Джанин Фрост - Эта сторона могилы

— Нет, Тимми. Никто не причинит тебе вреда.

— Тим, — поправил он, — никто не называл меня Тимми многие годы.

Я улыбнулась в ответ.

— Конечно. И кстати, называй меня Кэт.

— Кэт, — он послал мне еще одну сухую улыбку, — думаю, это лучше подходит тебе, чем Кэти.

— Нет, сказал Кости.

Улыбка Тимми, — Тима, — поблекла. Я взглянула на Кости, не понимая, от чего он так разозлился.

— Нет — что? Ты думаешь, я выгляжу, как Кэти.

— Нет тому, что он собирается сказать тебе. Она и так уже оказала тебе огромную услугу. Не смей просить ее еще об одной.

Тим начал сжимать свою голову, пытаясь таким образом отгородиться от него.

— Бог мой, неужели ты и правда слышишь…? Останови его!

Кости рассмеялся, но Тим не мог себе этого позволить: слишком занят был, пытаясь отгородиться от него. Я тоже не присоединилась к Кости.

Я резко посмотрела на Кости, жалея, что он не может больше слышать мои мысли и моих ругательств.

— Хватит. Я чувствовала себя такой же беспомощной перед этим, когда ты использовал свои силы на мне.

Тим опустил свои руки.

— Мне плевать на то, что он копается в моей голове. Ты должна помочь мне, — в спешке проговорил он.

Кости закатил глаза и посмотрел на Тима таким взглядом, что любой бы другой на его месте в страхе замолчал.

— Ты совсем тупица, да? Давай я объясню тебе все поподробней на улице.

Несмотря на все, насилие не было запрещено, верно?

— Даже не думай об этом, — сказала я предупреждающим тоном.

— Я не об этом, — пояснил он, усмехнувшись, что означало то, что у него была такая мысль. — Поверь мне, Котенок, ты теряешь свое время, слушая его.

Это не звучало многообещающе. Тимми, — черт! — Тим нуждался во мне. Конечно, это не означает, что я соглашусь, но я хотя бы выслушаю его.

— Ладно. Давай выйдем и поговорим.

Тимми послал на нас взгляд с ноткой недоверия.

— До того, как мы выйдем, я хочу спросить: являются ли другие способности у вампиров такими же, как ваши?

— По мне, любой вампир убил бы тебя сейчас на месте, — Кости прервал его с толикой раздражения в голосе.

— Я не об этом, — рот Тимми искривился до того, как на его лице отразились серьезность и надежда, — Это правда, что вы не можете входить без разрешения?

Я ненавидела заставлять его понимать, что мир опаснее, чем он думает на самом деле, но у меня не было выбора.

— Прости, но это миф. Вампиры могут входить туда, куда захотят, — я не сказала ему, что мы уже были у него и расспрашивали его сожителя о Тимми. Конечно, мы стерли ему память, но у Тимми и так было много проблем сейчас, так что ему не нужно было знать и это.

Он был тих.

— Дерьмо, — сказал, в конце концов, Тимми с огромным чувством.

Я кивнула. Иногда это слово объясняло все намного лучше, чем другие разъяснения.

— Пошли. Все уже беспокоятся о том, что мы так много болтаем, — сказал Кости, указав на дверь.

Мы вышли из переполненного бара. Я не могла слышать мысли Тимми, но он испытывал чувства страха, радости и возбуждения. О чем бы он ни просил, это много для него значило.

— Ты дожжен проверить, что случилось с твоей девушкой после того, как она пыталась найти доказательства по поводу вампиров, — сказал Кости, как только мы дошли до ворот.

Я вздрогнула от его прямоты. Тимми тоже выглядел ошеломленным, но он тут же вскинул подбородок.

— Надя не моя девушка, и я знаю, что она не мертва. Ты ее не знаешь, и она лучший репортер, который может затянуть тебя в свое дело.

Кости фыркнул.

— Мне плевать даже если она была Еленой Троянской или Шахиризадой. Кто — то поймал ее, явно недовольный тем, что она пыталась что — то вынюхать. Факт того, что ее не прислали обратно со стертой памятью и потрепанной психикой явно не говорит в его пользу.

Я вздрогнула еще раз, но в глубине души знала, что Кости говорит правду. Причиной того, что мир не знает о немертвых, было то, что вампиры и гули ревностно хранили свое существование в тайне. Некоторые уж слишком ревностно охраняли эту тайну, да так, что хотели сделать Тимми своей ночной закуской.

— Мы могли бы помочь, — сказала я, кивком головы прервав его споры. Я знала, что нам и так много всего надо сделать, но выражение лица Тимми просто не позволило сказать мне — нет, — и, конечно, благоразумно. Начнем с того, что поспрашиваем Версеса, а потом покажем ее фото твоим знакомым, Менчересу, союзникам…Может, кто — то видел ее.

Я не питала особых надежд по поводу Нади, но так Тимми хотя бы будет знать, что он не отказался от нее. Посмотрев на Тимми, я поняла, что замечание о том, что Надя его девушка не прошло даром.

— Правда? — спросил он, прежде чем сжать меня в объятиях. — Спасибо, Кэти!

Мы бы никогда не называли друг друга настоящими именами.

— Я не обещаю, что мы вернем ее тебе, но мы постараемся, — сказала я, мягко его обняв.

Тимми отпустил меня, послав виноватую улыбку Кости.

— Ты же не собираешься кастрировать меня за это?

Его прекрасная бровь изогнулась.

— Не сейчас.

— Кэти, что случилось семь лет назад? — спросил Тимми. — Почему федералы сказали, что ты была арестована при попытке убийства? Ты бы не смогла убить кого — то. Я знал, что это полное дерьмо.

То ли фырканье, то ли смешок вырвались из горла Кости. Я невольно поежилась. Я бы не хотела, чтобы Тимми знал о моем прозвище Рыжая Смерть.

— Об убийстве губернатора…, это правда, но он сам был виноват. Он был втянут в огромное дерьмо, и по его вине убили моих бабушку и дедушку. Потом это секретное дело правительства…

— Люди в черном! — прервал меня Тимми. — Я всегда знал, что они существуют! Не понимаю, почему вы никому это не говорите? Ведь общество имеет право знать…

— Ерунда, — твердо сказал Кости, — правительство лжет людям всегда исключительно в своих исключительных целях. Как ты думаешь, что станет с людьми, если они узнают, что все существа из их ночных кошмаров — правда? Атомная бомба произведет меньший эффект.

— Мы бы справились, — сказал Тимми, выпятив подбородок.

Кости с иронией посмотрел на него.

— В день, когда ваша раса перестанет убивать друг друга из — за цвета кожи или того, какой вы веры, я поверю в это.

Я прочистила горло, чтобы справиться с чувством защитить свой бывший вид.

— Думаю, что в нынешней ситуации с вампирами и гулями, у людей нет организаций «летальный исход».

— Да, но прошло вот уже шестьсот лет с тех пор, как у нашего вида не было таких проблем, — пробормотал Кости.

— Правда? А что случилось шестьсот лет назад? — спросил Тимми, словно прочитав этот вопрос в моем сознании.

Лицо Кости замкнулось и стало загадочным. Я достаточно хорошо знала его, чтобы сказать, что это означало то, что он сказал что — то, чего он бы предпочел не делать. Я не понимала: шесть сотен лет очень больший период времени, и вряд ли те проблемы как — то пересекаются с сегодняшними.