ворот камуфляжной трикотажной рубашки Шелби. — Если Вы будете искать Люси здесь, то вы не найдете ее. Она мертва. Она умерла месяц назад.

Майлз почти задыхался.

— Ты имеешь в виду Люси этого времени, — сказала Шелби. — Не нашу Люси. Правда?

— Наша Люси — моя Люси — не здесь, также. Она никогда не знала, что это место существовало, значит, ее Предвестники не могут принести ее сюда. Ваш бы тоже не принес.

Шелби и Майлз переглянулись. — Ты говоришь, что ищешь Люси, — сказала Шелби, — но если ты знаешь, что она не здесь, почему ты все еще бродишь здесь?

Даниэль смотрел мимо них, в долину. — Незавершенное дело.

— Кто это? — Спросил Майлз, указывая на женщину в длинном белом платье. Она была высокой и гибкой с рыжими волосами, которые мерцали в солнечном свете. Ее платье было коротким, открывая большое количество золотой кожи. Она пела что-то мягкое и прекрасное, поддразнивание песни, которую они едва могли слышать.

— Это — Лилит, — медленно ответил Даниэль. — Она должна выйти замуж сегодня.

Майлз сделал несколько шагов по тропинке, ведущей вниз от оливкового дерева в сторону долины, где стоял храм, около ста футов под ними, как будто чтобы получше рассмотреть.

— Майлз, подожди! — Шелби взбиралась вслед за ним. — Это не так, как когда мы были в Лас-Вегасе. Это какое-то долбаное… другое время или любое другое. Ты не можешь просто увидеть горячих девушек и пойти гулять, как в собственном времени. — Она повернулась, чтобы взглянуть на Даниэля за помощью.

— Пригнитесь. — проинструктировал их Даниэль. — Держитесь ниже уровня травы. И остановитесь, когда я говорю остановиться.

Осторожно они свернули с дорожки, останавливаясь на берегу реки вниз по течению от храма. Все палатки в небольшой общине были усеяны гирляндами ноготков и черной смородины. Они слышали голоса Лилит и девочек, которые помогали подготовить ее к свадьбе. Девушки смеялись и вступали в песню Лилит, они заплетали ее длинные рыжие волосы в венок вокруг головы.

Шелби обратилась к Майлзу. — Разве она не выглядит похожей на Лилит из нашего класса в Береговой линии?

— Нет, — сказал Майлз немедленно. Он изучил невесту в мгновение. — Хорошо, возможно немного. Странно.

— Люси, вероятно, никогда не упоминала ее, — объяснила Шелби Даниэлю. — Она — полная сука от потомков оригинальной матери Лилит. Она была первой женой Адама.

— У Адама была больше чем одна жена? — Шелби зевнула. — Как насчет Евы?

— До Евы.

— До Евы? Не может быть.

Даниэль кивнул. — Они не были женаты очень долго, когда Лилит оставила его. Это разбило его сердце. Он ждал ее долгое время, но в конечном счете, он встретил Еву. И Лилит никогда не прощала Адаму за преобладание над нею. Она потратила остальную часть ее дней, блуждая по земле и проклиная семью, которую Адам создал с Евой. И ее потомки иногда, некоторые из них начинают хорошо, но в конечном счете, ну, в общем, яблоко никогда не падает далеко от яблони.

— Это плохо, — сказал Майлз, несмотря на то, что казался загипнотизированным красотой Лилит.

— Вы говорите, что Лилит Клут, девочка, которая подожгла мои волосы в девятом классе, могла быть буквально отродьем Ада? Значит все мое вуду к ней, возможно, было оправдано?

— Наверное. — Пожал плечами Даниэль.

— Я никогда не чувствовала себя настолько правой. — засмеялась Шелби. — Почему этого не было в какой-нибудь из наших книг по ангелологии в Береговой линии?

— Тише. — Майлз указал на храм. Лилит оставила своих дев завершать украшения для свадебного посыпания желтыми и белыми маками вход в храм, сплетения в ленты и серебряных колокольчиков в низких ветвях дуба, и ушла от них, на запад, к реке, туда, где прятались Даниэль, Шелби, и Майлз.

Она несла букет белых лилий. Когда она достигла берега реки, она оторвала несколько лепестков и рассеяла их по воде, все еще напевая мягким шепотом. Тогда она повернулась и пошла на север вдоль берега к огромному старому рожковому дереву с ветвями, которые свисали в реку.

Под ними сидел мальчик, смотря в поток. Его длинные ноги были поджаты близко к его груди, он держал их одной рукой. Другой рукой он бросал камни в воду. Его зеленые глаза искрились в противовес его коричневой коже. Его черные как уголь волосы были немного косматыми и влажными от недавнего купания.

— О господи, это… — крик Шелби был оборван рукой Даниэля, зажимающей ее рот.

Это был момент, которого он боялся. — Да, это — Кэм, но это не тот Кэм, которого вы знаете. Это более ранний Кэм. Мы — на тысячи лет в прошлом.